Роберт Ладлэм - Бумага Мэтлока
Цель последнего звонка, по плану Дюнуа, заключалась в том, чтобы отклонить место встречи, выбранное Нимродом. Отклонить так, чтобы Нимрод был вынужден принять место встречи, в панике предложенное Мэтлоком. А именно — ресторан «Чеширский кот».
Голос полицейского звучал настороженно:
— Наш общий друг понимает вашу тревогу, Мэтлок. Он бы так же чувствовал себя на вашем месте. Он с девушкой будет ждать вас у южного входа на стадион. Это недалеко от спортивного корпуса и общежитии. Там есть ночные сторожа; с вами ничего не может случиться...
— Хорошо, хорошо... О'кей. — Мэтлок, готовя почву для отказа, старался, чтобы в голосе его звучало сдерживаемое волнение. — Там вокруг люди, значит, если кто-то из вас попытается что-то сделать, я могу заорать во все горло. И заору!
— Конечно. Но вам не придется орать. Никто никому не хочет причинить зло. Это просто сделка — наш друг так и просил вам передать. Он восхищен вами...
— А как я могу быть уверен, что Пэт будет с ним? Я должен быть в этом уверен!
— Это же сделка, Мэтлок. — Голос был масленый, но в нем появились нотки отчаяния. «Кобра» вела себя непредсказуемо. — Обычная сделка. Не забудьте, нашему другу нужно то, что вы нашли.
— Не забуду... — Мэтлок лихорадочно соображал. Ему было ясно, что надо и дальше изображать панику и свою непредсказуемость. Необходимо изменить место встречи, но так, чтобы не вызвать подозрений. Если Нимрод что-то заподозрит, можно считать, что Дюнуа приговорил Пэт к смерти. — А вы скажите нашему другу, чтобы он не забыл, что в конверте, адресованном в Вашингтон, лежат мои показания!
— Он знает об этом, то есть я хочу сказать... это его беспокоит... вы меня понимаете? Значит, увидим вас у стадиона, О'кей? Через час, О'кей?
Пора. Другого такого момента может и не представиться.
— Нет! Подождите... В университетский городок я не поеду! Агенты из Вашингтона... они наблюдают за всем этим районом! Они всюду! Они меня заберут!
— Нет, не заберут...
— Вы-то откуда знаете?
— Никого тут нет. Все О'кей. Успокойтесь, пожалуйста.
— Легко вам говорить, а каково мне! Нет, я скажу вам где... — И он заговорил быстро, сбивчиво, словно отчаянно ища выход. Сначала упомянул дом Херрона и, прежде чем голос выразил согласие или несогласие, сам отверг этот вариант. Затем назвал железнодорожный склад, но тотчас по каким-то малопонятным причинам отказался от него.
— Ну-ну, не надо так волноваться, — произнес голос. — Это же простая сделка...
— Ресторан! За городом. «Чеширский кот»! За рестораном есть сад...
Человек на другом конце провода был явно сбит с толку, и Мэтлок понял, что разыграл все как надо. Он в последний раз упомянул о дневнике, о своих письменных показаниях и с грохотом опустил трубку на рычаг.
Он стоял в кабине, совсем измочаленный. Несмотря на утреннюю прохладу, по его лицу струился пот.
— Вы лихо справились, — сказал чернокожий, командовавший операцией. — Ваш противник выбрал место на территории университета, насколько я понимаю. Очень умно с его стороны. Но вы лихо справились, сэр.
Мэтлок взглянул на негра, благодарный за похвалу и немало удивленный собственной находчивостью.
— Не знаю, смог ли бы я проделать это снова.
— Конечно смогли бы, — ответил темнокожий, шагая с Мэтлоком к машине. — Крайнее напряжение активизирует память, которая тогда действует как ЭВМ. Ищет, отбрасывает, принимает решение... и все это мгновенно. Конечно, пока человек не запаниковал. Сейчас ведутся исследования в области различных пороговых состояний.
Они подошли к автомобилю. Негр открыл дверцу, и автомобиль рванулся вперед под прикрытием двух других машин.
— Мы подъедем с юго-запада, — сказал темнокожий водитель, — и высадим вас ярдах в ста от дорожки, по которой ходят служащие ресторана. Мы вам ее покажем. Идите прямо к большой беседке и пруду с золотыми рыбками. Вы знаете эту часть сада?
— Да, знаю. Непонятно только, откуда вы ее знаете.
— Я, конечно, не ясновидящий, — улыбнулся водитель. — Пока вы были в будке телефона-автомата, я связался с нашими людьми по радио. Все уже готово. Мы начеку. Запомните, белая беседка и пруд с золотыми рыбками... Вот возьмите. Это записная книжка и конверт. — Водитель сунул руку в карман на дверце машины и вытащил клеенчатый пакет, к которому толстой резинкой был прикреплен конверт.
— Мы будем там меньше чем через десять минут, — сказал главный, поудобнее устраиваясь на сиденье. Мэтлок взглянул на него. К его ноге были прикреплены, а вернее, вшиты в брюки кожаные ножны. До сих пор он их не замечал и понял почему. Они были пусты. А сейчас из ножен торчала костяная рукоятка ножа с длинным — не меньше десяти дюймов — лезвием.
Отборный отряд Дюнуа был в полной боевой готовности.
Глава 35
Он стоял возле высокой белой беседки. Солнце зажгло край неба на востоке, лес же был все еще погружен в густой туман, тускло отражавший свет раннего утра. Дорожки, окаймленные деревьями с молодой листвой, сходились к пруду, где плескались золотые рыбки. Вокруг стояли скамьи из мрамора, влажные и блестящие от росы. Громко переговаривались птицы, приветствуя солнце и готовясь к дневной кормежке.
В памяти Мэтлока вновь возникло «Гнездо Херрона», неприступная зеленая стена, отделявшая старика от внешнего мира. Есть какое-то сходство, подумал он. Возможно, так и должно быть — чтобы все закончилось именно в таком месте.
Он закурил и, затянувшись всего два раза, тут же потушил сигарету. Он крепко держал записную книжку перед грудью, словно это был непробиваемый щит, и при каждом звуке резко поворачивал голову, сознавая, что на карту поставлена его жизнь.
Интересно, где сейчас люди Дюнуа? Где спряталась его отборная гвардия? Что они делают — наблюдают за ним и смеются над его нервными подергиваниями, над его очевидным страхом? Или залегли среди деревьев, готовые выскочить и убивать не задумываясь?
И кого им придется убивать? Сколько человек будет у Нимрода и как они будут вооружены? Вообще, придет ли Нимрод? Вернет ли он девушку, которую Мэтлок так любит? И если да, не попадут ли они с ней в резню, которая непременно начнется?
Кто же все-таки Нимрод?
Он затаил дыхание. Руки и ноги свело судорогой от страха. Он крепко закрыл глаза, сам не зная, зачем — чтобы лучше слышать или молиться. Вот только он не верил в существование Бога. Поэтому он слушал, крепко закрыв глаза, и наконец услышал.
Два автомобиля один за другим свернули с шоссе, на большой скорости подъехали к «Чеширскому коту» и резко затормозили. Взвизгнули шины.
Затем все снова смолкло. Даже птицы перестали петь: не было слышно ни звука.
Мэтлок шагнул назад, к беседке, и прижался к ее решетчатой стенке. Он напряг слух, чтобы уловить хоть что-то.
Тишина. И в то же время — нет... Снова какой-то звук, почти не нарушавший тишины, как шелест сухого листа. Какое-то неуверенное царапанье. Оно доносилось с одной из дорожек, ведущих к тому месту, где стоял Мэтлок.
Сначала звук этот был едва различим. Затем он стал чуть отчетливее, и Мэтлок услышал тихий стон, захлебнувшийся в рыдании:
— Джейми... Джейми? Пожалуйста, Джейми...
Мэтлок швырнул на землю клеенчатый пакет. От ярости и слез он ничего не видел. Он оторвался от спасительной решетки и вскрикнул так, что переполошил всех птиц.
— Пэт! Пэт! — вопил он. — Где ты? Пэт, Боже, где ты? Где?!
Рыдания — от облегчения и от боли — стали громче:
— Здесь... Здесь, Джейми! Я ничего не вижу.
Он бросился по дорожке на звук ее голоса. Пэт стояла на коленях, уткнувшись забинтованной головой в землю. Она упала. По шее текли струйки крови: швы на голове разошлись.
Он бросился к Пэт и осторожно приподнял ее голову.
Под бинтами было несколько слоев широкой клейкой ленты, прилепленной к вискам и безжалостно наложенной на веки. Лента плотно, как стальной панцирь, стягивала лицо.
Мэтлок осторожно поднял девушку и прижался лицом к ее лицу, снова и снова повторяя:
— Теперь все будет в порядке... Все будет в порядке...
Внезапно, без предупреждения, безо всякого перехода, лишенная возможности видеть из-за наклеенной ленты, девушка вскрикнула, напрягая избитое тело, вытягивая забинтованную голову.
— Отдай им! — кричала Пэт изо всех сил. — Ради Бога, отдай то, что они хотят!
Он запнулся на дорожке, не решаясь выпустить ее из рук.
— Отдам, отдам, моя хорошая.
— Прошу тебя, Джейми, не давай им больше дотрагиваться до меня! Никогда!
Он медленно опустил девушку на мягкую землю.
— Сними с меня ленту! Пожалуйста, сними!
— Я не могу сейчас, моя хорошая. Тебе будет больно. Погоди немного...
— Пусть будет больно!.. Я больше не вынесу!
Что он может сделать? Что должен сделать? О Боже! О Господи! Да скажи же мне, сукин ты сын! Скажи! Скажи!
Он посмотрел в сторону беседки. Клеенчатый пакет лежал на земле — там, где он его бросил.
