Йен Фишер - Ночной консьерж
Своим полным именем он не представлялся уже восемнадцать лет. Или девятнадцать. Не всякий смог бы его выговорить. Чивличашвили Теймураз Виссарионович. Можно использовать как скороговорку для начинающих актеров.
Вспомнив имя, данное ему при рождении, Чича ощутил лишь холодок профессионального отчуждения. Ничего похожего на чувство родства, принадлежности к фамильному древу или присущего даже животным осознания собственности. Глядя на свое имя, написанное на бумаге, он мысленно готов был подставить к нему любой фотоснимок, не разрушавший элементарных логических связей. Он мог отдать эту подпись любому портрету без сожаления и чувства привязанности. Собственное имя давно стало для него частью материала, с которым он ежедневно работал. А работа Чичи заключалась в создании личностей. Новых личностей на бумаге. От общения с людьми он быстро уставал. Если приходилось общаться больше одного часа в день, наступала, как он ее называл, «интоксикация общением». Тогда Чича нервничал, тер волосатыми пальцами свою толстую шею и начинал сухо кашлять.
К счастью, работа предполагала уединение. Чича по праву считался одним из лучших в Европе мастером по изготовлению документов. Прихотью судьбы грузинский мальчик с задатками полиглота, рожденный в Питере и живущий в Москве, испытывал моцартианские приступы вдохновения, глядя на стопку бумаги, ножи, перья, печати, приспособления для водяных знаков, льняные волокна и разнообразные фотоаксессуары.
Лабораторией для него служили две смежные комнаты в четырехкомнатных апартаментах на Пречистенке. В двух оставшихся комнатах Чича спал, ел, смотрел фильмы, читал, разгуливал голышом, иногда совокуплялся с женщинами, склонными к нимфомании и предпочитавшими одноразовые связи.
Уже третью неделю он корпел над пакетом документов по заказу испанской компании. В нем были поддельные накладные, липовые таможенные декларации, лицензии и мидовские паспорта. Чича заканчивал прорисовку водяных знаков на удостоверении водителя посольства, когда раздалась мелодичная трель домофона. Он вздрогнул от неожиданности и замер с иглой в руке и увеличительным прибором в глазу. Он никого не ждал. По регламенту, сигналу домофона должен предшествовать телефонный звонок, эта была аксиома его жизни, ее принцип и кодекс, от которого он не отступал ни при каких обстоятельствах.
Чича встал и осторожно, будто звонивший у входа в подъезд мог расслышать его шаги, подошел к интеркому. На синеватом экране расплылись две физиономии – мужская и женская. Женщину Чича видел впервые, а вот мужчина был ему знаком. И продолжать это знакомство у мастера по «созданию личностей» не было никакого желания.
– Ты же нас видишь. – Мужчина подмигнул глазку видеокамеры. – Открывай, Чича. У меня тут целый Эрмитаж твоих шедевров, – он помахал какими-то корочками. – Мы же не будем приглашать на эту экскурсию посторонних?
Чича вздохнул и, помедлив секунду, нажал кнопку «открыть» на интерфоне.
Серж без предисловий изложил цель визита. Им нужна фотография с одного паспорта, который Серж заказывал три месяца назад. Фото молодого мужчины, по новому паспорту – Брайана Джонса.
– Ты же все знаешь сам, – развел руками Чича. – Я не храню архивы. В интересах клиентов, разумеется.
– Подумай, Чича, вспомни. Это очень важно! – Серж обвел рукой вокруг. – Любой носитель… Исходник. Где-то же она могла застрять?
– Исключено. Мы с тобой занимаемся одним делом – обслуживаем клиентов. И в этой сфере главное – репутация. Если бы я хранил исходники своих работ, разве у меня была бы репутация? Разве ты обратился бы ко мне с заказом?
Серж со вздохом кивнул, признавая справедливость его слов. Молчание, повисшее в комнате, красноречиво свидетельствовало, что они зашли в тупик. Тягостная и неприятная ситуация для обоих. Женский голос, неожиданно прозвучавший в тишине, заставил мужчин вздрогнуть. Серж не ожидал, что Кристина вмешается в разговор. Чича же переменился в лице оттого, что девушка, на которую он поначалу не обратил внимания, вдруг заговорила на хинди.
– Бхаратенду Харишчандра, – мелодично пропеела она, указывая на книжную полку. – Пьесы?
Изумленный Чича достал с полки томик в зеленом коленкоровом переплете, зачем-то раскрыл его, будто собирался читать. И уставился на девушку взглядом динозавра, неожиданно получившего известие, что все его сородичи вымерли.
– Интересный автор. Я читала у него несколько рассказов. Чем-то похож на вашего Чехова, – продолжила Кристина на хинди.
– Откуда вы… – От волнения Чича забыл слова на языке своей первой романтической влюбленности.
– Отец, – коротко ответила Кристина. – Хотел сделать из меня переводчицу. Я говорю на… нескольких языках.
Серж, не понимая, о чем идет речь, почувствовал, что наступил благоприятный момент для вмешательства:
– Мы ищем ее отца. Ты мог бы нам помочь. Если бы ты нашел это фото.
Чича резко захлопнул книгу, запустив в солнечный луч, пробивавшийся из-за опущенных жалюзи, струйку пыли.
– Это невозможно, – глухо проговорил он, уставившись в пол. – Ни для кого.
Он поставил книгу обратно на полку. Кивнув Кристине, Серж направился к выходу. Но Чича продолжил:
– Я очень долго не практиковался в хинди. Ты можешь поговорить со мной, пока мы едем на вокзал?
– Вполне. Мы можем обсудить творчество Бхаратенду Харишчандра.
– Я предпочитаю Тагора.
До Белорусского вокзала по пробкам через Тишинку и Грузинский вал добирались около часа. Припарковаться на вокзальной площади, выпотрошенной строительством очередного торгового центра, не получилось. Оставили автомобиль в трех кварталах от вокзала, в патриархальном дворике, примыкавшем к 1-й Брестской улице. Чича попросил подождать его в кафе.
– Не хочу, чтобы вы видели, – туманно выразился он. – Так лучше для всех…
Они выбрали интернет-кафе на привокзальной площади.
– Отстойник для транзитных! – проворчал Серж. – Как раз то, что нам нужно.
Чича сказал, что вернется через полчаса. Еще раз внимательно смерил взглядом своих компаньонов и вышел из кафе.
– Держит архив в камере хранения, – усмехнулся Серж, когда сгорбленная спина мастера поддельных документов замелькала среди прочих прохожих. – Я так и предполагал.
– Никому нельзя доверять? – спросила Кристина.
– Даже людям с репутацией, – ответил Серж.
Каждый из них в этот момент подумал о своем. Но несмотря на разный смысл, вкладываемый в слова, сами слова уже начали складываться во вполне логичный и приязненный диалог. Трудности общения отступали. Наступали трудности перевода. Серж заказал два крепких эспрессо. Кристина взяла свою чашку и направилась к компьютеру в самый дальний угол заведения.
– Мне необходимо побыть одной, – деликатно пояснила она Сержу и впервые за день улыбнулась. Тот молча пожал плечами.
Первое, что сделала Кристина, войдя в Сеть, это зашла на сайт амстердамской научной конференции «Open Green World». Внешне конференция представляла собой скромное собрание ученых, съехавшихся в голландскую столицу, чтобы обменяться своими тревожными мнениями относительно экологической обстановки на планете. На сайте были представлены докладчики и темы их сообщений. Два биолога из Великобритании, датский генетик, метеоролог из Франции, океанолог из США и физик, специалист по электромагнитным колебаниям – профессор Хатчинс.
Кристина бегло просмотрела темы докладов. В основном они совпадали с заголовками параноидальных новостей, которые за последние несколько лет перестали быть редкостью в медиапространстве. «Сокращение озонового слоя», «Кислые атмосферные выпады на сушу», «Захоронения в мировом океане хоронят мировой океан». И только один доклад внешне носил позитивный характер. Он носил название «Recovery Point» – «Точка восстановления» – и принадлежал профессору Хатчинсу. Судя по краткой аннотации, в этом докладе профессор рассказывал об опытах с высокочастотным электромагнитным излучением, которое в определенных лабораторных условиях позволяло вернуть биологическую клетку в ее первоначальное состояние.
Кристина удивленно подняла брови. Судя по трем абзацам, составляющим краткое содержание лекции, Хатчинсу удалось спланировать процесс, который способен сделать обратимыми любые модификации биологической клетки. Это были всего лишь простые слова с научным, не всякому понятным значением. Но у Кристины от этих простых слов захватило дух. В них она за долю секунды смогла разглядеть возможности, создающие, по сути, новую планету. Все экологические проблемы современности происходят оттого, что вследствие загрязнений и химических опытов мутируют клетки и атомы основных стихий экосферы – океана, атмосферы, леса, почвы. Неужели профессор Хатчинс действительно знает, как обратить эти процессы вспять?
