Тэми Хоуг - Час расплаты
— Господи Иисусе! Лорен! О чем ты думала?
— Я устала, Грэг. Я не хочу с тобой объясняться. Ты лучше, чем кто-либо другой, понимаешь, что я делаю. Он фотографировал мою дочь.
Мужчина провел тыльной стороной руки по своим светлым волосам, а потом потер затылок.
— Если бы я приехал туда на две минуты раньше…
— Почему ты туда вообще ездил?
— Я проследил за ним до спортивного комплекса. Думаю, он вернулся к своим прежним фокусам. Потом мне пришлось пойти по нужде, а он в это время куда-то делся. Ну а затем я услышал шум.
Он был готов встать между ней и Балленкоа, оттащить ее от этого подонка, вступить с ним в драку, если тот решится на нее напасть.
— Я не просила о помощи, — сказала женщина, подумав при этом: «Боже правый! В какую же неблагодарную суку ты превратилась, Лорен».
— Ну… ладно… проехали… — мягко произнес Грэг. — Может, я все-таки заслужил стаканчик?
Надо от него избавиться. Она должна выгнать его, как выгнала отсюда пару часов назад. Но сейчас женщина слишком устала, измучилась и чувствовала легкое опьянение. Этот человек хотел прийти ей на помощь на теннисных кортах, словно забыл, что днем Лорен ударила его рукой по лицу. Это уже похоже на дружбу.
— Но ты не войдешь в мой дом, — заявила она и нажала на кнопку, впуская мужчину. — Моя дочь спит наверху.
Грэг присел на стоявший на крыльце стул. Лорен вернулась в дом и наполнила два стакана, стараясь не думать о том, что она делает. Голова болела от тяжелых мыслей. Душа ныла от постоянного самобичевания. Спиртное принесет ей благословенное онемение.
Она не спросила Грэга Хьювитта, любит ли он водку. Ей было все равно. Попрошайки, в конце концов, не должны перебирать харчами. Вернувшись на крыльцо, Лорен протянула мужчине стакан, а сама уселась напротив.
Женщина вспомнила, как она и Сиси покупали эту гнутую ивовую мебель, специально предназначенную для веранд, на блошином рынке в Лос-Оливосе. Они так обрадовались, когда наткнулись на это… Два канапе… Два стула с высокими спинками… Несколько приставных столиков и скамеечек для ног. Лорен потом заказала подушечки, которые изготовили из старых выцветших пледов и одеял.
— Он собирается предъявлять обвинения? — спросил Хьювитт.
Лорен пожала плечами.
— Не думаю, что окружной прокурор захочет нажить себе неприятности. Общественное мнение будет стоить его карьере больше, чем мнение Роланда Балленкоа. Ну а этот мерзавец потребует компенсацию за разбитый фотоаппарат и другие убытки, так что мне придется заплатить за то, чтобы он продолжил свою карьеру извращенца.
— Это, конечно, неприятно, но лучше, чем тюрьма.
— Говоришь, ты следил за ним до самого спортивного комплекса? Чем еще Балленкоа сегодня занимался?
— Ничем особенным. Когда я приехал к его дому, Балленкоа уже отъезжал. По дороге он останавливался у бензоколонки, возле аптеки и на почте, а затем поехал к спортивному комплексу.
Женщина подумала о том, что, возможно, подонок даже не заглядывает в почтовый ящик у своего дома. Зачем заглядывать, если он арендует ячейку на почте? При мысли об этом Лорен вспомнила, что в управлении шерифа никто не упомянул о записке, которую сегодня утром она вбросила в почтовый ящик возле арендованного им дома. Балленкоа, без сомнения, сказал бы полицейским, что это очередное доказательство того, что Лорен его «преследует».
«В общем-то, так оно и есть», — решила женщина.
Как бы тебе понравилось получить битой по твоей балде, скотина?!
— У тебя нет постоянной работы? — спросила Лорен.
— Занимаюсь в основном бракоразводными делами.
— Ничего лучшего не нашлось? С таким же успехом можно приглядывать за одержимой манией преследования женщиной.
— Ага. Типа того, — пригубив водки, согласился Грэг.
Лорен притронулась рукой к затылку и вздохнула. Алкоголь уже начал действовать, и она заметно расслабилась.
Грэг Хьювитт протянул руку и, коснувшись подбородка женщины, повернул ее лицо так, чтобы в тусклом свете горевшей над крыльцом лампочки увидеть на щеке ссадину.
— Надо будет чем-то смазать.
Его обеспокоенность вызвала у Лорен горький смешок.
— Это последнее, что должно меня беспокоить.
— Тебе не следовало сюда приезжать, Лорен, — сказал Грэг. — Ничего хорошего из этого не выйдет.
— Я должна бороться за Лесли, — ответила она. — Чем бы это ни закончилось, я просто должна бороться за мою дочь. Это моя работа. Я не перестану быть ее матерью только потому, что это приносит мне неприятности, или потому, что ее сейчас нет со мной. Если я не буду за нее бороться, то кто будет?
— Чего ты хочешь, Лорен? Ты хочешь ее вернуть? Но она, и ты это знаешь, скорее всего, давно уже мертва.
— Тогда я буду настаивать на правосудии… или искать мести, если уж на то пошло… Мне все равно, как это называть. Я хочу знать, где тело моей дочери. Я на все готова ради того, чтобы это выяснить. И я хочу, чтобы он заплатил за это. Мне безразлично, куда его упрячут — в тюремную камеру или в могилу, — заявила она, а затем зловеще добавила: — Впрочем, в могиле и мне самое место.
— А как же Лия? Ей нужна мама.
— Не такая, как я, — сказала Лорен, озвучивая темную мысль, которая уже давно зародилась в ее голове. — Я не уверена, что без меня ей будет хуже.
Грэг не стал разубеждать Лорен. Сделав большой глоток, мужчина вздохнул. Он уже слишком долго общался с ней, чтобы пытаться что-то доказать.
— Чем я могу помочь? — спросил Грэг.
— Ничем.
Его помощь ограничилась тем, что частный детектив узнал, где живет Балленкоа. После этого он мог помочь ей в той же мере, что и Мендес. Теперь Лорен Лоутон даже больше уверилась в том, что ведет бой с Балленкоа один на один. Женщина чувствовала себя героиней одной из эпических историй, повествующих о поисках и убийстве дракона.
А может, это водка ударила ей в голову?
— А как же Лия? — вновь спросил Грэг.
Женщина бросила на него колючий взгляд.
— Ты собираешься держать ее взаперти? Или управление шерифа будет следить за ней сутки напролет все семь дней недели? Если хочешь, я могу ее охранять.
— Так же, как сегодня? — съязвила Лорен.
— Все же ты сука, — без тени злости в голосе произнес мужчина.
— Я очень устала, — со смиренным видом произнесла она. — Чего ты от меня хочешь?
Он не ответил. Мужчина нагнулся и поцеловал ее в губы. Она не сопротивлялась. Лорен подумала, что ей просто необходимо немножко развеяться.
Женщина решила мысленно отстраниться, ничего не анализировать, а все свое внимание сконцентрировать на вкусе его рта, на прикосновениях его языка, на ощущениях своего тела, которое инстинктивно отвечало на ласки Грэга, несмотря на то что она на самом деле не хотела этого мужчину. Более того, Лорен испытывала отвращение к самой себе из-за того, что была с ним в прошлый раз.
Какая же многозначительная бессмыслица! Грэг Хьювитт был для нее пустым местом, на эмоциональном уровне Лорен вообще ничего не испытывала по отношению к этому мужчине, но вот на физическом женщина ощущала сильнейшее притяжение.
Она не остановила его, когда рука мужчины скользнула ей под одежду и извлекла из чашечки лифчика ее грудь. Женщина сосредоточилась на ответных реакциях собственного тела. Дыхание ее ускорилось. Сосок набух.
Лорен не остановила его, когда мужчина припал ртом к ее соску. Он лизал, сосал и слегка покусывал его. Она почувствовала внезапно появившуюся тяжесть между ногами.
Она не остановила его даже тогда, когда мужчина коснулся ее там, раскрыл пальцами и начал ласкать нежную плоть.
Лорен не остановила саму себя, когда ее руки расстегнули змейку его брюк и, обхватив восставший член, помогли ему проникнуть в нее.
Женщина полностью отдалась во власть физических ощущений. Ее телу необходима разрядка. Эмоционально она оставалась безучастной. Впрочем, и на том спасибо. Позже она, вполне возможно, возненавидит себя за теперешнюю слабость. Позже она, вполне возможно, решит, что вела себя не лучше, чем проститутка. Позже она, вполне возможно, будет себя проклинать. Но сейчас мужчина оказывал ей большую услугу, и это было хорошо. Несколько минут она будет испытывать физическое удовольствие и забудет о нескончаемой душевной боли.
Она воспользуется Грэгом Хьювиттом. Он, кажется, не против.
Когда все окончилось, Лорен, как и следовало ожидать, почувствовала неловкость и замешательство. А еще она чувствовала себя замаранной. Если мужчина и догадывался о ее мыслях, он ничем этого не выказал. Поднявшись на ноги, Грэг привел свою одежду в порядок.
— Двадцать пять тысяч долларов, — произнес он.
Лорен привстала и расправила складки рубашки.
— Что?
— Я убью его за двадцать пять тысяч долларов, — сказал Грэг с таким видом, словно предлагал вывезти мусор. — Подумай над моим предложением.
