Саймон Бекетт - Химия смерти
Скрывшись из глаз, я тут же полез за мобильником. Увы, не успел я дозвониться Маккензи, как антенный индикатор замерцал, побежал вниз и пропал окончательно.
– Давай, давай же!
Машина пулей вылетела на шоссе, и я свернул к старой мельнице, всей душой желая реанимировать сигнал. Мольба возымела успех, и я набрал номер.
Сработал автоответчик. «Черт, черт!»
– Семья Карла Бреннера соврала насчет его алиби, – выпалил я. – Он был...
В телефоне раздался резкий голос Маккензи:
– Да вы что, с ним встречались?!
– Не с ним! С его братом...
– Я вам приказывал не соваться!
– Да выслушайте же! – закричал я. – Бреннер ловил птиц и зверей, на продажу, вместе с двоюродным братом. Зовут брата Дейл Бреннер, он бывший военный. Они держали животных на разрушенной мельнице, милях в шести от поселка. Там, где Скотт Бреннер угодил в ловушку...
– Секунду. – Сейчас, когда я завладел его вниманием, инспектор стал воплощением деловитости. В трубке послышались приглушенные голоса. – Так, ясно. Я понял, о чем вы. Только там проверяли, никаких следов.
– Они все перетащили, пока вы искали Лин Меткалф, а потом вернули на место. Как раз в тот день его брат и поранился. Карл настолько не хотел связываться с полицией, что даже не отвез его в больницу.
– Да, он браконьер, мы и раньше это знали, – заупрямился Маккензи.
– Но вы же не знали, что его семья солгала насчет алиби. Или что некий охотник на пару с бывшим солдатом ставят силки на животных и держат их в заброшенном здании, причем как минимум у одного из них алиби нет. Мне что, вам все разжевывать надо?
В ответ прозвучала брань, из которой я понял, что жевать инспектор умеет и сам.
– Где вы сейчас находитесь?
– Только что выехал от Бреннеров, – сообщил я, утаив, что направляюсь к мельнице.
– А он где?
– Без понятия.
– Ладно. Значит, так: я сейчас в оперативном штабе. Немедленно приезжайте сюда.
Хм-м, это же в совершенно противоположную сторону...
– Зачем? Я и так сообщил все, что узнал.
– А мне хочется еще раз все услышать, поподробнее. И я не позволю, чтобы кто-то лез в дело, да еще без подготовки. Вам ясно или нет?!
Я решил не отвечать. Просто прижал плечом мобильник и наматывал километры. Асфальт шипел под колесами, и с каждой секундой я приближался к месту, где – ну конечно же, никакой ошибки! – душегубы держали мою Дженни.
– Вы слышали, что я сказал, доктор Хантер?
В голосе инспектора звякнула сталь. Скрепя сердце я снял ногу с педали газа. Меня словно разрывало пополам.
– Слышу, слышу! – прорычал я сквозь зубы.
И, круто развернувшись, поехал в обратную сторону.
* * *Небо подернулось нездоровым блеском. Узкие струпья облаков затянули светило, придав солнечным лучам желтушный налет. Ветер, впервые за последние недели, нес с собой не только запах перегретого воздуха, но и намек на нечто новое. Где-то неподалеку уже копилась грозная мощь будущего ливня, хотя пока что жара просто давила духотой из-за подскочившей влажности.
Несмотря на открытые окна кабины, я был весь мокрый от пота, когда добрался до полицейского трейлера, служившего мобильным штабом. Вокруг него кипела деятельность доселе невиданного размаха. Поднявшись в трейлер, я увидел, как пестрая группа полицейских, с Маккензи во главе, кружком обступила стол, обсуждая какую-то карту. Те из сотрудников, что носили униформу, даже надели поверх нее баллистическую броню. Увидев меня, инспектор прервал речь на полуслове и шагнул навстречу.
Выражение его лица любезным не назовешь при всем желании.
– Я не собираюсь делать вид, что счастлив, когда вы лезете со своими инициативами, – заявил он, агрессивно выпятив челюсть. – За прежнюю помощь спасибо, но у нас полицейское расследование. Здесь гражданским не место, так что прошу не путаться под ногами.
– Я пытался вам рассказать про Бреннера, да только вы и слушать не хотели. Спрашивается, что мне оставалось делать?
Он явно намеревался спорить, однако сдержался.
– С вами хочет поговорить старший уполномоченный.
Маккензи подвел меня к столу и представил сотрудникам. Руку протянул высокий худощавый человек с властным взглядом и решительными манерами.
– Я старший следователь Райан. У вас, кажется, есть какие-то сведения, доктор Хантер?
Я вкратце обрисовал все, что мне рассказал Скотт Бреннер, стараясь придерживаться голых фактов. Выслушав, Райан обернулся к Маккензи.
– Полагаю, вы знаете этого Карла Бреннера?
– Да, мы уже его опрашивали. Под психологический профиль подходит, хотя оба раза, когда пропали Лин Меткалф и Дженни Хаммонд, он смог предъявить алиби. Его семья все подтвердила.
– Тут есть еще одно, – вмешался я. Сердце болезненно застучало, но они должны знать. – Вчера я проговорился Бреннеру, что жертв какое-то время держат живыми.
– Боже милосердный... – выдохнул Маккензи.
– Я просто хотел объяснить Карлу, что дело куда важнее, чем его зуб на Бека Андерса.
Моя попытка оправдаться прозвучала жалко. Полицейские рассматривали меня со смешанным чувством отвращения и враждебности. Райан сухо кивнул.
– Спасибо за информацию, доктор Хантер, – холодно сказал он. – А сейчас, с вашего разрешения, у нас масса дел...
Даже не успев договорить, он повернулся спиной. Маккензи подхватил меня под руку и молча повлек к выходу. Очутившись на улице, он дал себе волю:
– Какого черта! Что за муха вас укусила? Надо же – все разболтать Бреннеру!
– Да потому что я знал – вы допрашиваете не того человека! И поверьте, ничто сказанное вами не заставит меня пожалеть об этом еще больше. Я уже и так на себе волосы рву...
Сочтя мои слова справедливыми, он слегка остыл.
– Ладно, может, обойдется... До тех пор пока его брат держит язык за зубами, он не будет знать, что мы его подозреваем.
Слова эти облегчения не принесли.
– Вы сейчас собираетесь мельницу обыскивать?
– Как только, так сразу. Надо подготовиться, а не то нарвемся на ситуацию с заложниками...
– Да ведь там только Бреннер на пару с двоюродным братом!
– Ага. И оба, наверное, вооружены. Причем один с армейской подготовкой. Нельзя – вы понимаете, нельзя! – проводить операцию, не спланировав все заранее. – Он вздохнул. – Я понимаю, вам сейчас трудно. И тем не менее мы знаем что делаем, хорошо? Доверьтесь нам.
– Я хочу с вами.
Лицо Маккензи окаменело.
– Черта с два.
– Я останусь сзади, у машин. Не буду вертеться под ногами.
– Выкиньте эту идею из головы.
– Но она же диабетик, чтоб вам провалиться!!! – На мой дикий вопль начали оборачиваться люди. Пришлось сбавить обороты. – Слушайте, я врач. Ей немедленно понадобится инсулин. А может, она вообще уже ранена или в коме...
– Наличие бригады «скорой помощи» – это стандартное требование при облаве.
Я попытался еще раз:
– Я должен быть там! Ну пожалуйста!
Увы, Маккензи уже поднимался обратно в трейлер. Впрочем, в последний момент, словно что-то вспомнив, он обернулся:
– И не вздумайте отправиться туда сами, доктор Хантер! Ради вашей же девушки. Чтобы никаких помех нашей работе!
Он так и не высказал вслух то, о чем мы оба подумали: «Хватит. Уже достаточно наломали дров».
– Ладно...
– Дайте мне честное слово.
Я глубоко вздохнул.
– Да, обещаю.
Он смягчился. Правда, почти незаметно.
– Успокойтесь. Возьмите себя в руки. Как только появятся новости, я позвоню.
И с этими словами Маккензи скрылся внутри, оставив меня в одиночестве.
Глава 27
Тем летом, когда Дженни исполнилось десять, родители взяли ее в поездку на полуостров Корнуолл. Они остановились в кемпинге неподалеку от городка Пензанс, а в самый последний день отец отвез всю семью в небольшую бухточку на побережье. Если у этого места и было какое-то название, Дженни его так и не узнала. Она помнила лишь, что под ногами шуршал мелкий белый песок и что на скалах за спиной гнездилось множество птиц. День выдался жарким, и море влекло восхитительной прохладой. Сначала девочка поиграла на мелководье, затем на пляже, а потом легла загорать и принялась за купленную ей книжку. Называлась она «Хроники Нарнии», имя автора – К.С. Льюис, и Дженни чувствовала себя совсем взрослой, читая столь солидное произведение в школьные каникулы.
Они провели там целый день. На пляже отдыхали и другие семьи, однако в конечном итоге все потихоньку разъехались и в бухте осталась только Дженни со своими родителями. Солнце медленно садилось в воду, а тени становились длиннее и длиннее. Девочке не хотелось, чтобы такой замечательный день кончился, и она с тоской ждала, что вот-вот один из родителей лениво потянется, встанет и объявит: пора, дескать, возвращаться. Этого так и не случилось. Уже давно опустился вечер, но родители, кажется, не больше своей дочери желали положить конец выходным.
Когда похолодало, они надели свитеры, посмеиваясь над гусиной кожей, которой мать семейства покрылась после своей последней вылазки в море. Бухточка выходила на запад, и взгляду открывалась великолепная панорама гигантского золото-багряного мазка на небе. Все трое примолкли и просто смотрели, как закат темнеет, уходя в ночь. Лишь когда последние лучи солнца скрылись за горизонтом, отец шевельнулся и сказал:
