Деннис Берджес - Врата «Грейвз»
– Вы стреляли в нее? – спросил я в изумлении.
– Дважды в упор, – ответила Адриана – Пистолет был прижат прямо к ее животу. Она лежала на мне, схватив меня за горло. Мне удалось достать пистолет из кармана и выстрелить. После этого она только крепче сжала руки, и я снова нажала на курок.
– И после этого она смогла встать?
– Она скатилась с меня и встала на ноги. А потом скрылась за углом, и я больше ее не видела. Когда мне наконец удалось встать, полминуты, наверное, спустя, я увидела, как женщина и двое детей смотрят на меня с другой стороны улицы. Потом я подняла глаза и увидела других людей, которые смотрели из окон. Я поняла, что еще держу в руках пистолет. Я решила, что лучше мне его так и держать. Я не знала, куда пошла Мэри Хопсон или что могут сделать эти люди. Знала только что сама серьезно ранена.
– Вижу, – сказал я и дотронулся до запекшейся крови на ее щеке, – А что вы сделали потом? Куда пошли?
– Я подняла саквояж Мэри и пошла в том направлении, в котором она скрылась. На протяжении квартала был довольно приличный кровавый след. Потом исчез на мостовой Шин-роуд. Думаю, она взяла такси. А может, такси ее и ждало. Когда мы с ней столкнулись, она несла этот чемодан, может, шла к кебу. – Адриана закрыла лицо руками. – Потом мое сознание стало прочищаться, и я поняла, что здесь, наверное, скоро будет полиция. Я снова двинулась на север и пересекла школьный двор. Потом все в том же виде прошла по аллеям, пока не заметила, что мое пальто в крови. Тогда я сняла его и запихнула в мусорный бак. Может, через час я нашла домик с табличкой «Сдается внаем». Мне надо было куда-нибудь скрыться и подумать. Я рискнула и разбила стекло задней двери: Там никого не было. Мне удалось почти согреться на старой кушетке, укрывшись ковриком. На какое-то время я, похоже, потеряла сознание. Когда очнулась – наверное, несколько часов спустя, – решила возвращаться сюда. – Адриана немного помолчала и добавила: – За всю войну я никого не застрелила. Даже не видела, как в кого-нибудь стреляют. А теперь, всего за несколько дней, со мной случилось и то и другое. – Она снова задрожала.
– Дайте-ка мне повнимательнее осмотреть рану, – сказал я, отставляя чашку на подоконник. Она снова повернулась ко мне левой стороной, и я внимательно ее осмотрел. – Останется шрам. Точно, Адриана, но мы можем наложить повязку. Думаете, эти люди вас узнали?
– Точно не знаю. Наверное. Люди всегда меня узнают. Может, и эти.
– Тогда они видели, что это была самозащита.
– Это зависит от точки зрения. – Она закашлялась. – Может, они просто увидели, как две женщины дерутся, потом одна из них стреляет в другую. Как раз за это неделю назад повесили Хелен Уикем.
– Это другое дело! Она скрылась с места преступления, – сказал я, не успев осознать, что Адриана сделала то же самое. – Это другое дело, – повторил я слабым голосом, вполне понимая, что ничего «другого» в инциденте с Адрианой не было.
– Лучше не говорите о законе, Чарли, – сказала Адриана, беря меня за руку. – Из вас вышел бы никудышный защитник. Помогите мне выбраться из ванны. Я все еще нетвердо стою на ногах.
Я помог и обернул ее полотенцем. Потом она повалилась на меня, и мне пришлось тащить ее к кровати, вытирать и укутывать одеялом. Она дышала спокойно. Я проверил зрачки, по очереди приподнимая веки. Радужки одинаково расширились. Я помнил, что в случае ранения головы это хороший признак. Потом я начал обрабатывать рану спиртом, Адриана очнулась.
– Ай! – Она поняла, где находится. – Я потеряла сознание?
– Да, но, думаю, все будет в порядке. У вас нет других ран?
– Вы, без сомнения, сами все видели.
– Видел. Если не считать головы, вы прекрасно выглядите.
– Везде, – сказала она.
– Везде, куда я посмотрел.
– А это было?…
– Везде, – сказал я.
– А как вы собираетесь закрыть рану? – спросила она.
– Не знаю. Я об этом еще не думал.
– Вместо того чтобы изучать те части моего тела, которые не травмированы, Чарли, принесите мне пластырь и ножницы. Я покажу вам, как наложить повязку.
Несколько минут спустя я тщательно закрепил края пореза шестью полосками пластыря. Она настояла на том, чтобы не закрывать рану.
– Вы можете рассказать мне побольше о случившемся? – спросил наконец я.
Адриана устроилась на подушке и снова начала, уже более спокойным голосом. Я пытался не обращать внимания на оголенные участки тела, проглядывающие сквозь простыню.
– Вскоре после того, как я отпустила такси и заняла позицию, с которой могла следить за мастерской Хопсон, Мэри вышла и направилась к Ричмонд-парку. Я последовала за ней, сохраняя дистанцию, но, казалось, Хопсон не обращала внимания на то, что за ней следят. Она вошла в парк.
– Через ворота Бог-гейт, – перебил я.
– Да, через Бог-гейт. Лотом повернула направо и направилась прямо к задворкам больницы «Мортон Грейвз»; прошла наверное, с полмили. Потом села на скамейку и стала ждать. Минут через пять из здания больницы вышел человек и направился прямо к забору. Я не могла понять, кто это был: стояла я довольно далеко. Мэри встала и подошла к забору. Они наклонились друг к другу и разговаривали примерно с минуту. Потом Хопсон ушла. А он просто стоял и смотрел, как она уходила.
– Есть догадки, кто это мог быть?
– Это был не Таунби. Уверена его бы я узнала. Я подумала, что он похож на Томми Моррелла. Но они разговаривали, а насколько я помню, Томми не разговаривает. Итак, она прошла мимо меня и направилась к мастерской тем же путем. Я держалась на большом расстоянии, потому что знала, куда она идет. Я недолго простояла на ее улице, как она снова вышла из мастерской с маленьким кожаным саквояжем. Заперла дверь и пошла по Кэррингтон. Когда она проходила мимо меня, я решилась на умный шаг и в результате чуть не погибла.
– Что за умный шаг? – спросил я.
– Я попыталась вспомнить строчку из дневника – ту, которую вы мне показали, – и произнесла, чтобы посмотреть на реакцию.
– Какую строчку?
– Я сказала: «Fraulein, jetzt ist es Zeit, die Reise nach Jerusalem». Я не помнила точно строчку из дневника, но примерно представляла, как она звучит.
– Боже мой! И она отреагировала?
– Она остановилась как вкопанная и повернулась ко мне. Я раньше никогда с ней не встречалась, я в этом уверена, и на мне был парик. Но она внимательно посмотрела мне в лицо несколько секунд и ответила по-английски. Она сказала: «Нет, миссис Уоллес, настало время вам умереть!» Не успела я придумать, что ей ответить, как она размахнулась и ударила саквояжем меня по голове. Я упала как камень.
– И она попыталась задушить вас?
– Немедленно. Запрыгнула на меня и схватила за горло. Тогда я быстро пришла в себя. – Адриана невольно вздрогнула.
– И вам, слава богу, удалось выстрелить в нее.
– Да, и слава Фредди и господам Смиту и Вессону. Чарли, она тяжело ранена. Я сильно удивлюсь, если она еще жива. И я не представляю, сколько человек это видели и что решили. – Слезы снова покатились по ее щекам.
Я похлопал ее по плечу:
– Вы сказали, что взяли чемодан. Где он?
– Зарыт под мусором в саду дома, где я спала. Учитывая обстоятельства, я решила его спрятать.
– Вы не видели, что в нем? – спросил я.
– Он был заперт, сделан из хорошей толстой кожи. Но не думаю, что там одежда. Слишком тяжелый. Словно набит камнями. Если бы он не был совсем маленьким, я бы не смогла унести его так далеко.
– Золото?
– Конечно нет! – фыркнула она. – Маленький портфель с золотом весил бы четырнадцать-пятнадцать стоунов, около сотни фунтов.
Она была права, даже маленький чемодан с золотом весил бы больше меня.
– Деньги?
– Об этом я и думаю. Деньги Таунби. Я хочу вернуться за саквояжем и выяснить все прямо сегодня но пока очень хочется спать.
– Мне тоже, – сказал я. – Я не ложился почти всю ночь.
– Думаю, вам лучше лечь на другую кровать, – сказала она.
Мне пришлось согласиться.
– Вы правы.
В полдень Адриана разбудила меня запахом свежего кофе, который она варила прямо в комнате. На голове у нее был повязан шарф, поэтому большей части раны не было видно, вдобавок она напудрила щеку. Я заместил также, что она одета.
– Мэри Хопсон попала в субботнюю газету, – сказала она, когда я надел брюки и стал пить кофе, – а я нет, по крайней мере пока.
– Она мертва?
Она кивнула:
– Ее нашли у ворот Хэм-гейт в Ричмонд-парке.
– Какой оживленный парк, – заметил я. – Хэм-гейт находится недалеко от мастерской Стэнтона.
– Она лежала на земле чуть поодаль от входа. Статья короткая, но на первой странице «Тайме». Ведь застрелили ее на виду у нескольких свидетелей. Когда тело обнаружили, полиция уже разыскивала ее из-за сообщений о стрельбе прошлой ночью.
– О вас ни слова?
– Нет. Думаю, меня никто не узнал. В газете написано, что Мэри Хопсон отчаянно дралась с другой женщиной на улице возле своей мастерской. На этой женщине был парик, который остался на месте преступления. Цвет волос не упоминается. Написано, что ту женщину разыскивают для допроса. В газете говорится, что Мэри застрелили во время драки, но оружие не нашли. Обе женщины скрылись после выстрелов.
