Джон Кейз - Синдром
Во-вторых, воспоминания, вновь обретенные путем введения в мысленные образы или с помощью гипноза, могли оспариваться в суде, если подавалось исковое заявление. Поскольку доказано, что «усиливающие память» техники повышают внушаемость пациента и способствуют образованию ложных воспоминаний, большинство страховых компаний требовало, чтобы сеансы такого рода записывались на пленку, использовавшуюся при необходимости для защиты психотерапевта.
И по правде говоря, именно благодаря этой практике Брюстер выиграл дело.
Газета «Американский адвокат» писала:
«Комментарии Шоу о прослушанной записи сеанса с участием миссис Брюстер оказались особенно резки. „Психотерапевт буквально уговаривает пациентку, – сказал профессор. – Если мы послушаем, какие он задает вопросы, становится ясно, что этот человек косвенно навязывает пациентке сценарий, который она затем принимает за свой собственный. Сеанс превращается в сотрудничество, в некий псевдотерапевтический заговор. Миссис Брюстер дополняет предложенное доктором в соответствии с особенностями своей психики, за что он тут же хватается, поощряя клиентку своевременным выражением сочувствия“.
Эйдриен захлопнула крышку ноутбука, встала и потянулась. Однообразный шум прибоя действовал на нервы.
– Ну, как ты? – обратилась она к Дюрану. – Проснулся?
Он показался в дверях кухни, растрепанный и сонный.
– Более-менее.
– Помнишь, ты говорил о записях?
– Для страховой компании?
Эйдриен кивнула.
– Я подумала, а почему бы тебе не позвонить насчет них? Может, разрешат сделать копии?
Дюран недоумевающе посмотрел на нее:
– Что, прямо сейчас?
Собеседница смерила его взглядом:
– Разумеется, сейчас. Конечно, если ты не слишком занят.
Дюран посмотрел на часы и усмехнулся:
– Да, у меня как раз окно.
Джеффри направился в гостиную, взял пульт и выключил телевизор. Затем подошел к телефону и позвонил в справочную службу. Пять минут спустя Эйдриен снова услышала голос Дюрана: «Пожалуйста, не переключайте меня на автоответчик – я его уже слышал. Не могли бы вы сами проверить? „Взаимное страхование граждан“, компания, корпорация, акционерное общество – что угодно».
Через некоторое время он повесил трубку.
– Что случилось? – поинтересовалась Эйдриен.
– Не могут найти их номер. Чушь какая-то. У меня ведь есть адрес, по которому я высылал пленки два-три раза в неделю. Я же не отправил еще одну пленку. – Дюран похлопал ладонью по карману спортивной куртки, достал кассету из внутреннего кармана и выложил ее на стойку. – Вот он, адрес, пожалуйста: «1752 Америк-авеню. Номер 1119». Это на Манхэттене.
– Попробую поискать. – Эйдриен повернулась к компьютеру. – Где-нибудь номер наверняка фигурирует.
– Только не перепутай. «Взаимное страхование граждан», – напомнил Джеффри, – а не «Гражданское страхование»…
– Да, знаю, – перебила его девушка. – Ты говорил.
Пока модем прилежно дозванивался до сети, Эйдриен взяла в руки обнаруженный в футляре ноутбука пузырек с лекарством и, зажав его между большим и указательным пальцами, спросила:
– Тебе это знакомо?
Дюран взял пузырек и внимательно рассмотрел его, пока Эйдриен искала в Интернете страховую компанию. Наконец вернул ей находку и покачал головой.
– Наверное, какое-то пробное лекарство в стадии клинических испытаний, – предположил Дюран. – Хотя… «Плацебо»? Вряд ли.
– Может, Нико ходила к травнику? – предположила Эйдриен.
– Думаешь?
Девушка спрятала бутылочку от лекарства в карман и пожала плечами, решив при случае отдать пилюли на анализ. Синяя полоска индикатора загрузки проползла внизу экрана, и перед глазами развернулась страница с перечнем страховых компаний. Сайт выдал девять ссылок на сайты, в которых содержались слова «взаимный», «страхование» и «граждане». Но компании «Взаимное страхование граждан» или даже чего-нибудь похожего в штате Нью-Йорк не оказалось.
– Взгляни-ка, – обратилась Эйдриен к склонившемуся над ее плечом Дюрану, который внимательно читал с экрана. Она прокрутила страницу вниз и поинтересовалась: – Будем обзванивать?
Тот покачал головой:
– Бессмысленно. Другие названия, другие адреса. В крайнем случае, если уж очень понадобится, съездим в Нью-Йорк.
– Ладно. А что там, на пленке? – поинтересовалась Эйдриен, постучав по кассете ногтем.
– Там записи моего второго клиента, голландца. – Не успел Дюран договорить, как вдруг побелел как полотно. – Господи! Какой сегодня день недели?
– Понедельник.
С Джеффом творилось что-то неладное: он резко развернулся, взъерошил ладонью волосы.
– Как нехорошо получилось.
– Что именно?
– Я пропустил сеанс. – Дюран кинул на потолок быстрый взгляд и вздохнул.
– Не шутишь?
Мысли Джеффри блуждали где-то далеко, и сарказма врач не уловил.
– Вот так взять и пропасть… Не знаю, что он теперь предпримет. Отношения между клиентом и психотерапевтом так важны! Иногда доктор – единственный человек, кому они доверяют! Разрушишь доверие, и…
– Земля Дюрану пухом? – Эйдриен взяла слово «Дюран» в кавычки, показав пальцами две галочки. – Ты не врач, не забыл еще? И по правде сказать, даже не Дюран, а неизвестно кто. Ты – человек с поддельными документами и расстроенной психикой. А что до голландца… Поверь мне, без тебя ему будет безопаснее.
Джеффри долго смотрел на собеседницу, явно не зная, что и думать, затем снова завалился на диван и уставился в телевизор.
– Знаешь, – сказал он, – при желании ты умеешь быть настоящей стервой.
Это замечание прозвучало так неожиданно, что Эйдриен разразилась смехом. «Разумеется, он прав».
Горе-доктор включил звук и исчез в потоке глупой телевизионной болтовни. Показывали какое-то ток-шоу с Дженни Джоунз или Рики Лейк, а может, Салли Джесси[27] – Эйдриен не знала игроков, да и не хотела знать. Хотя передача была по-своему интересной: парочка самодовольных тупиц сидела на стульях и глупо ухмылялась, слушая пошлости, а их глаза разгорались при виде женщин в зале, которые кричали с искаженными лицами, улюлюкали и закатывали глаза.
«Как выразился доктор? – задумалась Эйдриен. – Псевдотерапевтический заговор?»
Да, недаром говорится – живи своим умом.
Глава 24
Эйдриен всегда испытывала неловкость, когда приходилось звонить посторонним людям. Фобией это не назовешь, но каждый раз ее одолевало беспокойство. Поэтому она старалась отложить неприятную необходимость на самый последний момент. Так произошло и теперь: с утра они с Дюраном отправились на рынок, и девушка утешала себя тем, что позвонит Шоу после. Вот так и дотянула до вечера. Взглянув на часы – без пятнадцати восемь, – Эйдриен неохотно села к телефону и стала набирать номер, решив про себя: «Если не ответят на втором гудке, повешу трубку. Потому что если человек не подходит к телефону сразу, значит, он занят. И времени на разговоры у него нет».
– Рей Шоу, – прозвучал чистый низкий голос.
Эйдриен заколебалась, но быстро взяла себя в руки:
– Алло?
– Да, – ответил психиатр несколько нерешительно, будто подозревал, что ему опять примутся навязывать какие-нибудь товары.
Собеседница сделала глубокий вдох и решилась:
– Доктор Шоу, это Эйдриен Коуп из «Слу-Холей». Ваш телефон мне дал Билл Феллоуз.
– Ах вот что. Как он поживает?
– О, у него все прекрасно. Просил передать привет доктору Шоу.
Тот рассмеялся и бодро ответил:
– Да, Билл парень что надо.
– Точно!
– Итак! – прогремел Шоу, покончив с любезностями. – Чем могу быть полезен?
– Вообще-то я хотела попросить вас кое на кого взглянуть.
Молчание на другом конце провода.
– У нас очень необычный случай, – продолжила Эйдриен, – и…
– Не знаю, говорил ли вам Билл, – перебил собеседник, – но у меня просто нет времени бегать по судам. Я нарушил это правило лишь однажды, оказав любезность старому другу. И только. Понимаете ли, один раз отступиться от принципа можно, в этом есть своя философия. Однако стоит сделать это второй раз, и ты уже на скользкой дорожке. Того и гляди войдет в привычку.
Эйдриен посмеялась из вежливости и поспешила заверить Шоу:
– Да-да, я с вами полностью согласна, и Билл уже упомянул, что дело Брюстера было для вас особым случаем. У нас проблема иного рода.
– Вот как?
– Да, я хотела, чтобы вы осмотрели одного человека.
– То есть пациента. – Шоу произнес слово «пациент» так, будто собеседница пообещала показать ему утконоса.
– Да.
Доктор невесело усмехнулся и проговорил:
– Тогда я вряд ли смогу вам помочь. Видите ли, у меня совсем не остается времени на пациентов… Я слишком занят: преподавание, исследования. Трудно за всем поспеть. Боюсь, мне придется вас разочаровать, но…
– Доктор, я не прошу вас брать нового пациента. Я только хотела, чтобы вы его осмотрели. Вы – настоящий специалист, а этот случай совершенно необычный.
