Ожившие кошмары (сборник) (СИ) - Александр Александрович Матюхин
— Пойдём, моя хорошая, поищем тебе новое платьице, — и увела не особо упиравшегося ребёнка из комнаты. Глеб не рискнул крикнуть вслед, и они исчезли из виду. Лишь после этого страх уколол разум, и парень попытался. Но не смог.
— Очнулся, доходяга.
Голос принадлежал «губке для пуль», но в поле зрения влезла первая жертва расстроенных мужских нервов. Подростковых черт в её облике стало меньше, и девочка-кошмар выглядела вполне себе девушкой. Бегающий взгляд и непостоянная мимика не исчезли, но обрели новые смыслы. Смущение, обида, затаённая радость, стеснение — всё мелькало на лице, пока девичий взгляд сновал по телу Глеба, словно муха по свежевымытому зеркалу.
— Что, Манюша, в сердце запал?
Позади Манюши у стены располагался кухонный остров с плитой, а на ней стояла огромная кипящая кастрюля. «Губка для пуль» помешивала воду, бросая взгляд куда-то мимо Глеба.
«Вот блин…»
Рядом были привязаны Сергей с Михаилом. Рты у обоих также залепили скотчем. Мародёры находились в сознании и извивались так, словно что-то копошилось во внутренностях. От вида агонизирующих товарищей Глеба пробило на дрожь.
«Что же будет со мной?»
— Ну что ты, тёть Лен, — покраснела Манюша. — Скажешь ещё!
— Да ладно заливать! Вижу же, что запал. Я такие вещи всегда замечаю, можешь даже не шифроваться. Или, думаешь, я просто так в него ещё не подселила?
«Подселила?! Что эта клуша несёт?..»
Вдруг Сергей забился затылком о стол. Скотч запер крики в горле, но и то мычание, что пробилось, пополам со стуком наводило на жутчайшие подозрения.
«Подселила…»
Вдруг его живот с треском лопнул. Из-под одежды на пол хлынула содрогающаяся кровавая масса, кишевшая опарышами.
Сергей Мамкин затих. Навсегда затих.
— Ха! Ишь ты, неуживчивый какой, — усмехнулась тётя Лена, на всякий случай отходя от кровавого месива. Под трупом стремительно разрасталась лужа.
Михаил тоже затих, но не умер. Теперь он не дёргался, а лишь смотрел перед собой пустым, ничего не выражающим взором.
— Вот мужчина! — одобрительно качала головой тётя Лена, пока Манюша отвязывала «мужчину» от стола. — Уживчивый, неболтливый, мужественный. Прямо как Петруша. Будешь у меня Василием! Подожди, вот причешу тебя, побрею…
Новоиспечённый Василий нечленораздельно промычал.
В дверях снова появилась горбатая старуха.
— Ну, как там наш мальчик?
— Нормально, Ирина Фёдоровна, — весело ответила тётя Лена, — почти доварился, скоро будем ужинать.
— Нет, Леночка, я про этого бедокура. — Костлявый палец ткнулся Глебу в бок.
— А, этого…
— Ну что, мил-человек, — обратилась к нему старуха. — Думал, покуролесил, вскружил девушке голову, пролил её кровь — и наутёк? Непорядочно, непорядочно так поступать! Верно говорю?
Тётя Лена хохотнула. Манюша отвернулась.
— Смотри, как зардела, красавица моя! — продолжала горбатая. — Чистое сердце, неиспорченная душа. А ты! Эх-х… Ну, ладно. Вижу я, что глубоко внутри ты юноша порядочный. А раз так, то должен, как порядочный юноша, на девушке жениться! А не так: поматросил и умер.
Тётя Лена подтащила слабо упиравшуюся девушку к хирургическому столу с Глебом.
— Ну-ну, Маша, не скромничай!
— У меня к тебе, мил-человек, один лишь вопрос остался…
Перед едва сдерживающим слёзы Глебом встала вся троица, все внимательно смотрели ему в глаза. Манюша улыбнулась: сперва мелко, нерешительно, одними губами, а затем и по-настоящему.
— Ты кивни только — и начнёшь новую жизнь! — с улыбкой подбадривала тётя Лена.
Манюша сложила руки на груди в ожидании.
Глеб понимал, что у него нет выхода.
— Новую и счастливую… — восторженно прошептала девушка. Её глаза выпучились, а руки изогнулись в богомольи лапки.
— …хоть и не очень долгую.
Олег Гаврюшов. «Случай на озере»
— Про это озеро мало кто знает, — рассказывал Сашка двум своим приятелям, Григорию и Петру, когда они сидели за кружкой пива после тяжёлого трудового дня. — Мой тесть в тех краях лес валил по молодости. Место глухое, рыбалка отменная. Там в нескольких километрах проходит узкоколейка, и дрезина ездит из района на побережье. Машинист — мужик покладистый. Можно договориться не за дорого.
Гриша и Пётр были заядлыми рыбаками. Любителями забраться подальше от цивилизации и отдохнуть с удочкой в руках на берегу водоёма, вдали от суеты и толпы снующих под ногами людей.
Дождавшись выходных, они собрали снасти, продукты, палатку и, прихватив лыжи (поскольку дело было зимой), отправились к незнакомому озеру, где их «кореш», такой же «рыбанутый», как и они сами, «стабильно вытаскивал по ведру окуней».
В районном городке местные жители подсказали им, где найти машиниста дрезины, который действительно оказался покладистым мужиком и, немного поторговавшись, согласился за пару тысяч довезти до нужного места.
— Знаю я это озеро, — провожая их на свой транспорт, рассказывал железнодорожник. — Там недалеко деревня была когда-то. Лесорубы жили. Да только разъехались все, после того как леспромхоз закрыли.
Они залезли в дрезину, машинист показал, куда можно сесть, и помог погрузить багаж.
— Я когда помоложе был, частенько в тех местах охотился. Все тамошние леса с ружбайкой исходил вдоль и поперёк. Каждый кустик знал, — приговаривал он, запуская дизель и ловко управляя дрезиной.
Узкоколейка шла сквозь лес. Когда-то по ней возили брёвна из леспромхоза до лесопилки, а сейчас это была единственная связь между районным центром и селом, где доживали свой век несколько старых поморов.
— Давненько я рыбаков в эти места не возил. Одни старухи ездят с побережья в город, по магазинам да в поликлинику. А вы что это, — он указал на палатку, — с ночёвкой, что ли?
— Может, и с ночёвкой, пока ещё не решили. Посмотрим, какая погода будет да как рыбалка пойдёт.
Ехали недолго, около часа. Машинист остановил дрезину посреди леса и показал рукой в сторону:
— Отсюда километров десять будет. Вон на ту сопку держите, не заблудитесь.
Он подал им рюкзаки и, трогаясь с места, добавил:
— Возвращаюсь я обычно около семи вечера. Так что будьте в это время здесь. Не опаздывайте… Ну, удачи, — он улыбнулся напоследок, — окуньком угостите?
— Угостим. — Они помахали руками вслед дрезине, надели лыжи, сложили рюкзаки в сани и не торопясь побрели в сторону озера.
Было раннее утро, поднималось над лесом солнце. Стоял небольшой мороз, просыпались птицы, несколько раз попадались заячьи следы. Снег был неглубокий, шагалось не тяжело, сани тащили по очереди, время от времени меняясь, чтобы не уставать сильно. Пару раз останавливались: перекурить да попить чаю из термоса.
На озеро добрались через два часа. Петька расчехлил бур и принялся сверлить лунки, Григорий раскидывал прикормку, расставлял «экраны» и «донки», помогал другу. Потом вскипятили чайник на плитке, перекусили бутербродами и немного посидели у лунок. Клёв был отменный, Сашка не обманул. За час с
