Кто свистит в ночи - Грег Вудланд
– Нет! – завопил Хэл.
Кев шарахнул кулаком по стене, пробив большую дыру в штукатурке. Все замерли. Похоже, Кев и сам удивился.
– Ну что же ты, расколошмать ее вдребезги, – горько усмехнулась Дженна. – Дом мечты, говоришь?
Пристыженный Кев, повернувшись к жене, поднял руки вверх.
– Прости, Джен. Я люблю тебя, ты ведь…
– Да что ты знаешь о любви! – бросила Дженна, откинув волосы назад, совсем как Рита Хейворт в каком-то фильме на этой неделе.
– А он, получается, знает, да?
– Слушай, я сейчас просто пойду и соберу вещи!
– Ну хватит, Джен. – Кев легонько коснулся ее руки.
Они некоторое время смотрели друг другу в глаза, словно Хэла и не было рядом, потом Дженна скользнула в дом. Кев застыл на пороге, нервно кусая губы.
Хэл подбежал к велосипеду, нажал на педали и вылетел на дорогу. Кев даже не заметил, что остался один, – во всяком случае, Хэлу так показалось.
Он с огромной скоростью несся по тротуару, втягивая носом горячий ночной воздух. Мимо пролетали соседские дома, и до их двора осталось всего около сотни ярдов, когда что-то со звоном ударило в переднее колесо велосипеда. Хэл не удержал руль, влетел прямо в низкий деревянный забор и грохнулся на газон.
Он со стоном приподнялся. Ныло плечо, хотя заросли африканских лилий и смягчили падение. Переломов вроде не было, лишь саднило ободранное колено. Хэл бросил взгляд через дорогу, пробежал глазами по соседским заборам. Что это было? Камень? Пуля? Наверное, за ним следит Кев-Свистун. Но как ему удалось добраться сюда так быстро? Поехал на машине?
– Выходи, я знаю, кто ты! – крикнул Хэл в темноту. Ночь молчала. Надо научиться презрению, которое так легко давалось Дженне… – Безмозглый ублюдок!
Глава 31
За окном едва забрезжил рассвет, когда дверь спальни Хэла открылась. Он притворился спящим, но подглядывал сквозь щелочки глаз. Окутанный облаком аромата лосьона после бритья, на пороге замер отец, переводя взгляд с одного сына на другого. Может, хотел поцеловать на прощание, да не решился – сказывалось похмелье? Или все-таки жалел о том, что произошло вчера вечером? Впрочем, папа никогда не отличался способностью извиняться. Это бессмысленно, говорил он, после драки кулаками не машут.
Отец опустился на колени у кровати Эвана и поцеловал сына в лоб. Затем повернулся в сторону старшего сына – и остановился, тяжело задышав. Сережка… Увидел сережку на ночном столике и не понимает, как она там оказалась.
Отец схватил сережку и придвинулся ближе к кровати, практически навис над Хэлом. Лосьоном запахло еще сильнее. Хочет снова ударить?.. Хэлу вспомнился отец того мальчика из прицепа, тот, который убил всю семью, и на миг мелькнула безумная мысль: папа стоит над ним с ружьем в руках, целится. Интересно, это больно? Или все произойдет так быстро, что ничего не почувствуешь?..
Дверь закрылась. Хэл открыл глаза. Сережка со столика исчезла.
…Мама позволила им поспать подольше, и завтрак превратился почти в обед. Она приготовила глазунью с сосисками и не стала возражать, когда Эван густо залил блюдо томатным соусом. Ребятам она рассказала, что папы не будет еще неделю-другую. Слава богу, подумал Хэл.
В дверь постучали.
Мик Гудноу сообщил маме, что уезжает в Сидней по служебным делам, и поинтересовался, не хочет ли Хэл заняться кое-какой работенкой в ближайшие несколько дней. Работа будет оплачена, сказал он. Пять долларов. Как только прозвучала магическая цифра, Хэл сорвался из-за стола и заторопился к двери.
– Привет, Хэл.
Хэл вытер с губ остатки томатного соуса.
– Здравствуйте, Мик. Есть поручение? – Они разговаривали точно старые сослуживцы. Если бы еще с коллегами удалось найти общий язык…
– Хэл! Для тебя он констебль Гудноу, а не Мик, – сделала замечание мама. Она уже видела, что сын превращается в подростка, и не слишком была этому рада. – О чем вы просите, Мик?
– Хорошо бы Хэл присмотрел за моими собаками… У меня две немецкие овчарки, очень дружелюбные. Просто выгулять их вечером, покормить и запереть на ночь в вольере, а утром выпустить. В вольере прибрать – раз в день. Вот и все.
– Пять долларов за такую работу многовато. Хэлу вполне хватит и трех.
– Мама! – возмутился Хэл. – Хотя бы четыре!
– Нет, три.
– Три так три, – попытался предотвратить ссору Мик. – Заглянешь ко мне на часок, Хэл? Представлю тебя Кэти и Вилли. – Он протянул Хэлу доллар. – Остальное – когда вернусь, в четверг. Идет?
– Заметано! – Улыбаясь во весь рот, Хэл схватил хрустящую банкноту и обменялся с Миком рукопожатиями.
Через час он подъехал к дому Мика и прислонил велосипед к обшарпанной стене. Мик провел Хэла через дом на задний двор. Крупные овчарки немедленно заинтересовались гостем, тем более что Мик снабдил его кусочками сушеной кенгурятины.
– Любишь собак?
– А то! Знали бы вы, констебль Гудноу, как мне хочется завести собаку!
– Мик. Все, с кем мне приходится работать, называют меня просто Миком.
– Ладно, Мик! Который из них Вилли?
– Вон тот большой глупыш. А вторая – Кэти, его мама. Умная собака, думает и за себя и за Вилли.
Мик открыл воротца вольера, огороженного проволочным забором, и Хэл бросил собакам лакомство.
