Елена Корджева - Рукопись из тайной комнаты. Книга вторая
Поскольку все препятствия в виде преследования Алекса были позади, пришёл черед разобраться с фамильным именем.
Лига крепко вооружила своего босса: родословная фон Дистелроев лежала на столе в виде квадратиков и стрелочек, а сам Янис без запинки излагал суть дела.
– И что ты думаешь по этому поводу?
Вопрос адресовался к Еве. Точка зрения Алекса по поводу восстановления справедливости и возврата родового имени была давно озвучена Соней и с тех пор не менялась. Он был «за».
А вот Ева до последнего отмалчивалась, хотя очевидный вопрос назревал давно.
– Так ты согласна?
Ева растерянно посмотрела на адвоката:
– Я даже не знаю. Мы же расписываться собрались.
– И в чем проблема?
– Ну, если фамилию мужа брать, то вроде ни к чему.
– А почему обязательно фамилию мужа? – Янчук был терпелив, как может быть терпелив только адвокат. – Закон фамилию менять не обязывает. Жена может взять фамилию мужа, а может оставить свою. Кстати, можно и наоборот, иногда мужья берут фамилию жены.
Похоже, с этой стороны девушка вопрос не рассматривала и, получив разъяснение, облегчённо вздохнула.
Янчук же, поменяв «угол атаки», обратился к Марису:
– А ты что думаешь?
– Я-то? – Большой парень пожал плечами так, что под ним скрипнул стул, – Ну, я за фамилию Спаре[15] точно не держусь. Если выбор есть, то детям, пожалуй, лучше фон Дистелроями родиться. Вот один только вопрос – к свадьбе успеем права Евы восстановить?
Задача адресовалась юристам, и отвечать надо было честно:
– Нет. Процедурные сроки не позволят. Надо бы где-то на полгода ориентироваться. Мы постараемся ускорить, где можно, но там, где сроки по закону указаны, придётся ждать.
– Ничего страшного не вижу. – Обстоятельный Марис, как видно, готов был ждать. – Это же для будущего, для детей. Правда?
Да, это была правда. В не связанной обременительными узами майората Латвии, где до сих пор в почёте матриархат, испокон веку ценностью, или по теперешней моде «брендом» считалась никак не фамилия мужа, а – название хутора. У каждого хутора оно было своё и, приходя туда в качестве хозяина, ни один мужчина не посчитал бы зазорным принять имя бренда во имя будущего. И если для лучшего будущего надо слегка подождать, никакого значения это не имело.
– Ну так что? Я от двоих документы готовлю? От Евы по линии Эмилии фон Дистелрой и от Алекса по линии Георга фон Дистелроя, так?
Оба наследника дружно закивали.
– Хорошо. Но нужно будет все документы собрать. Кстати, Алекс, хорошо бы, чтобы дедушка твой и отец приехали и здесь подписали документы. А то замучаемся объяснять и переводить. Организовать сможешь?
3
Встречать российскую родню вызвался Марис.
Положив на сиденье табличку с надписью «семья Берзиных», он отправился в аэропорт.
Рейс задерживался, и, присев с чашкой кофе у окна, выходящего на лётное поле, он лениво смотрел на снующие взад-вперёд по асфальтированному пространству между большими самолётами маленькие служебные машинки. Под фоновый шум, старательно поддерживаемый непрекращающимся наплывом посетителей в аэропортовское Лидо[16], он размышлял о жизни.
Надо же, как порой странно и неожиданно складываются обстоятельства. Казалось бы, всё ясно и понятно, ан нет, вдруг незвано-негадано выступает на поверхность то, о чем даже догадаться не было возможности.
Почему-то на ум упорно лезла аналогия со стройкой. Вроде бы, все геологические изыскания и пробы грунта были сделаны. И надо же! Ну откуда взялись эти подземные воды, так подло появившиеся там, где их ну просто не должно было быть? Марис до сих пор не мог прийти в себя от случая, едва не стоившего ему работы, когда бригады без перекуров работали две недели посменно, борясь с проблемой, нежданно вытекшей из-под земли и едва не накрывшей с головой всю стройку. Короче, ясность присутствовала, пока не появилось то, чего никак не должно было появиться.
И с Евой то же.
Странные аналогии – он сам, удивившись, покрутил головой. История с внезапно, буквально из ничего появившимися документами, потащившими за собой растущую гору неожиданностей то в виде бандитов, то в виде драгоценностей, то – новоявленных родственников, число которых продолжало увеличиваться.
Каким образом это всё явилось из ниоткуда и как относится к его красавице Еве, оказавшейся совсем беспомощной когда-то на залитой утренним солнцем дороге? Взяв однажды на себя ответственность за эту хрупкую блондинку, Марис, как настоящий мужчина, готов был и дальше нести это сладкое бремя. Но масштаб сегодняшних событий не шёл ни в какое сравнение с простыми, в сущности, делами, решать которые он был готов, даже не задумываясь. Разве мог он предположить, как изменится судьба скромной переводчицы? Ничто не предвещало столь глобальных перемен! И ведь он старался! Он совсем не препятствовал, когда она решила выполнить просьбу покойной Густы и поселилась на хуторе. Он делал, что мог – любил её и приезжал, едва только выдавалась возможность. Чинил, строил, создавал будущее. Но теперь… Планируемое будущее стремительно меняло формы. Причём изменения были не только количественные – больше денег, больше родни и т. д. Менялось само качество жизни. Его невеста не просто чуть богаче его, или из чуть более хорошей семьи. Тут был другой масштаб величин, как благ, так и возможных проблем, которые эти блага сулили. Марис сердцем чуял, что история с Рудольфом далеко не закончилась, и его невеста нуждается в помощи куда больше, чем когда-либо прежде.
«Смогу ли я её защитить?» – большой парень так ушёл в размышления, что едва не пропустил объявление о прибытии рейса Москва – Рига, на котором летела родня Алекса. На ходу заканчивая мысль, он направился в терминал, где уже приземлился самолёт. Получилось не очень складно, но концептуально понятно: «Раз уж ввязался в драку, надо продолжать до победы». В чем именно должна заключаться победа, пока было не слишком ясно, но защищать и оберегать Еву, неважно, будет ли она Неймане или фон Дистелрой, с деньгами или без, он будет всегда. Это Марис знал твердо.
И если для этого надо встретить целую кучу незнакомых людей, то вот он здесь. И даже – с табличкой.
Перед ним стояли четыре незнакомых человека: родители Алекса – Алина Матвеевна и Алексей Артурович, а также – давным-давно потерявшийся при неизвестных обстоятельствах маленький Георг фон Дистелрой, всю жизнь живущий под именем Артур Артурович с супругой Марией Витольдовной. Вся родня была сильно взбудоражена и волновалась за единственного сына и внука. Обнаружив вместо него в аэропорту здоровенного парня с табличкой, они почему-то решили, что с Алексом вновь случилась какая-то беда. Объяснить сибирякам, что ребёнок не приехал встречать их из-за пустякового препятствия в каких-то сто километров, оказалось непросто. В качестве «главной мишени» Марис выбрал маму Алекса, которой он немедленно пообещал:
– В машине расскажу.
И, подхватив пару дорожных сумок, поспешил к выходу.
Расчёт себя оправдал. Вскоре гости уже сидели в машине.
Привычные действия – укладывание сумок и рассаживание по местам – несколько сбавили накал страстей.
Заезжать в Ригу не требовалось – кратчайший путь пролегал по прямой дороге в объезд Юрмалы. Долгие дебаты, где и как размещать родню, завершились не в пользу столицы. Почему-то показалось правильным начать знакомство с того дома, где родился маленький Георг, всю жизнь проживший под именем Артур Берзин в совсем других краях. На хутор, где Алекс, вероятно, уже вовсю помогал Еве с обедом, и ехал зелёный «вольво». Разместить ещё две семьи в маленьком доме было не самым легким делом. На семейном совете решили, что выбор предоставят самим гостям. Либо в тесноте, но среди семьи, либо – номера в отеле, в который сейчас превратилось старинное поместье.
Соня, которая также вырвалась на несколько дней познакомиться с будущими родственниками, прилетела накануне.
После вводного инструктажа, в исполнении Мариса сведшегося к тому, что, во-первых, Алекс ждёт их у новообретённой родни на хуторе, поэтому едут они прямо туда, во-вторых, он – Марис – жених Евы, Алексовой родственницы, в-третьих, до дому всего час езды, и если только неотложной необходимости нет, то останавливаться в дороге не предусмотрено, гости притихли. Информация была подана чётко и ясно, без малейшей двусмысленности. С некоторой робостью косясь на крупную спину водителя, к тому же вроде как и будущей родни, семейство дисциплинированно приняло правила игры и решило без остановок двигаться к нуждающемуся в их помощи сыну и внуку.
За окнами бусика разворачивалась лента пейзажа – лес, где строгая тёмная зелень елей уже вовсю разбавлялась весёлой кутерьмой молодой листвы, распаханные поля, по чёрной земле которых задумчиво бродили аисты. Река Лиелупе, широко расплескавшаяся по весне, почти затопила маленькие прибрежные островки, так, что среди воды гордо торчали бурые заросли камыша, словно макушки нырнувших великанов. Время от времени в окне мелькали одинокие хутора, не стремящиеся к известности. Интерес вызвал стоящий у дороги деревянный сруб с надписью «krogs». Явно публичное заведение предусмотрительно обзавелось стоянкой для машин, детскими качелями и моргающим неоновым светом изображением чашки. Очевидное предприятие общественного питания представляло собой нечто среднее между баром, бистро, придорожной корчмой и отелем. Во всяком случае, усталый путешественник мог здесь пообедать, выпить пива, или чего покрепче, либо ограничиться бодрящим кофе, а при необходимости – умыться, побриться и поспать пару часов в удобной кровати.
