Кен Макклюр - Донор
Дверь за ней закрылась, а Стивен продолжал неподвижно сидеть в кресле, размышляя, насколько хорошо ему удалось сыграть свою роль. Сдадутся они и предоставят ему требуемую информацию — или попытаются максимально протянуть время? Приходилось признать, что последнее более вероятно. Враг уязвим только пока пациентка «омега» находится в больнице. Как только она покинет «Медик Экосс», затерявшись в просторах чужой страны, те, кто за всем этим стоит, будут в безопасности. Единственной надеждой Стивена было то, что Ингрид передаст его угрозу обратиться в Отдел по борьбе с крупными мошенничествами. Кинчерф и Джиордано могут решить, что его по-прежнему интересует только финансовый аспект, и согласятся предоставить ему информацию, которую он запросил. В конце концов, данные по теперешней пациентке «омега» ему действительно не давали. Внезапно Стивену пришло в голову, как можно извлечь пользу из того факта, что его монитор просматривается.
Он сел за компьютер и принялся составлять письмо в Министерство с предложением обратиться в Отдел по борьбе с крупными мошенничествами на том основании, что ему отказано в доступе к файлам, которые, как он считает, могли содержать информацию о мошенничестве.
Примерно через полчаса Ингрид вернулась, неся в руках папку.
— Вот информация, которую вы просили, доктор, — сказала она ровным голосом. — Меня попросили еще раз напомнить вам о необходимости соблюдать строгую секретность. Пожалуйста, сообщите мне сразу, как только закончите работать.
— Разумеется.
Ощущая дрожь возбуждения, Данбар открыл папку и начал читать.
Пациентка была тридцатилетней гражданкой Саудовской Аравии, женой шейха, имеющего огромное нефтяное влияние и соответствующий уровень доходов. Женщина была беременна третий раз. Два первых ребенка были мертворожденными вследствие врожденного порока сердца. Шейх, безумно любивший свою жену, настоял, чтобы всю беременность она находилась под круглосуточным врачебным наблюдением. Эта задача была возложена на «Майо Клиник» в Рочестере, штат Миннесота, но после того, как с использованием новейшего оборудования было установлено, что плод страдает от такого же порока сердца, что и предыдущие, женщину перевели из «Майо Клиник» в «Медик Экосс». Сразу после рождения ребенку планировалось провести операцию по устранению порока сердца.
Данбар записал имя лечащего врача в «Майо Клиник» — доктор Гордон Хассельхоф, и закрыл папку. За всем этим определенно скрывалось нечто большее, чем трудные роды, но чем это могло ему помочь? Какая связь существует между маленькой Амандой Чепмен и акушерским наблюдением тридцатилетней женщины из Ближнего Востока? Вздохнув, Стивен позвонил Ингрид и сообщил, что закончил работать с бумагами. Она забрала папку через несколько минут без каких-либо комментариев.
Стивену не давал покоя еще один вопрос — хотя, возможно, он не имел отношения к его расследованию: зачем эту женщину перевели в «Медик Экосс»? «Майо Клиник» — одно из известнейших медицинских учреждений в мире. Трансатлантический перелет и психологическая травма от переезда в незнакомую страну вряд ли могли способствовать спокойствию пациентки. Чем была вызвана такая необходимость? Может быть, в «Майо Клиник» возникли какие-то разногласия по поводу лечения? Какая-то скрытая проблема?
Вначале Данбар не собирался связываться с направившим врачом или больницей. Он запросил эти данные, желая подстраховаться от того, чтобы администрация «Медик Экосс» не подсунула ему ложную информацию. Но теперь он решил разобраться в этом, поскольку не мог позволить себе упустить из виду ни одну деталь. Стивен взглянул на часы. Учитывая разницу во времени, в Миннесоте сейчас около десяти утра. Он попросил секретаря соединить его с «Майо Клиник».
— Доброе утро, «Майо Клиник». Чем могу помочь? — сказал хорошо поставленный женский голос.
— Я бы хотел поговорить с доктором Гордоном Хассельхофом.
— Могу я узнать, кто звонит?
— Доктор Стивен Данбар. Я звоню из Глазго.
— Пожалуйста, подождите.
Несколько минут линия оставалась открытой, и на заднем фоне Данбар мог слышать все обычные больничные звуки. Затем зазвучала музыка, и его перевели в режим ожидания. Было немного странно слышать «Зеленые рукава»,[11] звучавшие с другого побережья Атлантики.
— Алло, вы на линии?
— Да.
— Доктор Хассельхоф в настоящее время находится на конференции. Вы предпочитаете оставить сообщение или перезвонить позже?
— Попробую позвонить позже, — сказал Данбар.
— Всего доброго, доктор.
— И вам того же.
Стивен подумал, что лучше услышать «всего доброго» от человека, которому на самом деле все равно, чем «проваливай!» от того, кто именно это и имеет в виду.
Он положил трубку и принялся наводить на столе порядок. Увидев, что письмо в Министерство до сих пор болтается на экране, он решил скопировать его на диск. Взяв первый попавшийся диск, Стивен вставил его в дисковод. На экране высветилось название «Результаты исследований. Диск первый», которое он дал, чтобы исправить свою ошибку, когда чуть не вывел на экран один из дисков Росса. Глядя на эти слова и размышляя об исследованиях Росса, он вдруг вспомнил, где встречал термин «иммуноподготовка» — так называлась одна из научных статей Росса, та, которую он отложил, пока читал остальные. Папка со статьей осталась в гостиничном номере. Схватив свой пиджак и портфель, Стивен помчался на стоянку.
Войдя в номер, он увидел на кровати пакет с чистым бельем, к которому был приколот бумажный конверт. Данбар испугался, что это окажется жалоба от администрации гостиницы по поводу состояния вещей, которые он отдал в стирку после неудачного похода с Джимми Дугласом. Он открыл конверт. Это была не жалоба. Ему вернули связку ключей от автомобиля, которые остались в кармане брюк. Данбар взглянул на них — это были ключи от «лендровера» Джимми. Нужно придумать, как вернуть их хозяину.
Достав из папки «Сай-Мед» статью Росса, Данбар обратил внимание, что она написана три года назад. Это его огорчило. Могло ли то, над чем работал Росс три года назад, быть связано с нынешними событиями? Если эти исследования были успешными, почему он не опубликовал другие статьи на эту тему за прошедший период времени? Стивен сел в кресло и принялся за чтение.
Вначале ему пришлось продираться сквозь иммунологическую терминологию, но вскоре он начал понимать смысл и он уже бегло просматривал большинство поднимаемых вопросов.
Вначале приводился факт, что собственная иммунная система человеческого плода не начинает функционировать с самого зачатия. Если плоду ввести биологический материал из чужеродного источника прежде, чем начнет развиваться его собственная иммунная система, он приживется. Но гораздо более важно, что, когда у ребенка наконец разовьется иммунная система, он будет воспринимать ткани из этого источника как свои собственные на протяжении всей жизни. Эксперименты на животных с использованием стволовых клеток… Данбар с трудом сглотнул, прочитав эти слова… показали состоятельность этой теории. Мыши, которым во внутриутробном периоде, до развития иммунной системы, вводились стволовые клетки человека, рождались впоследствии с иммунной системой человека наряду со своей собственной.
Далее в статье говорилось, что с помощью этой процедуры можно «приготовить» плод путем хирургического внедрения в его организм стволовых клеток предполагаемого донора в тот период, пока он находится в утробе, и тем самым избавиться от иммунологических проблем при пересадке органа ребенку после его рождения. Не будет необходимости предупреждать отторжение тканей с помощью гормонов и других иммунодепрессантов. Ткань донорского органа будет иметь стопроцентную совместимость с организмом реципиента. Фактически это будет идеальный трансплантат.
Фактор, ограничивающий применение этой методики, как указывал Росс в своей статье, очевиден. Подобным образом можно будет пересаживать только те органы, которых донор может лишиться без ущерба для здоровья, как, например, половина или целая почка. Если плоду понадобится пересадка печени или сердца, то, конечно, о доноре-человеке не может быть и речи. Следовательно, разработку процедуры «иммунизации» плода с целью предотвращения отторжения будущего трансплантата целесообразнее всего ориентировать на животных в качестве источника донорских органов. Кроме того, необходимо усовершенствовать методику хирургического вмешательства в организм плода, чтобы стволовые клетки можно было вводить, не вызывая риск преждевременных родов.
Когда картина стала ясна, у Данбара волосы встали дыбом. Он обнаружил нечто настолько ужасное, что мозг отказывался это воспринимать. Стивен снова проглядел текст и нашел слова «о доноре-человеке не может быть и речи». Эта фраза словно загипнотизировала его. Он мысленно продолжил ее: «о доноре-человеке не может быть и речи… если только ставка не будет достаточно высока, чтобы частью процедуры сделать убийство». Так вот для чего проводились эти эксперименты на беременных обезьянах! Росс практиковался на них, чтобы научиться вводить стволовые клетки в организм плода. Господи! Теперь все встало на свои места. Кеннет Лайнхэм, Эми Тисдэйл, а теперь и Аманда Чепмен были приняты в «Медик Экосс» вовсе не для того, чтобы им пересадили орган. Они сами являлись донорами!
