Дэвид Балдаччи - Тотальный контроль
— Один из местных полицейских... — Соер слышал, как на том конце шуршат бумаги. — Заместитель шерифа Юджин Маккенна дежурил в ту ночь, когда подъехала Сидней Арчер. Маккенна подумал, что дамой движет любопытство, и велел ей уезжать, но она рассказала, что на самолете находился ее муж Она просто хотела посмотреть и была в отчаянии. Маккенне стало жаль ее, понимаешь, она ехала всю ночь, чтобы добраться туда. Он проверил, подтвердилось, что она та, за кого себя выдает. Маккенна отвез ее к месту катастрофы, чтобы она хотя бы увидела, что там происходит. — Джексон умолк.
Соер был раздражен.
— Как, черт возьми, это может нам помочь?
— Ну ты и ворчун. Я как раз подхожу к этому. Подъезжая к месту катастрофы, Арчер спрашивает о парусиновой сумке с инициалами мужа. Она увидела ее по телевизору. Думаю, сумку во время катастрофы отбросило в сторону, ее нашли и положили вместе с другими обломками. Подчеркиваю: она хотела забрать эту сумку.
Соер сел, посмотрел в окно, затем снова заговорил в трубку:
— Что сказал ей Маккенна?
— Что это улика и ее уже увезли. Что она, вероятно, получит ее после окончания расследования, но это будет не очень скоро, могут пройти годы.
Обдумывая сообщение, Соер встал и рассеянно налил себе еще чашку кофе. Его мочевому пузырю придется вытерпеть и ее.
— Рэй, как Маккенна описывает ее состояние в ту ночь?
— Знаю, о чем ты думаешь. Действительно ли она верила, что ее муж летел этим самолетом? Маккенна сказал, что если она притворялась, то Кетрин Хепберн ей в подметки не годится.
— Хорошо, пока оставим это. Что с сумкой. Ты достал ее?
— Тут же. Она у меня на столе.
— И? — плечи Соера напряглись, затем тут же поникли, когда он услышал ответ коллеги.
— Ничего. По крайней мере, мы ничего не нашли. В лаборатории ее изучали трижды. Немного одежды, пара книг о путешествиях. Записная книжка, в ней записей нет. Никаких сюрпризов, Ли.
— Зачем из-за этой сумки ей посреди ночи проделывать столь дальний путь?
— Ну, возможно, в ней что-то должно было быть, но не было.
— В этом был бы смысл, если бы муж обманывал ее.
— Как?
Соер отпил глоток кофе и встал.
— Если Арчер в бегах, можно подумать, что он либо собирается увезти с собой семью, либо бросить ее. Верно?
— Хорошо. Я слежу за ходом твоей мысли.
— Значит, если жена думала, что он находился на том самолете, тогда ее отчаяние понятно. Она полагала, что он погиб.
— Но деньги?
— Верно. Если бы Сидней Арчер знала, что сделал ее муж, — возможно, она даже помогала ему, — ей бы захотелось добраться до денег. Я думаю, это помогло бы ей пережить горе. Затем она по телевизору видит сумку.
— Но что же может быть в сумке? Не наличные же.
— Нет, но там могло быть нечто, указывающее ей, где искать деньги. Арчер был компьютерным гением. Может быть, указание компьютерного файла на дискете, где и хранится вся информация о деньгах. Номер счета в швейцарском банке. Карточка от камеры хранения в аэропорту. Все что угодно, Рэй.
— Но мы же ничего похожего там не нашли.
— Это не обязательно должно было находиться в той сумке. Она увидела искомую вещь по телевизору и подумала, что может забрать ее.
— Значит, ты действительно думаешь, что она с самого начала замешана в этом?
Соер устало сел.
— Не знаю, Рэй. Полной уверенности у меня нет.
Это было не совсем так, но Соер не хотел обсуждать с партнером некоторые неприятные нюансы.
— А катастрофа? Какая тут связь?
Ответ Соера был резок:
— Кто знает, есть ли связь? Может быть, оба факта не связаны между собой. Может быть, он заплатил за взрыв самолета, чтобы замести следы. Так, по крайней мере, думает Фрэнк Харди.
Разговаривая, Соер подошел к окну. То, что он увидел на улице, побудило его побыстрее закончить телефонный разговор.
— Что еще, Рэй?
— Ничего, пока все.
— Хорошо, а то мне надо бежать.
Соер повесил трубку, приник к фотоаппарату и начал снимать. Затем он переключился на окно и наблюдал, как Пол Брофи, явно кого-то разыскивая, смотрел на улицу, потом поднялся по ступенькам и исчез внутри гостиницы «Лафитт».
Глава 36
Привычный шум и веселье, обычно царящие на Джексон-сквер, пришли бы в резкий контраст с тем, что этим утром происходило на Куортере. Музыканты, фокусники, велосипедисты, катающиеся на велосипедах с одним колесом, гадатели на картах таро, артисты от талантливых до посредственных старались привлечь внимание и доллары немногих туристов, вышедших на улицу, невзирая на немилосердную погоду.
Сидней в поисках места, где бы перекусить, шла мимо увенчанного тремя шпилями собора Святого Людовика. Она и тут следовала указаниям мужа: если он не позвонит ей в гостиницу к одиннадцати утра, ей надо идти на Джексон-сквер. Бронзовая конная статуя Эндрю Джексона, придававшая площади величественный вид в течение последних ста сорока лет, нависла над Сидней, когда она направлялась на улицу Декатур, где находился Французский рынок. Она бывала в этом городе несколько раз во время учебы в колледже и на факультете права. Тогда она была достаточно молодой, чтобы принять участие в карнавалах перед великим постом и насладиться их пьянящей атмосферой.
Спустя какое-то время она сидела на берегу реки, пила горячий кофе и без особого удовольствия ела взбитый, наполненный маслом рогалик, лениво наблюдая за баржами и буксирными судами на могучей Миссисипи, которые медленно ползли к расположенному поблизости огромному мосту. В ста ярдах по обе стороны от нее расположились агенты ФБР. Подслушивающее оборудование, незаметно направленное в ее сторону, могло уловить любое слово, сказанное ею или обращенное к ней.
Несколько минут Сидней сидела в одиночестве. Она спокойно допила кофе и смотрела на полноводную после дождя могучую реку с пробегавшими по ней белыми барашками.
— За три доллара и пятьдесят центов я могу сказать, где вы купили эти туфли.
Эти слова вывели Сидней из глубокой задумчивости, она подняла голову. Позади нее агенты чуть приободрились и придвинулись поближе. Они бросились бы вперед со всех ног еще тогда, когда этот человек стал к ней приближаться, но говоривший был невысокого роста чернокожий старик лет семидесяти. Это был явно не Джейсон Арчер. Однако все же, может быть, здесь что-то кроется.
— Что? — Она тряхнула головой.
— Ваши туфли. Я знаю, где вы их купили. Три пятьдесят, если я прав. Если ошибаюсь, то чищу их бесплатно.
Его снежно-белые усы нависали над ртом, в котором почти полностью отсутствовали зубы. Его одежда скорее походила на лохмотья, чем на что-нибудь другое. Она также заметила обшарпанный деревянный ящик на скамейке рядом с собой.
— Извините. Мне ничего не нужно.
— Соглашайтесь, леди. Вот что я скажу. Я почищу вам туфли, если прав, но вам тогда все же придется расплатиться. Что вы потеряете? Ваши туфли будут блестеть за очень умеренную плату.
Сидней снова собиралась отказаться, но увидела, что под изношенной прозрачной рубашкой проступают ребра. Ее глаза остановились на ботинках мужчины, из которых в некоторых местах торчали голые и мозолистые пальцы. Она улыбнулась и потянулась к кошельку.
— Так не пойдет, леди. Я должен выполнить работу, иначе сделка не состоится.
В его словах звучала сдержанная гордость. Он уже собрался взять свой ящик.
— Подождите. Пусть будет по-вашему, — сказала Сидней.
— Кажется, вы думаете; что я не могу сказать, откуда у вас эти туфли, правда? — спросил он.
Сидней Арчер покачала головой. Она купила их в каком-то непримечательном магазине в южной части штата Мэн чуть больше двух лет назад. От этого магазина давно след простыл.
— Извините, думаю, не скажете, — ответила она.
— Хорошо, я скажу вам, откуда у вас эти туфли. — Мужчина сделал многозначительную паузу и почти расхохотался, показывая рукой на ее туфли:
— Они с ваших ног.
Сидней начала смеяться вместе с ним.
Позади два агента с подслушивающими устройствами не могли сдержать улыбок.
Церемонно поклонившись своему единственному зрителю, старик опустился на колени перед Сидней и приготовил ее туфли к чистке. Он добродушно болтал без умолку, а ее туфли без каблуков в его проворных руках стали блестеть словно эбонит.
— Высшее качество, леди. Еще долго послужат, если будете ухаживать за ними. Прекрасные ножки им под стать. С такими ногами всегда приятно.
Она улыбнулась, услышав этот комплимент. Старик встал и сложил свой инструмент в коробку. Сидней вытащила три доллара и рылась в своем кошельке в поисках мелочи.
Он посмотрел на нее.
— Не надо искать, мадам. У меня много мелочи, — торопливо сказал он.
В ответ она протянула ему пять долларов и сказала, что сдачи не надо.
Он покачал головой.
— Никак не могу, нет, мадам. Три пятьдесят — таков был уговор — больше не возьму.
