Ричард Лаймон - Во тьме
Хищные зубы впились в холодную плоть.
Прелестная вещица.
Все это пришло в голову и прочно засело там благодаря упоминанию о «гала-представлении». И, как следствие, мысли о дополнительных мерах предосторожности.
Может, прихватить еще несколько пуль?
К тому же, если учесть, что обитатель дома 901 по Мэйр-Хэйтс был некто по имени Эзверг.
Изменить одну букву, и получится Изверг. «Наверное, к старости стану настоящей шизофреничкой», – подумала она.
Береженого Бог бережет.
"Если я действительно убеждена, что там понадобится пистолет – да еще и полный карман запасных патронов, – туда вообще не следует ходить.
Старая песня, – подумала она. – Которая, впрочем, малоубедительна, тем более что на кону пятьдесят тысяч баксов. Точнее, около пятидесяти одной", – поправилась она.
И Джейн медленно поплелась вверх по аллее. Дороги почти не было видно: серая полоска в редких пятнах лунного света, со всех сторон окруженная непроглядной тьмой. И хотя в руке был фонарь, Джейн его не зажигала. Лучше споткнуться в темноте, чем выдать свое присутствие светом.
Поначалу идти было тяжело: болели все еще плохо гнущиеся и перенапряженные мышцы ног. Но постепенно боль утихла.
Несмотря на то, что дорога тянулась серпантином, подъем был крутой и изнурительный.
Запыхавшись и вспотев, Джейн сделала остановку.
А дороге, казалось, не было ни конца ни краю.
А что, если она тянется на многие мили?
Не может быть, успокаивала она себя.
Она оттянула рубашку на груди и потрясла, пытаясь остудить пылающую кожу. Сзади рубашка прилипла к телу.
Хоть бы в доме были кондиционеры, подумала она. А еще лучше было бы сейчас прыгнуть в прохладный бассейн!
Джейн глубоко вздохнула и возобновила подъем.
И сама не заметила, как неожиданно оказалась почти в самом конце аллеи.
Бледная полоска залитой лунным светом мостовой тянулась через открытое поле к гаражу дома 901 на Мэйр-Хэйтс. На этом участке были установлены фонарные столбы, напоминавшие старинные газовые светильники. Впрочем, ни один из них не горел.
Крыльцо старинного двухэтажного дома тоже было погружено во мрак.
Такими же темными были и окна.
Что ж, подумала Джейн, вечеринкой здесь явно не пахнет.
Какое облегчение. Не придется бежать вниз за вечерним платьем. Никому не доведется увидеть ее в нем. Не придется ни вести глупые светские беседы, ни терпеть общество незнакомцев, ни парировать приставания наглых и несносных ловеласов.
«Странно, однако. Нигде не горит свет. Неужели МИР прислал меня в еще один заброшенный дом?»
Глава 31
Вместо того чтобы пойти прямо по аллее на виду у тех, кто мог наблюдать из одного из темных окон, Джейн стала пробираться в обход через кусты.
Всего несколько ярдов открытого пространства отделяли ее от гаража.
Это расстояние Джейн преодолела одним махом.
Приставив руки козырьком, она прильнула к окну. Тьма кромешная. И тогда Джейн рискнула воспользоваться фонариком. Его луч ударил в грязное стекло, прошел насквозь и образовал яркий диск не крупнее крышки банки из-под горчицы.
Джейн помрачнела.
После краткого изучения этого странного явления Джейн поняла, что путь лучу преграждала плотная черная ткань.
Задрапировано все окно.
Хороший признак, подумала она. Кому-то понадобилось сделать так, чтобы никто не мог заглянуть внутрь.
Или, быть может, это просто против солнечного света.
Потрясающе. В гараже живет вампир.
Джейн залилась тихим нервным смешком.
«К хренам собачьим вампиров, мне надо знать, есть ли там машина. Разбить окно? Глупо. Особенно если в доме (или гараже) кто-то есть. Тем более, – напомнила она себе, – по наличию или отсутствию в гараже автомобиля нельзя абсолютно точно определить, дома ли хозяева».
Оставив в покое окно, Джейн скользнула вдоль боковой стенки гаража и выглянула из-за угла. Задний двор был темен, как и следовало ожидать. Лишь после нескольких размашистых шагов в направлении дома удалось разглядеть его тыльную сторону.
Темно. Везде темно.
Она чуть было не поддалась искушению исследовать парк за домом: уж больно роскошно и экстравагантно тот выглядел: деревья, скамейки, дорожки, статуи, бельведер вдалеке. Ее ничуть не удивило бы, если бы там обнаружились декоративные мостики и водопады и, быть может, даже сказочный бассейн.
"Если все будет нормально, – пообещала она себе, – сделаю себе экскурсию. Потом. Сейчас же лучше сосредоточиться на том, как проникнуть в дом и добраться до конверта.
Где бы, черт возьми, он ни оказался".
И она поспешила к фасаду дома, перелезла через ограду террасы, и стала как можно тише подкрадываться к входной двери. Огромное окно сбоку было чернее ночи. Джейн так и подмывало посветить в него фонариком, но это было крайне рискованно, и она не отважилась.
Из дома не доносилось ни единого звука.
Пробираясь по террасе, она сама старалась ступать как можно тише, но старые половицы иногда предательски скрипели под ее весом, и вдруг она случайно наткнулась на что-то сначала животом, а через мгновение коленом. И хотя удалось сдержать возглас испуга, это гадкое что-то – чем бы оно ни было – с шумом отскочило в сторону и грохнуло на пол.
Через несколько секунд Джейн нащупала этот предмет рукой.
Стул – она чувствовала его плетеную спинку пальцами.
После этого случая Джейн стала идти еще осторожнее и больше на мебель не натыкалась.
Повернувшись, она увидела перед собой входные двери.
Сделав несколько глубоких вдохов, Джейн подняла подол рубашки и вытерла им пот с лица. Затем открыла решетчатую дверь и попробовала повернуть ручку основной двери.
Массивная дубовая дверь не поддавалась.
То, чего она больше всего боялась.
Ну и что теперь? – мелькнуло у нее в голове.
Не оставив себе времени на размышления, она ткнула пальцем в кнопку звонка и стала прислушиваться, в надежде услышать, как он зазвонит в доме. Но ничего не услышала.
«Здорово, – подумала она, – и как мне узнать, работает эта чертова штуковина или нет?»
И стала ждать, чутко прислушиваясь. Но не услышала, чтобы кто-нибудь приближался.
Тогда Джейн нажала на кнопку еще несколько раз.
Безрезультатно.
«Первое, – подумала она, – никого нет дома. Второе – звонок неисправен. Третье – если кто и есть в доме, он, она или они спят или не слышат звонка по какой-то иной причине. Или четвертое – кто-нибудь все нормально слышит, но не желает подходить к двери по каким-либо соображениям».
– Чудесно, – прошептала она.
Давай, по крайней мере, устраним второй фактор.
И принялась колотить в дверь кулаком до боли в костяшках. Затем немного подождала.
Ладно, подумала она, пятясь от двери, и что теперь?
Два варианта: либо проникнуть в дом со взломом, либо отправляться домой несолоно хлебавши.
Где-то на полпути между входной дверью и дальним концом террасы Джейн нашла окно, которое, как ей показалось, само просилось, чтобы его разбили: двустворчатое с сеткой на нижней половине и достаточно низкое, чтобы в него можно было влезть.
Джейн остановилась перед ним в нерешительности.
В животе неприятно ныло.
«Не следует этого делать, – твердил внутренний голос. – Ступай домой. Потому что после этого будешь ничем не лучше уголовницы».
Внутри моя пятьдесят одна тысяча долларов!
–Будет моя, – поправила она себя, – если хватит храбрости войти и отыскать.
Но это не покинутые старые руины рядом с кладбищем – это дом, в котором живут люди. Хотя сейчас они временно и отсутствуют, но это их собственность их семейный очаг.
"Если я войду, то превращусь во взломщицу. Посягательство на частную собственность. У них даже будет право меня застрелить на месте.
Никто не будет в меня стрелять. Никого там нет.
А что, если дом на сигнализации, а? Что, если заявятся копы? Они-то уж могут меня застрелить. Или в лучшем случае я могу попасть за решетку.
Если поймают".
Зажмурившись, Джейн забормотала:
– О Боже мой, МИР, что ты со мной делаешь?
И ударила торцом фонаря по верхнему окну. Звон разбивающегося стекла заставил ее вздрогнуть и сцепить зубы. Осколки перестали сыпаться, а она все ждала – готовая в любую минуту пуститься наутек.
Но ничего не случилось.
Просунув руку в зияющее отверстие, Джейн открыла шпингалеты, после чего ножом вырезала сетку и подняла раму вверх.
Взгляд ее уткнулся в кромешную темноту.
Что за чертовщина...
Джейн включила фонарь, и его луч уперся в плотный черный полог.
О Боже!
Она потушила свет и протянула вперед правую руку, в которой держала нож. Костяшки пальцев мягко ткнулись в материю, на ощупь напоминавшую колючее шерстяное одеяло. Попытка сдвинуть его ни к чему не привела. Похоже, оно не свисало подобно шторе, а было туго натянуто на окно.
