Илья Бушмин - Дорога смерти

Машина подъезжала к дому, где жил Бегин – темный силуэт с горящими точками-окнами возвышался, вырастая из темноты. Рябцев сопел, сворачивая к многоэтажке. После последней ссоры, когда дело чуть не дошло до мордобоя, дал себе слово сдерживаться. Но сейчас не мог промолчать.

– Сань, ты преувеличиваешь. Зачем, не знаю – может, у тебя драмы там какие-то личные, или детство тяжелое. Но ты конкретно преувеличиваешь. Вот что я тебе скажу.

Машина остановилась около подъезда. Бегин тронул ручку, открыл дверь и, поколебавшись, обернулся на Рябцева.

– Не смеши меня. Два дня назад ты, правильный и видавший виды мужик, готов был разорвать меня на куски ради своего права спаривания. Только потому, что тебе показалось, что на это твое право кто-то покушается. Вот именно об этом я и толкую, Володя. Спокойной ночи.

Бегин хлопнул дверцей и направился к дому на свет свисавшего над входом фонаря. Рябцев, набычившись, сразу же дал газу. Когда машина сорвалась с места, опер не выдержал и смачно выругался, сотрясая салон и выговаривая в пространство, что он думает о Бегине и куда тому следует отправиться.

Бегин присел на лавочку перед подъездом. Во дворе было тихо и темно. Бегин закурил. Ему нужно было многое обдумать.

Вика не спала, когда Рябцев вернулся домой. И не занималась домашними делами. Даже не смотрела телевизор или болтала, как часто бывает в это время, по телефону – с мамой или подружками. Она просто сидела в гостиной и смотрела на Рябцева взглядом, в котором смешались радость, удивление, замешательство и множество других эмоций. Рябцев застыл в двери, не понимая, что происходит. Первой мыслью была самая страшная – она все знает про Ольгу.

– Вика? – голос Рябцева вдруг стал предательски хриплым. – Ты чего такая…? Случилось что-то или…? Что случилось?

– У меня новости, – дрожащим от переполнявших ее эмоций ответила Вика, не сводя с Рябцева глаз. – Я хотела сразу позвонить… Но решила дождаться, когда ты приедешь. Чтобы не по телефону.

От сердца сразу отлегло – история с Ольгой здесь была ни при чем. И тут же в голове вспыхнула совершенно другая, но от этого не менее страшная мысль: Вика уходит. Он был прав, она спит с рыжим ублюдком с работы – и теперь решила уйти.

Вспомнив слова Бегина, Рябцев поймал себя на внутренних метаниях от одного страха к другому и жутко разозлился сам на себя.

– Да что случилось? – возмутился он. – Можешь не интриговать, как в сериале? Мне интриг итак хватает, блин, а тут еще и…

– Я беременна, – выпалила Вика, пожирая Рябцева глазами.

– Что? – услышал Рябцев собственный голос.

– Я беременна. Володь… у нас будет ребенок!

Рябцев стоял, разинув рот. Его словно толкнули куда-то, и он, теряя ориентацию, падал, падал и не мог зацепиться хоть за что-либо – рядом не было ничего. Понимая где-то в глубине себя, на периферии сознания Владимира Рябцева, как нужно себя вести, он натянул улыбку и шагнул к Вике. Смеясь и радуясь, она бросилась обнимать мужа. Рябцев прижал Вику к себе, пытаясь осознать услышанное. Осознать не получалось. Ведь это меняло все. Абсолютно все.

Он словно видел, как его жизнь, со злорадным смехом перепрыгивая через невидимый рубеж, прямо сейчас менялась навсегда. И все стало намного безумнее и сложнее, чем раньше.

Перед подъездом Бегин сидел не больше десяти минут. С тротуара свернула молодая женщина, и Бегин не стал заходить сразу за ней, чтобы не пугать. Он подождал минуту и, коснувшись замка магнитным ключом, шагнул в подъезд.

Лифт был занят, грохоча где-то далеко наверху. Бегин решил отправиться наверх пешком. Дополнительная нагрузка для ног, привыкших покоится в кабинете или салоне машины, не помешает. Сегодня он решил обойтись без алкоголя – дома ничего нет, а идею зайти в магазин Бегин решительно отмел. Чтобы не только быстро уснуть, но и отогнать кошмары, можно выпить горсть таблеток. Или сидеть – за компьютером, или на кухне, неважно – до тех пор, пока организм не потребует свое и не заставит провалиться в глубокий сон. Бегин иногда поступал так. В те ночи, когда организм, как сегодня, больше физически не мог принимать в себя новые дозы алкоголя.

Казалось, он добирался целую вечность. Площадка с его квартирой была погружена в темноту. Где-то наверху кто-то курил – Бегин слышал сопенье, когда человек выдыхал дым, и шорох подошв по бетонному полу лестничной клетки.

Бегин достал ключ и, шагнув к квартире, вставил его в замочную скважину. И тут же почувствовал, что под дверью что-то лежало – потому что правой ногой Бегин наступил прямо на этот предмет.

Как назло, на площадке хоть глаз коли. Бегин щелкнул замком и толкнул входную дверь, которая тихо скрипнула в петлях. А потом убрал ногу, щурясь и пытаясь разглядеть на полу, во что же он угодил. На том месте, где только что находился его ботинок, ничего не было. А вот справа и слева чернели очертания предметов, похожих на большие колючки или звездочки.

Вдруг появилось странное ощущение присутствия какого-то в ботинке на правой ступне. Словно кто-то вдруг напихал туда камни. Ничего не понимая, Бегин согнул ногу в колене и взглянул на подошву.

Из ее центра, между носком и каблуком ботинка, торчал такой же предмет с длинными колючками, намертво прилипший, словно приклеенный, к ноге. Ничего не понимая, Бегин сощурился и склонился чуть ниже, чтобы разглядеть странную колючку, делавшую его ботинок похожим на пустынный кактус.

Свет, падающий сквозь лестничные пролеты с верхнего этажа, отразился от трех острых кончиков 10-сантиметровых гвоздей, шляпками плотно скрученных между собой. Один из этих гвоздей вонзился в подошву и под тяжестью веса Бегина прошел через ступню – через кожу, сухожилия, мягкие ткани – насквозь. Окровавленное острие гвоздя торчала сверху, между туго затянутыми шнурками.

Бегин онемел, не веря своим глазам и не зная, что подумать. Это была «куриная лапа». Шип-ловушка убийц из банды ДТА под дверью конспиративной квартиры УВД Домодедово.

Где-то наверху раздался шорох, и вдруг скользнула чья-то тень, на миг перекрывая собой лучи висящей этажом выше одинокой лампочки.

Реальность происходящего накрыла Бегина горячей волной.

Вот кто стоял и курил, шоркая ботинками по бетону.

Засада.

За ним пришли.

Поджав ногу, чтобы окончательно не разорвать мягкие ткани пронзенной насквозь ступни, Бегин прыгнул внутрь квартиры, навалился всем весом на железную входную дверь. Она захлопнулась с оглушительным в окружающей Бегина тишине грохотом. Бегин резко дернул ручку замка, закрывая его.

Где-то снаружи раздался топот тяжелых ног.

Бегин оттолкнулся руками от двери и позволил себе отлететь вперед по коридору, к ведущему в жилую комнату дверному проему в двух метрах от входной двери. Приземлился перед спасительным поворотом в комнату. Руками и коленями Бегин оттолкнулся и кувыркнулся внутрь.

И в ту же секунду загремела выстрелы. Пули с сухим треском и звоном прошивали металл входной двери. Некоторые застревали в ее стальном теле, другим удавалось пройти насквозь, и они вгрызались в стену прихожей, посыпая пол кусками краски и цемента.

Тяжело дыша после прыжков и падений, Бегин с силой выдернул туго засевший в ступне гвоздь. Тут же захлюпала рванувшая из раны кровь, мгновенно заполняя все пустоты внутри ботинка. В свете окна жидкая живая кровь сверкнула на гвозде.

Канонада прекратилась. Восемь выстрелов – вся обойма. И что-то тяжелое обрушилось на дверь, сотрясая ее так, что задрожали стены.

Окровавленными пальцами Бегин выдернул сотовый из кармана. Снял блокировку и лихорадочным тычком пальца нажал первый же повторный номер. Дисплей вспыхнул, осветив перекошенное лицо Бегина и вызываемого абонента: «Рябцев».

Снова загрохотали выстрелы. Стрелок палил в дверной замок. Вот со звоном, отскочив от пола, отвалилась какая-то деталь замка. Пули грохотали, дырявя металл в сито. Шесть, семь, восемь.

Бегин схватил «куриную лапу» так, чтобы иголки проходили между пальцами, образуя смертельный кастет, и решительно сжал в ладони. Прижался спиной к рассахшемуся от старости деревянному косяку, обрамлявшему вход в комнату. И заорал что есть сил:

– Давай! Иди сюда! Заходи!

Вдруг все стихло. Лишь из динамика сотового телефона, валявшегося рядом, был слышен далекий и тихий голос Рябцева:

– Что случилось? Ты где? Что это было?!

А потом застучали шаги. Убийца убегал.

Выдохнув, Бегин уронил на пол руку с зажатой внутри «куриной лапой» и закрыл глаза.

Часть 3

«…И кого любовь не могла соединить при жизни, тех в неразрывном союзе соединила смерть».

Глава 1

Яркое утреннее солнце, только что выползшее из-за крыш раскинутых через дорогу строений, било в окно и слепило. Рябцев бродил взад-вперед по узкому коридорчику приемного покоя, потирая красные от бессонной ночи глаза и щурясь, когда приходилось поворачиваться к окну, и говорил по телефону.