Ли Чайлд - Джек Ричер, или 61 час
Рядом с шахтой лестницы из пола выходили две широких металлических трубы, примерно двух футов в диаметре. Они поднимались на высоту в ярд над уровнем пола, как дымовые трубы на плоской крыше. Прямо над ними в бетонном потолке имелись две круглых дыры. Одна из них являлась всасывающим устройством, соединенным с одной из фальшивых труб здания. Она была снабжена вентиляторами, фильтрами и газопромывателями для очистки зараженного воздуха. Другая предназначалась для отвода грязного воздуха через вторую фальшивую трубу. Однако работы так и не были доведены до конца. Вероятно, фальшивые трубы закупорили изнутри. Временное решение проблемы, просуществовавшее пятьдесят лет. Внутри бункера не было заметно следов снега или дождя.
Ричер подошел к одной из труб, посветил внутрь фонариком, и у него возникло ощущение, что он смотрит в колодец без дна. Изнутри труба была отделана нержавеющей сталью, гладкой и блестящей. Идеальное покрытие для свободного движения воздуха. Никаких завихрений. Здесь не возникнет накипи, не будет собираться грязь. Ведь никто не будет регулярно чистить трубы. Все, кто мог бы это делать, погибнут.
Ричер отошел от труб, наклонился над перилами и посветил фонариком вниз. И увидел ступеньки, которые по спирали уходили в бесконечность, окруженные простой стальной трубой. Места для перил не осталось — пространство было замкнутым.
— Здесь очень глубоко, — сказал Ричер, и его голос гулким эхом разнесся по бункеру.
— Наверное, так и планировалось, — сказал Холланд.
Когда-то ступеньки были выкрашены в черный цвет, но, судя по всему, по ним прошло множество ног, и краска стерлась. Ограждение вокруг лестничной дыры было изношенным и грязным.
— Я пойду первым, — сказал Петерсон.
Было без пяти десять вечера.
Осталось шесть часов.
Ричер подождал, когда голова Петерсона опустится на семь футов, и последовал за ним. Лестницу окружала идеально круглая вертикальная шахта из гладкого бетона. Пространство было ограничено со всех сторон. Очевидно, у строителей возникли проблемы при возведении этого сооружения. Голос из Вирджинии прочитал ему записи из присланных по факсу досье: «Чертежи несколько раз меняли из-за грунта, который им пришлось проходить». Строители постарались свести сверление к минимуму, и диаметр отверстия получился небольшим. Плечи Ричера задевали бетон с одной стороны и центральную трубу с другой. Но главной проблемой стали ноги. Из-за слишком узких ступеней винтовой лестницы Джеку приходилось идти на каблуках. И он уже понимал, что обратно будет подниматься на носках.
Они спускались вниз, вниз и вниз. Сначала Петерсон, затем Ричер, следом Холланд. Пятьдесят футов, семьдесят пять, наконец сто. Лучи фонариков оставляли росчерки в темноте, звенела под ногами сталь, воздух оставался сухим и неподвижным. И теплым. Как в шахте, изолированной от поверхности.
— Ты что-нибудь видишь? — спросил Ричер.
— Нет, — ответил Петерсон.
Они продолжали спускаться, двигаясь вниз по спирали, и лучи их фонариков описывали круги по часовой стрелке, освещая покрытые штукатуркой стены. Они проходили через странные акустические узловые точки, где шахта резонировала, точно отверстия в гобое, и звук их шагов по металлу разносился гармоническими аккордами, словно земная кора пела для них.
Двести футов.
Они продолжали спускаться.
— Кажется, я на месте, — наконец сказал Петерсон.
Ричер, громко стуча ботинками, спускался вслед за ним.
Потом он остановился и сел на предпоследнюю ступеньку.
Повел лучом фонарика влево, вправо, вверх и вниз.
Бесполезно.
Он вновь услышал голос из Вирджинии: «Какие-то нарушения в конструкции сделали сооружение бесполезным для чего-то другого».
Проклятье, так и было.
Шахта лестницы заканчивалась в подземном помещении, сделанном из бетона, идеально круглом, как втулка. Около двадцати футов в диаметре. Размером с гостиную. Но круглую. Точно комната из фильма о будущем. Из нее выходили восемь горизонтальных коридоров, по всем направлениям компаса, словно спицы в велосипедном колесе. Темные коридоры были погружены в глубокую тень. Пол в помещении оказался жестким, плоским, сухим и гладким. Стены — жесткими, плоскими, сухими и гладкими. Потолок наверняка тоже был жестким, плоским, сухим и гладким. Все вместе казалось четким, аккуратным и точным. Хорошая конструкция, надежная работа инженеров, крепкая постройка. Идеальная для исходных целей.
Цель была известна — приют.
Для детей.
Высота потолка составляла всего пять футов и шесть дюймов. Жесткая почва. Круглое помещение и расходящиеся из него коридоры пробили в узком шве между верхними и нижними пластами твердой скалы. Низкий потолок был неизбежен. И стал большим профессиональным разочарованием. Теоретически он был вполне адекватен для группы детей без взрослых, маленьких и голодных. Ричер мысленно представил инженеров, столкнувшихся с неожиданной проблемой, изучающих данные геологической разведки и вынужденных менять планы, смирившись с неизбежным. Технически приемлемо, наверное, сказали они, а это единственный стандарт, который понимали военные инженеры.
Однако это место было непригодно для чего-то другого, технически или как-то иначе. Даже с множеством оговорок. Оно не годилось ни для прошедших подготовку морских пехотинцев, ни для любых других военных целей. Здесь было нечего делать взрослым. Петерсон удалился футов на десять от центра, и ему пришлось встать на колени и втянуть голову в плечи. Потом он опустился на корточки. Его плечи касались потолка, и он с трудом продвигался вперед, точно утка, нелепо сгорбившись, как исполнитель русских народных танцев.
А Петерсон был на три дюйма ниже Ричера.
Ричер встал. Он стоял на нижней ступеньке. На девять дюймов выше круглого пола. Потолок был на одном уровне с его поясом. Вся верхняя половина его тела находилась в шахте.
Паршивое дело.
Холланд спустился по лестнице и встал рядом с ним.
— Здесь мы не услышим сирены, — сказал он.
— А ваш сотовый работает?
— Никаких шансов.
— Тогда нам нужно торопиться.
— После тебя, — сказал Холланд. — И береги голову.
У Ричера был выбор. Он мог ползти на коленях или сесть и продвигаться ногами вперед. Он выбрал второй вариант. Медленно и унизительно, но не так болезненно. Он слез с последней ступеньки, как неумелый гимнаст, сел и неловко продвинулся вперед на ярд, опираясь на пятки, костяшки пальцев и зад, словно ребенок, играющий в краба. Две вентиляционные шахты виднелись в низком потолке над ним и заканчивались футом ниже в бетоне. Три отдельных отверстия, одно пошире для лестницы, два более узких для труб, обрывались на предписанном расстоянии от поверхности, образовав смехотворное углубление в твердом скальном грунте.
— В семь лет я уже был выше, — проворчал Ричер.
Его голос вернулся к нему вместе со странным эхом. Акустика здесь была необычной. Бетон, на котором Ричер сидел, показался ему ни холодным, ни теплым. В воздухе чувствовался слабый запах керосина. И еще легкий сквозняк. Воздух поступал из вертикальной шахты лестницы и циркулировал через вентиляционные трубы. Эффект Вентури[34]. Дверь каменного здания, находящегося на высоте в двести футов над ними, осталась слегка приоткрытой, и ветер вытягивал воздух из бункера. Таким же образом пистолет-распылитель высасывает краски из резервуара или карбюратор — бензин из бака. Природа не терпит пустоты, поэтому воздух поступал внутрь с такой же скоростью.
— Двигайся, — сказал Холланд.
Ричер прополз еще ярд. Шеф полиции сошел с последней ступеньки, присел на корточки, как Петерсон, медленно повернулся и провел лучом фонарика по широкой дуге.
— Восемь коридоров, — сказал он. — Восемь вариантов выбора. Где находится лаборатория?
Вновь зазвучало эхо, и возникло ощущение, будто голос Холланда идет со всех сторон.
— Здесь нет лаборатории, — сказал Ричер.
— Должна быть. Где есть метамфетамин, там есть лаборатория.
— Где-то действительно была лаборатория, — сказал Ричер. — Когда-то. Но не здесь. В Нью-Джерси, Калифорнии или еще где-нибудь. Снаружи был знак.
— О чем ты говоришь?
Ричер провел лучом фонарика по полу. Он начал от нижней ступеньки и повел его вдоль слабых грязных следов, ведущих к противоположному проходу относительно того, рядом с которым он сидел. На юг, если Ричер находился на севере, и на север, если он находился рядом с югом. Он столько раз поворачивался, пока спускался по лестнице, что потерял ориентировку.
— Следуйте за мной, — сказал Джек.
Он пополз дальше, обнаружив, что двигаться спиной вперед легче. Толкаешься ногами, опираешься на руки, приподнимаешь и опускаешь зад, а потом все снова. И снова. И снова. Такая работа быстро его согрела. Он снял шапку и перчатки и расстегнул куртку. И стал двигаться дальше. Петерсон и Холланд последовали за ним своим способом, на корточках, переваливаясь с ноги на ногу, как утки. Оба все время оставались у него на виду. Он слышал, как потрескивают суставы. Связки и жидкости. Наверное, у Холланда; Петерсон был моложе и в лучшей форме.
