Алексей Антонов - Ёж
– Ребят, что-то мне хреново, – легким движением она скинула рюкзак с плеча и присела на него сверху.
– Что с тобой, Юль? – Женька присела рядом, но тяжелый рюкзак утянул ее назад, и она плюхнулась на пятую точку рядом с подругой.
– Не знаю, может, тушенкой отравилась? – Юля судорожно втянула в себя воздух. – Дышать тяжело.
– Давай понесу твой рюкзак, – Миша подхватил рюкзак и ловко закинул его на одно плечо. – Идти-то сможешь?
– Поковыляю как-нибудь, может, отпустит? – Она с трудом встала на ноги, в ногах ощущалась неимоверная слабость. – Думаю, справлюсь.
Женька с трудом оторвала свой рюкзак от земли и попыталась поддержать подругу, но ее саму мотало из стороны в сторону, казалось, не она поддерживает Юлю, а Юля ее.
– Тяжеленный, зараза! – пожаловалась она подруге, поправляя свой рюкзак.
– У тебя там трусов только кило на пять! – попыталась пошутить Юлька, вырисовывая на своем лице улыбку.
– Может, мне тоже прикинуться больной, и обеспокоенный Боря потащит мою поклажу со всеми трусиками? – Женька подтолкнула подругу в бок, но не рассчитала сил, и Юлька чуть было не влетела в плотный кустарник, росший у обочины небольшой тропки.
– Я не притворялась, мне действительно фигово.
– По тебе и не скажешь.
– Без рюкзака здоровье пошло на поправку! – Юля, в свою очередь, подтолкнула подругу в бок, но та крепко стояла на ногах.
– Ясно все с тобой! – Женя подмигнула подруге.
– Чего это там ребята замерли? – Юлька кивнула в сторону спутников, которые взобрались на небольшую сопку и остановились, как пара богатырей на развилке с пресловутым камнем, плотно исписанным шутниками.
– Нас, видимо, ждут, перебирай ножками активнее.
Юлю все еще слегка подташнивало и качало вдоль бортов тропинки, словно моряка, который сошел на твердь земную после годичного рейса по морям-океанам. Женька рванула к ребятам и, несмотря на увесистый рюкзак, болтавшийся у нее за спиной, легко обогнала ее.
– Сегодня день сюрпризов, началось все с порно, заканчивается все добротным ужастиком. – Сандаль протянул Юльке руку, которая не могла взобраться на сопку, Женька была уже здесь и сидела прямо на земле, смотря куда-то вдаль, Юлька не могла видеть то, на что она смотрела, мешала вершина сопки, густо покрытая растительностью. Миша подхватил ее за руку и легко выдернул прямо в центр их маленькой компании.
Сразу за тем местом, где сгрудилась компания геодезистов, начинался резкий спуск вниз, сопка плотно поросла молодым березняком и высокой травой почти по пояс. За склоном начинался плотный сосновый лес, тонкие коричневые стволы взмывали ввысь, взрываясь где-то в вышине пышными зелеными кронами. Стволы росли настолько близко друг к другу, что казалось, между ними едва сможет проскользнуть человек, кроны смыкались, закрывая солнечный свет, и лес утопал в кромешной тьме. Уже через двадцать-тридцать метров мрак, пульсируя, пожирал лесных гигантов. Эта темнота казалась неестественной, на вершине сопки царил яркий солнечный день, его лучи мягко скользили по коже, согревая ее, потому все, что было дальше за склоном, казалось иллюстрацией к сказке братьев Гримм.
– Кто-то из вас считает это нормальным? – Миша кинул свой рюкзак на землю, прислонил к нему Юлькину поклажу и закурил. – Я, по крайней мере, такого леса в жизни не видел.
Впервые за все время исхода из Ежа из Женькиного рюкзака показал нос причудливый котенок, который примкнул к их компании в городе. Его огромные глазки заинтересованно смотрели в сторону темного леса, а нос мерно подрагивал, будто он учуял что-то там, в темноте.
– Плотненько лес порос. – Боря тоже присел на рюкзак и закурил. – Пробираться через эти дебри будет тяжко.
– Как-то я не горю желанием лезть туда. – Юля села рядом с Сандалем и посмотрела на него. – Мы же не собираемся идти через эту темень, может, обойдем?
– Думаю, надо идти напрямик, кто его знает, насколько протянулась эта полоса. – Миша выпустил клубок дыма, и тот почти мгновенно растворился в солнечных лучах. – Ничего там страшного нет.
– Ну не знаю, как вам, мальчики, а я как представлю, что буду продираться через эти деревья, так мурашки по коже, – поддержала подругу Женька, ей вовсе не улыбалось обдирать бока о твердую сосновую кору, да и, откровенно говоря, тьма, которая царила среди лесных гигантов, не вдохновляла на походы.
– Ну, началось! – Боря хлопнул себя по колену и посмотрел на свой отряд. – Это та же тайга, что была раньше, чуть плотнее, чуть темнее. Вы стойте здесь, я спущусь, попробую определить, насколько она широкая, эта самая таежная аномалия, и вообще, возможно ли там пробраться с рюкзаками.
– Ой, не нравится мне все это! – Юлька посмотрела на Миллениума, будто верила в то, что ее взгляд может остановить его. – Умный в гору не пойдет…
– Еще как пойдет, – прервал ее Миша, – если это будет короче и быстрее. – Он встал и запустил во тьму окурок, тот стукнулся о ближайший ствол, раскидывая яркие трассеры искр, отлетел в сторону и исчез в траве.
– Миш, ты нас подпалить еще решил, превращая ужастик в фильм катастрофу? – Женька больно стукнула его в плечо, сталкивая с рюкзака. – Окурки тушить надо!
– Одни понукания. – Сандаль отошел от нее на шаг, чтобы не получить еще один тычок. – Задумался я.
– Вы тут пока с бычками разбирайтесь и кто что должен тушить или нет, а я сбегаю, гляну. – Боря начал быстро спускаться по склону сопки, на ходу он достал из кармана травматику и проверил, заряжена ли она, убедившись, что все в порядке, он сунул оружие назад. Этот незначительный жест давал понять, что и Миллениуму не по себе от одной только мысли о том, что придется продираться сквозь плотно поросший лес.
– Ну, хочешь, я сейчас пойду, спущусь и затушу его. – Сандаль было направился за другом, но Женька крепко вцепилась в его рукав и удержала на вершине сопки.
– Ты хоть и балбес, но с тобой как-то поспокойнее будет. – Она обворожительно улыбнулась, считая, что ее улыбка точно удержит его на месте.
– Ладно, уговорила! – Миша расслабился и присел на свой рюкзак.
Боря тем временем приблизился к темной границе, стволы деревьев были настолько близки друг к другу, что казалось, он не сможет просунуть между ними руку, тьма, словно живая, тянула к нему свои щупальца, зазывая скорее покинуть свет и окунуться во мрак.
– Прохладно тут, – издалека крикнул Миллениум, он поежился и оглянулся назад, будто испрашивая разрешения вернуться к друзьям и поискать какой-нибудь обходной путь, ему уже и самому не нравилась идея пробираться сквозь сросшуюся тайгу, – как тут они вообще проросли, непонятно. – И он сделал первый шаг, тьма почти мгновенно проглотила его, скрывая от взглядов друзей, Юле даже показалось, будто мрак удовлетворенно чавкнул, проглатывая человека.
– Хреново это все. – Ее голос звучал почти надрывно, волна необъяснимого страха захлестнула ее, прошибая мурашками тело.
– Не нагнетай, – улыбнулся Сандаль, – и не такое видали и не через такое проходили.
Они сидели в полной тишине, ожидая, когда вернется Боря, говорить было не о чем, и даже разговорчивый Миша, не умолкающий в любых ситуациях, помалкивал, выкуривая одну трофейную сигарету за другой. Солнце поднялось довольно высоко, разогревая душную тайгу, словно сковороду, воздух стал свинцовым. Прошло минут двадцать, Миллениум не возвращался.
– Долгонько его нет, по идее, если не прошел, должен был вернуться. – Сандаль кинул под ногу очередной окурок и затоптал его ногой, хотя подпалить это чертово место уже казалось неплохой мыслью.
– И зачем он туда попер, я же говорила, лучше обойти стороной эту ерунду. – Юлька встала с рюкзака и выгнула спину, разминая затекшие косточки. – А вдруг он не вернется, что мы будем делать?
– Не говорите ерунды, мадмуазель! – Сандаль тоже встал, тело требовало действий. – Куда он денется с нашей подводной лодки? Подозреваю, ориентироваться в этой чаще не так-то и легко, ползаешь между стволами, света белого не видя, пойду покричу «ау». – Миша быстро спустился с сопки и подошел к самой границе тайги, утопающей во мраке.
– Ты только туда не ходи, – предостерегла его Женька, – нам не хочется куковать тут вдвоем.
– Ладно! – По голосу было понятно, что его не затащишь во мрак ни за какие коврижки, и даже не стоило заводить об этом речи. – Бо-оря! – Он прислушался, надеясь услышать ответ, но тишину нарушал лишь скрип покачивающихся на ветру деревьев. – Бо-о-ря! – Тишина. – Твою мать! – Это он сказал вполголоса, стараясь, чтобы девчонки не услышали его, но вокруг было настолько тихо, что они отчетливо разобрали каждое слово. – Он снял с плеча карабин, быстро снял с предохранителя и пальнул ввысь, пуля, разрывая ветки помоложе, застряла где-то высоко в кроне деревьев. Звук был оглушительным. – Должен был услышать, тут за двадцать километров выстрел слышно. – Он говорил тихо, почти про себя. – Б-о-о-о-ря! Ты меня слышишь?
