Андрей Ветер - Белый Дух
– Я пришёл показаться вам, дети. Мне кажется, что вы стали забывать о моём существовании и слишком заняты своими мелкими делами. Вот и сейчас вы рвались в бой. Но зачем? Неужели вы думаете, что сможете доказать что-либо своей победой в этой схватке? Нет, это пустое занятие. Я хочу, чтобы вы вспомнили о настоящем испытании, – произнес призрак-великан, изучая лица Скирей. – Я хочу получить от вас подношение! Вы знаете, о чём я говорю. Дайте мне женщину. Вот эту. Но не вздумайте биться за неё, получите её мирно! Подарки должны делаться от сердца. Нельзя завоёвывать то, что вы хотите потом дарить или жертвовать.
Скири медленным шагом стали приближаться к Лакотам, знаками показывая, что драться раздумали. Их взволнованные глаза смотрели на что-то позади врагов. Лакоты обернулись, следя за их руками, и увидели Мари. Она стояла возле волокуш, опираясь рукой на круп лошади. Заходящее солнце просветило её длинные распущенные волосы, превратив их в серебристый ореол.
Наступила глубокая тишина. Бритоголовые окружили Мари и с благоговением разглядывали её. Прошло несколько минут, прежде чем их вожак обратился к Лакотам и предложил раскурить трубку.
– Мы хотим эту женщину, – объясняли Скири знаками, – она нужна нам.
– Ладно, – согласились Лакоты. – У неё есть ребёнок.
– Нет, младенца мы не возьмём.
– Почему? – удивлялись Лакоты. – Вам нужна светловолосая женщина. Ребёнок тоже светловолосый. Он понравится вам.
– Нам не нужен этот ребёнок. Дух велел нам забрать только женщину.
Лакоты переглянулись:
– Зачем он нам? Что делать с ним? Как мы станем выкармливать его? До нашего стойбища ещё два дня пути…
– Нам нет дела до этого младенца. Прощайте, – сказали Скири. – Когда мы встретимся в следующий раз, мы обязательно сразимся.
– Ладно, – закивали Лакоты, – мы всегда готовы умереть в хорошей схватке.
Тридцать бритоголовых наездников скрылись за косогором. Они оставили своим врагам длинноствольное ружьё, два копья с привязанными к ним чучелами воронов и гусей, два круглых щита, кисет с табаком и две лошади. Взамен они получили светловолосую женщину и волокуши, чтобы везти её.
В момент расставания с сыном Мари была без сознания.
– Зачем Великий Дух дал нам этого ребёнка? – спросил недоумённо один из Лакотов.
– Там видно будет.
– Может, его следовало сразу убить? Может, надо сделать это теперь?
– Мы не знаем, что задумал Великий Дух, – возразил другой. – Если младенцу суждено умереть, он умрёт. Если он должен выжить, Великий Дух пошлёт ему такую возможность.
С того дня как Мари попала в руки бритоголовых дикарей из племени Скири, её состояние не менялось. Она не спала и не дремала, но казалась совершенно нечувствительной ко всему; её не волновал жуткий облик новых хозяев; она не различала вкус пищи, которой её регулярно кормили; она не обращала внимания на большое полукруглое земляное жилище, где её держали; она не помнила, как попала в селение Скирей и с каким напряжённым удивлением встретили её жители деревни.
Но однажды наступил перелом, и сознание Мари прояснилось в одно мгновение. Поднявшись на ноги, она осознала, что попала в незнакомое место, но не закричала, потому что все присутствовавшие улыбались ей. Жилище показалось Мари просто огромным по сравнению с палатками Черноногих, потолок поднимался над землёй на добрых пять метров. Сделан дом был не из кожи, натянутой на составленные конусом шесты, а из утрамбованной поверх шестов земли. Вдоль стен стояли по кругу деревянные лежанки, заваленные меховыми одеялами, и перед каждой такой кроватью в земле торчало по два шеста, на которых висела оленья кожа, служившая неким подобием занавески. Посреди помещения, как и в палатках Черноногих, располагался очаг, обложенный камнями, вокруг него валялось на утоптанной земле множество мягких шкур, служивших подстилками.
Внутри толпилось десятка два людей, часть из которых с радостными криками помчалась наружу, увидев, что Мари встала. Вскоре появился высокий мужчина с огромной погремушкой из тыквы. Он был в мягкой кожаной рубахе и укутан в бизонью шкуру ниже пояса. Приблизившись к Мари, он заглянул ей в лицо и тоже улыбнулся. Он что-то сказал, стараясь сделать свой хриплый голос мягче, и предложил знаками следовать за ним.
– Неужели это тоже индейцы? – спросила себя Мари, выйдя из огромной землянки.
Со всех сторон возвышались, припорошённые снегом, могучие насыпи-жилища, от которых тянулись продолговатые коридоры с квадратными входами. На покатых земляных крышах, с торчащими тут и там пучками вялой травы, сидели люди. Кто-то ещё только взбирался, чтобы устроиться поудобнее и поглядеть на Мари. Она шла в сопровождении мужчины, и он любезно показывал ей всё вокруг, неторопливо объясняя назначение каких-то предметов. В раскисшей зимней грязи виднелись плетёные корзины, обломки оленьих рогов, обглоданные кости, лошадиные и собачьи испражнения. Возле стен жилищ стояли прислонённые связки длинных шестов, заготовленные для волокуш.
Мужчина, провожавший Мари, носил имя Волчьего Человека и выполнял обязанности её проводника. Теперь, когда она пришла в сознание, ему предстояло ежедневно ходить с ней на прогулку, приводить её в дом главного служителя Большой Звезды, где сам шаман готовил ей угощения. Волчий Человек выдал Мари деревянную миску и ложку, вырезанную из бизоньего рога, и разъяснил знаками, что она должна носить их с собой и нигде не должна забывать.
– Я понимаю, – кивнула она в ответ. – Неужели вы не говорите на языке Черноногих? И по-французски не понимаете ни слова? Какая жалость. Мне бы очень хотелось объяснить вам, что вы такие милые. И у вас огромные дома, только грязные очень…
Много дней подряд Волчий Человек приводил Мари к шаману, где она неторопливо ела, после чего её окуривали душистым дымом и вели на прогулку. Она ни разу не видела танцев, и после шумной жизни Черноногих это казалось ей странным. Она не знала, что всему причиной было её присутствие в деревне Скирей.
Но однажды всё изменилось. Утром, когда мглистый воздух ещё не развеялся, снаружи послышались возбуждённые голоса. Поднявшись, Мари поспешила за людьми. Рядом с ней широкими шагами ступал Волчий Человек. Выйдя под светлеющее небо, индейцы остановились.
– Упирикучу, – довольным голосом произнёс Волчий Человек и повторил слово несколько раз подряд, показывая рукой на далёкую яркую звёздочку, – упирикучу…
В тот же день Мари услышала первые песни, вместе с ними началось её постоянное присутствие на всех церемониях, которые стали совершаться с невероятной частотой и регулярностью.
В тот день, когда Скири увидели яркую звезду над горизонтом, шаманы отвели Мари в свой дом и, не таясь её взгляда, разделись догола и покрыли себя с ног до головы алой краской. Весь день они пели и проходили сквозь дым, поднимавшийся от разложенных под ногами связок тлеющей травы. Остановились только к вечеру, чтобы отдохнуть и подкрепиться.
– Лучше бы вы не начинали своих песен, – пробормотала Мари, уставшая от долгой и непонятной церемонии, – не нужен мне ваш концерт…
Но тут шаманы подхватили её под руки, подвели к земляному алтарю и проворно сняли с Мари платье.
– Наконец-то! А я уж думала, что вы тут не знаете, что к чему…
Мари расслабилась, готовая опуститься на землю, когда шаманы принялись трогать её со всех сторон. Но их ум был занят вовсе не сладострастными мыслями, хотя, глядя на молодую женщину с зелёными глазами и пепельными волосами, редкий мужчина сумел бы подавить в себе огонь желания. Скири словно не замечали её чудесной наготы. Они тщательно обмазывали всё её тело жиром и красной краской, а Мари млела под их сильными руками и едва не падала от охватившей её неги.
Всю ночь напролёт индейцы разминали женское тело пальцами и довели Мари до полной невменяемости. Она мелко дрожала, готовая взорваться от каждого нового прикосновения. Ей чудилось, что все силы мира блаженства сконцентрировались у неё внутри, подступили к её коже, чтобы вылиться через поры. Тело гудело. Грудь и влагалище наполнились жидким пламенем. А шаманы не прекращали массировать её, умными руками притягивая к Мари лучи, пропитанные силой жизни. Под тёмными сводами земляного храма клубились мутные тени, то принимая форму шаров, то вытягиваясь длинными эллипсами.
Так прошла вся ночь. К утру молодая женщина не могла держаться на ногах и взирала на дальнейшие действия святых мужей совершенно отрешённо. Они продолжали петь и плясать. Несколько раз один из танцоров поднимал с земли длинный шест, один конец которого был опущен в костёр, и размахивал огнём перед Мари, не прерывая танца.
Сидя на своём месте, Белый Дух стала впадать в дремоту, и действительность смешалась со сном. Она видела, как дикари со всех сторон расковыривали стены дома, выдирая из него огромные ломти дёрна, чтобы устроиться получше и наблюдать за таинственной процедурой. Чьи-то руки накинули на Мари шкуру… На голове у неё появились стоящие торчком перья…
