Алексей Сухаренко - Антихрист и Русский царь
— А что бы ты сказала человеку, находящемуся за границей? — урезонивала её Наталья Андреевна. — «Срочно бросайте вашу службу и приезжайте к моему сыну, потому что он вас зовёт»?
— Да, ты права, — согласилась дочь. — Он же не отец, бросать всё и мчаться по первому зову. Мы и так ему многим обязаны.
— Но ты позвони ему, — предложила Наталья Андреевна. — Пусть знает, какое несчастье случилось с нашим мальчиком. Мне кажется, он очень хорошо к нему относился, даже любил, по-твоему.
— Ну о чём ты, мама? — прервала её недовольная дочь. — У него свой сын такого же возраста, вот его он любит, а к Севке всего лишь из чувства вежливости так относится.
— Или ты ему приглянулась, страшилке этому, — кивнула в знак примирения Наталья Андреевна.
Алёна вспомнила последний эмоциональный разговор с этим странным мужчиной. Да, она ему нравилась, несомненно. Именно поэтому не позвонила ему, когда её об этом просил сын. Ей просто не хотелось быть обязанной человеку, который внушал неприязнь.
Похищение Патриарха Иерусалимского прошло как по маслу. Для этого Дроздов, при помощи подкупленного палестинца, который знал водителя Патриарха, встретился с его шофёром-греком. Встреча проходила в специально арендованной на этот случай квартире. Апартаменты располагались неподалёку от резиденции Патриарха, возле которой стояла его машина в ожидании, когда его святейшество поедет домой по окончании вечерней молитвы. Грек и глазом не моргнул, как из глушителя вылетела пуля и, прошив ему голову, застряла в обивке кожаного дивана.
Форменную одежду снимали уже с трупа. Палестинец спустя мгновение, вместо тридцати сребреников, получил в голову аналогичную пулю. В планы подполковника ФСБ не входило оставлять живых свидетелей. Замыв наскоро воротник пиджака, он с трудом влез в форму шофера и, нахлобучив на голову фуражку, а на глаза большие чёрные очки, добрался до автомобиля и занял место водителя. Когда Патриарх сел в машину, он быстро тронулся и остановился лишь в условленном месте, где в машину подсел Иванов. Бывший генерал, недолго думая, оглушил пассажира. Потеряв от удара сознание, Иерусалимский Патриарх сполз вниз между сиденьями, не издав и звука.
— Помнят ещё руки-то, — рассмеялся Тихоня, поддержанный ответным смехом своего бывшего подчинённого.
— И куда его теперь? — спросил Дроздов.
— Едем в условленное место к реке, — указал Тихоня.
Дорога заняла приличное время, но Патриарх не шевелился. В условленном месте их ожидали. Мерзавой подошёл к автомобилю Патриарха и заглянул в салон. К тому моменту пленник стал приходить в себя, издавая стоны и пытаясь подняться на сиденье.
— Приведите его в чувство быстрее, — недовольно поморщился Мерзавой.
Вскоре Патриарх, обильно политый водой из реки, стал понимать, что произошло, и молиться. Мерзавой прервал молитву, быстро переходя к делу. Он объяснил, что от него требуется, в случае если Благодатный огонь не сойдёт.
— Вы, ваше святейшество, должны нам гарантировать, что выйдете из Гроба с Благодатным огнём в любых случаях. — Он сделал паузу, со значением чиркая в руках зажигалкой. — Прежде чем ответите, знайте, в случае отказа мы утопим вас прямо здесь, в Иордане.
Последнее он сказал с нескрываемым сарказмом. Его телохранитель достал из багажника тяжёлый колёсный диск и цепь и бросил под ноги духовному лицу. Седобородый грек поднял глаза к небу и попытался с новой силой обратиться к Богу но Мерзавой ударил его по руке, занесённой для крестного знамения.
— Заканчивай мне тут театр устраивать, — прорычал статс-секретарь. — Говори своё решение, возьмёшь с собой зажигалку на всякий «пожарный» случай? Правда, здорово получилось — пожарный случай!
Мерзавой, поддержанный окружением, засмеялся каламбуру.
— Меня обыскивают, — зацепился за «соломинку» священник, — будет скандал.
— Не переживай, отец, — ухмыльнулся Мерзавой, — с армянином мы уже договорились.
— Нет, я отказываюсь, — отрицательно покачал головой Патриарх. — На всё воля Бога.
— Нет, дед, не на всё, — разозлился Мерзавой.
Телохранитель, с помощью Дроздова, пристегнул цепью тяжёлый автомобильный диск к ногам пленника и, скрутив сзади руки, потащил Патриарха к берегу Иордана.
— Твоё последнее слово, дед? — подошёл к нему со спины Мерзавой.
— Спаси и помилуй Боже, — едва успел вымолвить тот.
Мерзавой толкнул его в спину, и он полетел в мутные воды Иордана.
— Моя воля, — подытожил секретарь Антихриста и тут же осёкся.
Иерусалимский Патриарх показался из воды живым и невредимым.
— Это ещё что за дрянь? — взвизгнул испуганный Мерзавой. — Как это произошло?
Его помощники в какой-то миг растерялись, всматриваясь в Патрирха, который с мокрыми спутанными волосами был похож на водяного.
— Да там мелко, — догадался Иванов. — Он просто встал на ноги.
— Ну, так решите это как-нибудь, — прошипел Мерзавой, — или мне надо тебя учить, как это сделать?
— Дай ствол, — протянул Иванов руку к телохранителю Мерзавого.
Получив пистолет, он подошёл к краю обрыва и, прицелившись, с первого выстрела прострелил Патриарху голову. Тот окунулся с головой в воду, но оставался виден с берега, словно погружённый поплавок.
— Да, блин, надо было его просто отбуксировать на глубину, чтобы он с головой под воду ушёл, — высказался Дроздов, поймав на себе недовольный взгляд Иванова, в руках которого всё ещё оставалось оружие. — Я в том плане, что теперь без лодки не обойтись.
— А я думаю, надо его вытащить и привязать диск к животу, вот он и ляжет на дно, — возразил Иванов. — Займитесь. Я свою работу сделал.
Дроздов оглянулся на Мерзавого и увидел одобрительный кивок. Ничего не оставалось, как вместе с телохранителем и водителем Мерзавого раздеваться и выволакивать на сушу труп Патриарха. Переместив груз на середину тела, они наконец справились с задачей, и покойник ушёл на дно, скрывшись из глаз.
— Только непонятно, как теперь пройдёт церемония сошествия Благодатного огня, если в Гроб за ним некому лезть, — выразил свои сомнения Сергей Сергеевич.
— Король умер, да здравствует король, — усмехнулся Мерзавой. — Ваше святейшество, соблаговолите явиться перед глазами сомневающихся, укрепите их в вере.
Дверца его «мерседеса» открылась, и оттуда показался живой и невредимый Патриарх Иерусалимский.
— Господи, да что же это? — вырвалось у Иванова, рука которого сама по себе осенила тело крестным знамением. — Не может быть?
— Смотри, Тихоня, не наделай в штаны со страху, — засмеялся довольный произведённым эффектом Мерзавой.
Мокрый телохранитель инстинктивно полез за пистолетом, но Иерусалимский Патриарх среагировал моментально, ударив своим увесистым посохом точно в кисть.
— Эй, эй, остановитесь, — приказал Мерзавой. — Это не наш утопленник, это совсем другой человек. И, в отличие от первого, этот щёку не подставит.
— Я понял, — произнёс телохранитель.
— Поразительное сходство, — опомнился Тихоня. — Мои поздравления, шеф, теперь я понял всю гениальность вашего плана. Можно не переживать. Огонь будет гореть, так ведь, святой отец?
Тихоня поймал взгляд «Патриарха» и почувствовал, что от его глаз исходит жар.
— Как скажешь, сын мой, — произнёс глухим сдавленным голосом «Патриарх». — Хочешь, чтобы горел, будет гореть.
Иванов увидел, как от огненного взгляда «Патриарха» его одежда вспыхнула, словно была облита горючей жидкостью. Охватившая всё тело боль заставила его, не раздумывая, прыгнуть в воду.
Остальные тоже напряглись, готовые в любой момент прыгнуть следом за товарищем. Но странный двойник моментально потерял интерес к их персонам. Те, воспользовавшись случаем, побежали к берегу посмотреть, жив или нет Иванов. Сергей Сергеевич был жив. Только одежда полностью сгорела, теперь было непонятно, как он в таком виде будет возвращаться назад.
— Зачем, господин мой, вы так с ним жестоко поступили? — осторожно спросил Мерзавой, боясь ненароком навлечь на себя гнев падшего ангела. — Он много для нас сделал и будет делать.
— А теперь ещё будет меньше говорить не по делу, — пояснил Изувиль, возвращаясь к машине. — Не выношу, когда меня святым отцом называют, — сказал он Мерзавому.
Проехав с километр, машина свернула на гравийную дорогу, ведущую в пустыню. Через десять минут за небольшим холмом показался летательный аппарат падшего ангела.
— Можно спросить? — заискивающе поинтересовался Мерзавой и, получив одобрение, продолжил: — Я не понял, зачем вам было нужно присутствовать на казни Патриарха. Вы не верили, что мы выполним задание?
— Нет, мне нужно было видеть оригинал, прежде чем принять его внешность, — пояснил Изувиль. — Теперь меня даже его родная мать признает.
