Линкольн Чайлд - Танец смерти
Электричество в комнате было выключено, свет исходил лишь от большого монитора. На плоский экран выводилось четкое изображение того, что происходило в кабинете подвального помещения здания. Видеокамера показывала двоих людей – Пендергаста и психолога компании, Рольфа Краснера, готовившего клиента к беседе.
Глинн с интересом смотрел на стройную фигуру Пендергаста. Проницательность и сообразительность агента, недюжинная способность увидеть и из нескольких разрозненных деталей сложить целое взволновали Глинна и вызвали любопытство.
Наблюдая картинку – изображение шло без звука – Глинн снова вернулся к папке, которую передал ему Пендергаст. Хотя дело это, сравнительно с тем, чем они занимались, было незначительным, в нем были любопытные моменты. Библейская история Каина и Авеля напоминала ему взаимоотношения этих двух необыкновенных братьев. Ибо Пендергаст был поистине необыкновенным – Глинн не встречал еще человека, чей интеллект он мог бы уподобить собственному. Глинн всегда чувствовал себя белой вороной, и вот явился человек, с которым он мог, выражаясь современным языком, себя идентифицировать. Брат Пендергаста, похоже, еще умнее, однако он представляет собой едва ли не олицетворение вселенского зла. Глинн был заинтригован. Этот человек несет в себе столь сильную ненависть, что посвятил ей всю свою жизнь. Такое чувство сродни всепоглощающей любви. Что бы ни питало его ненависть, чувство это поистине уникально.
Глинн взглянул на монитор. Предварительная рутинная беседа закончилась, и Рольф Краснер приступал к делу. В психологе компании сочетались обезоруживающее дружелюбие и высокий профессионализм. Трудно было поверить, что этот веселый, круглолицый, скромный человек с венским акцентом может представлять опасность. И в самом деле, на первый взгляд он казался самым безобидным человеком на свете, но только до тех пор, пока вы не увидели его в работе. Глинн знал, к какому успеху приводит стратегия Джекилла и Хайда[22] в разговоре с клиентом, который ни о чем не догадывается.
С другой стороны, у Краснера никогда еще не было такого клиента.
Глинн перегнулся и включил звук.
– Мистер Пендергаст, – весело сказал Краснер, – может, вам что-нибудь нужно, прежде чем мы начнем? Вода? Безалкогольный напиток? Двойной мартини?
Он рассмеялся.
– Нет, спасибо.
Пендергаст, похоже, чувствовал себя не в своей тарелке. Впрочем, это неудивительно. Компания пользовалась тремя способами опроса в зависимости от типа личности. Экспериментальный четвертый способ применяли только для самых трудных, сопротивляющихся – и умных – клиентов. После того как они прочитали собранные Пендергастом документы и обсудили ситуацию, поспорили, какой из методов следует использовать. Пендергаст был шестым человеком за все время их работы, к которому решили применить четвертый способ. Он еще не подводил.
– Мы используем методику старого доброго психоанализа, – сказал Краснер. – Поэтому прошу вас прилечь на кушетку, чтобы вы не видели моего лица. Устраивайтесь, пожалуйста, поудобнее.
Пендергаст улегся на покрытую парчой кушетку и сложил на груди свои белые руки. В этой позе он напоминал труп. Что за потрясающий человек, подумал Глинн и продвинулся в инвалидном кресле поближе к монитору.
– Возможно, вы узнаете кабинет, в котором мы с вами находимся, мистер Пендергаст? – сказал Краснер, приступая к беседе.
– Да. Номер 19 Берггассе.
– Точно. Комната смоделирована по образцу кабинета Фрейда в Вене. Нам даже удалось приобрести некоторые принадлежавшие ему африканские резные украшения. И персидский ковер в центре комнаты тоже бывшая его собственность. Фрейд называл свой кабинет «gemutlich». Это почти непереводимое немецкое слово, означающее «приятный», «удобный», «комфортабельный», «дружелюбный». То есть та атмосфера, которую мы и постарались создать. Вы говорите по-немецки, мистер Пендергаст?
– Немецкий, к сожалению, не входит в число моих языков. Мне бы хотелось прочесть «Фауста» Гете в оригинале.
– Удивительное произведение, сильное и поэтичное.
Краснер уселся на деревянную табуретку так, чтобы Пендергаст его не видел.
– При работе с клиентами вы пользуетесь методами свободной ассоциации? – сухо спросил его Пендергаст.
– О нет! Мы разработали собственную методику. Она очень прямолинейная – никаких трюков, и сны мы не разгадываем. Единственное, что мы позаимствовали у Фрейда, это убранство кабинета.
Он снова рассмеялся.
Глинн невольно улыбнулся. В четвертом методе трюке были, но, конечно же, клиент не должен их замечать. Метод этот и в самом деле казался на редкость простым, но только на поверхности. Можно было обдурить самых умных людей, но очень тонко и осторожно.
– Я собираюсь помочь вам с помощью простых визуальных технологий и некоторых вопросов. Все просто, и без всякого гипноза. Надо лишь, чтобы вы были спокойны, сосредоточенны и отвечали на вопросы. Согласны, Алоиз? Можно я буду называть вас по имени?
– Можете, я к вашим услугам, доктор Краснер. Боюсь, правда, что не смогу дать нужную вам информацию, так как я и сам не верю, что она существует.
– Пусть это вас не волнует. Просто расслабьтесь, выполняйте мои указания и отвечайте на вопросы так полно, как сможете.
«Расслабьтесь». Глинн знал, что Пендергаст вряд ли будет способен на это, стоит лишь Краснеру приступить к допросу.
– Замечательно. Теперь я гашу свет и прошу вас закрыть глаза.
– Как хотите.
Свет погас, осталось лишь слабое рассеянное сияние.
– Сейчас мы проведем три минуты в молчании, – сказал Краснер.
Минуты ползли очень медленно.
– Теперь начнем, – сказал Краснер тихим, бархатным голосом.
После еще одной долгой паузы он продолжил.
– Медленно вдохните. Задержите дыхание. Теперь выдыхайте еще медленнее. Еще раз. Вдохните, задержите дыхание, выдохните. Расслабьтесь. Очень хорошо. Теперь представьте, что вы находитесь в самом любимом вашем месте в любой части света. Место, где вы чувствуете себя как дома, очень свободно. Даю вам минуту на то, чтобы вы туда перенеслись. Оглянитесь по сторонам. Вдохните воздух, ощутите запахи, звуки. Теперь скажите мне: что вы видите?
Минутная пауза. Глинн приник к монитору.
– Я на большой зеленой поляне возле старой березовой рощи. В дальнем конце лужайки стоит беседка. На западе сад и мельница возле ручья. Лужайка поднимается к каменному дому, окруженному вязами.
– Что это за место?
– Рейвенскрай. Усадьба двоюродной бабушки Корнелии.
– Какой это год и сезон?
– 1972 год, 15 августа.
– Сколько вам лет?
– Двенадцать.
– Вдохните воздух. Какой запах вы ощущаете?
– Запах свежескошенной травы и садовых пионов.
– А звуки?
– Крик козодоя. Шелест березовых листьев. Отдаленное журчание воды.
– Хорошо. Очень хорошо. Теперь я хочу, чтобы вы поднялись. Поднимитесь с земли, дайте себе воспарить... Посмотрите вниз. Вы видите с высоты луг, дом?
– Да.
– Теперь поднимитесь выше. На сотню футов. На две сотни. Снова посмотрите вниз. Что видите?
– Большой дом, гараж, сад, лужайки, мельницу, пруд с форелью, дендрарий, оранжереи, березовую рощу и подъездную аллею, убегающую к каменным воротам. Высокую ограду.
– А за ней?
– Дорогу в Готэм.
– Пусть теперь будет ночь.
– Сейчас ночь.
– Вы понимаете, что сейчас вами управляют, что все это в вашей голове и на самом деле не существует?
– Да.
– Во время нашего сеанса вы должны постоянно помнить об этом. Вы под контролем. Всего того, что вы видите и чувствуете, не существует. Все совершается в вашей голове.
– Понимаю.
– Сделайте так, чтобы внизу, на лугу, собралась ваша семья. Кто они? Назовите их, пожалуйста.
– Мой отец, Линнакус. Мать, Изабелла. Двоюродная бабушка, Корнелия. Сирил, садовник, он работает в стороне...
Наступила долгая пауза.
– Кто-нибудь еще?
– И мой брат, Диоген.
– Его возраст?
– Десять лет.
– Что они делают?
– Стоят там, куда я их поставил.
Голос Пендергаста звучал сухо и иронично. Глинн хорошо видел, что Пендергаст занимает позицию скептически настроенного наблюдателя и пытается придерживаться ее так долго, насколько возможно.
– Сделайте так, чтобы они занимались характерной для них деятельностью, – мягко предложил Краснер. – Что они делают теперь?
– Заканчивают пить чай на одеяле, расстеленном на лугу.
– Теперь я хочу, чтобы вы спустились вниз. Медленно присоединитесь к ним.
– Спустился.
– Что вы делаете?
– Чай допили, и Корнелия пускает по кругу тарелку с птифурами. Она привезла их из Нового Орлеана.
– Они вкусные?
– Естественно. Тетя Корнелия придерживается высших стандартов.
