Обнуление - Илья Сергеевич Ермаков
Ах, какой ужас!
Она убила их.
Она — настоящая убийца.
Она устранила тех, кто мог ей помешать, кто знал о ее планах. Кто вышел из-под ее контроля. И точно также она теперь захочет избавиться от меня, если узнает, что я вернулась.
«Поток» — место смерти. Место зла. Проклятая земля.
Денис же копал информацию об этом месте. Он нарыл сведения о…
«Предместье».
Это слово я прочитала на табличке у кромки леса, перейдя половину снежного поля.
Табличка стояла на поломанной деревянной ножке. Буквы вырезаны неопрятно и криво. От поля к лесу вела широкая тропа, по которой можно было проехать на машине. Но дорога занесена снегом, а потому оставались видны лишь очертания ее границ.
«Предместье» — прочитала я второй раз.
Не помню этой таблички в «Потоке». Зачем она вообще там была нужна? Предместье — забытое богом место. Проклятое место, где произошла страшная трагедия, связанная с сатанинским культом…
Это случилось одной ночью, зимой…
От осознания ужасного меня бросило в дрожь. Разве это возможно? Могла я попасть в прошлое или просто сходу с ума? Но как?
Марк говорил о порталах в местах силы… например, в реке… оттуда веяло темной энергией…
И порталы… существуют…
— Нет…
Этого не может быть…
— Василиса!
Я сорвалась на бег.
Слезы застилали мне глаза.
Если я провалилась в другое время, а Василиса осталась там — в нашем времени? Я попала в ловушку? Я купалась ночью и провалилась в воронку времени и пространства?
Чушь! Бред! Безумие!
Я галлюцинирую… это все ее воздействие… этот все Катерина… она все еще сводит меня с ума… это все в моей голове… в моей голове… в моей голове…
— Василиса!
Я замираю перед указателем населенного пункта «Предместье» и смотрю на это слово. Название сливается в образ горящей деревни. Повсюду шныряют сатанисты. И горит огонь.
— Нет… не может быть…
Я бегу в лес.
«Поток»! Здесь должен быть «Поток», а не Предместье. Хижина Досуга, домики, зал силы, бассейн, столовая, кострище.
«Поток». Прошу, пусть это будет «Поток», я хочу вернуться… я хочу увидеть Василису, Катерину, хоть кого-нибудь!
Нет, только не это… это не может быть правдой. Никаких порталов не существует. Это все бред!
Лес быстро закончился. И я оказалась… в деревне.
Стройные улицы деревянных домиков, засыпанных снегом. Тут и там виднелись костры на земле. Покосившиеся домишки, поломанные заборы, скромные участки с изуродованными садиками и огородами. Треснутый колодец. Старая водонапорная башня.
Мимо меня пробежала компания кудахчущих кур.
Предместье.
Оно реально.
Оно передо мной.
Забытая богом деревня, стоявшая прежде на земле «Потока». Сейчас зима, ночь. Надеюсь, я не попала в тот самый день катастрофы. Только бы не этот день, только бы не этот…
— Жгите дома!
Прозвучал женский властный голос.
Я ничего не успела понять или увидеть, как вдруг дом на другом конце улице загорелся. Пламя полыхало, пожирая постройку. Огромный оранжевый шар. Столб черного дыма поднимался в ночное небо.
Подтвердились мои худшие опасения: я попала в ту самую ночь.
Сегодня Предместье сгорит дотла.
Ужаснувшись, я побежала прочь. Заметив людей в белых одеяниях — наверняка сектанты, — я поспешила скрыться из виду, чтобы меня не заметили и не убили.
Отряд незнакомцев с факелами и ножами прошелся по дорожке, преследуя следующий дом для сжигания.
Я спряталась у торца ближайшего домика. Прижавшись к стене, я выглянула на улицу, оценивая обстановку. Своими глазами я увидела, как одна женщина в простой деревенской одежде спасалась от преследователей бегством.
Она кричала:
— Не надо! Не трогайте меня! Прошу!
Мужчина в белом бросил ей вслед топор.
Инструмент сделал вращение в воздухе и попал в цель.
Острие топора врезалось в спину девушки. Брызнула кровь. Ее ноги подкосились, и тело рухнуло в снег.
— Вот черт…
Что же теперь делать?
Куда бежать среди хаоса и убийств?
Сейчас эти фанатики все здесь уничтожат!
Глупая! Надо было возвращаться к реке и нырять в портал. Пока стоит ночь, я смогу вернуться домой, в свое время. Там меня ждет Василиса.
Это план.
Это повод убежать из Предместья и не попасть под удар сектантов.
Прочь от кошмара. Прочь из Предместья. Прочь от ужаса.
Пора бежать.
— Олеся!
Мне закрывают рот и держат за руки.
Черт! Черт! Черт!
Схватили…
Я отчаянно пытаюсь выбраться, но тщетно.
— Олеся, это я.
Смотрю на того, кто меня поймал — Андрей. Андрей?
— Как?
— Давай за мной.
Он берет меня за руку и ведет прочь.
Что он здесь делает? Он тоже попал через портал? Мы должны выбраться вместе! Ах, Андрей здесь. И он тоже выбрался из Слияния! Теперь мы спасемся! Теперь я не одна! У меня есть помощь друга.
— Ничего не говори. Я отведу тебя в безопасное место.
— А здесь есть безопасное место?
— Относительно.
Стараясь успокоиться, чувствуя руку Андрея в своей руке, я отдалась доверию. Я хотела ему доверять, хотела верить, что он на моей стороне.
Андрей привел меня в какой-то амбар, где держали коров. Запах — туши свет. Но это все совсем неважно! Он провел меня к деревянным скамейкам, расставленным вокруг маленького костерка.
Больше никого.
Только я, Андрей и стадо мычащих коров в стойлах.
— Андрей, что происходит? Это Предместье, да? Это та самая ночь, когда все должно быть разрушено?
— А ты догадливая. Да, мы попали через портал. Садись.
Мы сели на скамейку к огню. Мне стало гораздо теплее. Андрей нашел где-то теплую фермерскую куртку и накрыл меня.
— Тогда нам нужно выбираться как можно скорее, — я сразу приступила к делу, — надо отправиться к реке, прыгнуть в нее и найти портал, чтобы вернуться в наше время. Андрей, Катерина нас одурачила. Я должна вернуться к Василисе. Я должна спасти ее и вернуть домой.
— Оу… ты же не знаешь…
Взгляд Андрея помрачнел.
Отчего-то мне показалось, что он совсем не собирается возвращаться назад. Если бы хотел — давно бы это сделал.
— Что я не знаю, Андрей? Что происходит? Я должна вернуться к дочери. Это все, что я хочу.
Его взгляд сделался сочувствующим. И меня это совсем не утешало, а только пугало еще сильнее!
— Андрей, в чем дело? Здесь только мы или есть кто-то еще?
Собравшись с духом, он дал ответ:
— Здесь все, Олеся.
— Все?
— Я, ты, Яков, Альбина, Нелли.
Мы все провалились в портал…
Ну, конечно, мы же все пошли купаться в реку! Но меня совсем не интересовала их судьба.
— А дети? — прямо
