Алексей Антонов - Ёж
– Юль, разбирать всю баррикаду сейчас неохота, – сказал Боря, зевая. – Может, спать ляжем, а?
– Ну, Борь! – сказала она, растягивая его имя. – Ну, давай посмотрим.
– Ох уж эти женщины, похоже, Борь, придется разбирать, она ведь не успокоится, – заключил со сцены Миша.
– Хочешь угодить даме? – Боря демонстративно направился к своему рюкзаку, собираясь извлечь из него спальник. – Милости просим, я пас.
Сандаль встал на ноги без лишних уговоров и направился к входной двери с намерением разобрать баррикаду и угодить подруге. Он лишь сэкономил время и себе и остальным, потому как знал, что Юлька не отстанет от него и будет канючить до победного конца.
– Делать вам нечего! – Боря начал раскладывать свой рюкзак поближе к сцене.
Миша тем временем стал разбирать завалы, перекрывающие вход в зал, через минуту он освободил проход и осторожно приоткрыл дверь. На пороге, прячась в темноте неприветливого коридора, сидел котенок. На первый взгляд обычный двор-терьер, коих много шастает по помойкам, но было в нем кое-что необычное. Огромные глаза, словно их намалевал ребенок, не понимая пропорций, и столь же огромные уши, казалось, умей он ими махать, то мог бы запросто летать. Котенок сидел и смотрел своими необычными глазами на Мишу, тот, в свою очередь, удивленно смотрел на котенка. Так продолжалось до тех пор, пока из-за плеча Сандаля не выглянула Юлька, котенок, завидев ее, мяукнул и встал на задние лапки, смешно растопырив в воздухе передние.
Миша благоразумно отошел в сторону, уступая место сюсюканиям и восторженным возгласам Юльки. Откуда ни возьмись в коридоре возникла Женька и присоединилась к своей подруге. Шумным табором они вернулись в зал, поближе к костру, и начали предлагать ночному посетителю различные варианты ужина.
– Хоть спасибо сказала бы! – проворчал себе под нос Миша, закрывая дверь и начиная возводить баррикаду изнутри заново.
Боря, расстилая свой спальник, ворчал по поводу появления нового члена в их команде. Он сетовал на то, что маленький комок шерсти с торчащими ушами сильно осложнит работу девчонок, которые с удовольствием все свое внимание отдадут последнему. К тому же животину надо было кормить и каким-то образом таскать по тайге, ведь самостоятельно котенок был не готов передвигаться и потерять его в чаще проще простого. Но девчонки не слушали его, увлеченно впихивая в новую игрушку кусочки тушенки, котенок упирался, но все-таки ел на радость новым владелицам.
– Интересно, откуда он тут взялся? – Миша быстро кинул спальник на пол и улегся на него сверху, раздеваться и залезать внутрь не хотелось, и он решил спать прямо так.
– Кошки, они как тараканы, да еще у каждой по девять жизней, – буркнул Боря, переворачиваясь на другой бок. – Давайте сворачивайтесь, – наказал он девчонкам.
– Никакой он не таракан, а очень даже симпатичный котенок, – возразила Женька, но направилась к своему спальнику, намереваясь лечь спать.
Юлька тоже начала готовиться ко сну, она забралась в спальник и стала манить к себе котенка, но тот, демонстративно отвернувшись от нее, направился к Сандалю, чем ближе он подбирался к человеку, тем медленнее шел, потом присел рядом с Мишей и жалобно мяукнул.
– Тебе тут ничего не светит, я не любитель котов и кошек! – Он посмотрел в огромные глаза котенка, тот поднял свою лапку и аккуратно положил ее на краешек спальника.
– Такой милый! – заявила из своего спальника Женя. – Кажется, он хочет с тобой познакомиться.
– Да мне как-то все равно, – Сандаль пытался выглядеть равнодушным, – он, конечно, забавный и необычный, но гладить его, блохастого, я не собираюсь. Топай к девочкам, они тебя обогреют, приласкают, – Добавил он котенку, но тот продолжал смотреть на Мишу, будто хотел что-то сказать ему. – Ну и фиг с тобой. – Сандаль повернулся к котенку спиной с полным намерением уснуть.
– Какие вы, мужики, черствые, как батон недельной давности! – съязвила Женька, но ей уже никто не ответил.
Через пять минут маленький лагерь мирно сопел, видя разнообразные сны. Котенок медленно, почти бесшумно бродил между людьми, стараясь заглядывать каждому из них в лицо. Он долго сидел у отвернувшегося от него Миши, потом поняв, что на него не обращают внимания, с трудом взобрался по ступенькам на сцену – здесь мерно потрескивал костер, у которого чутко спал Боря. Котенок подошел к нему и сел у самой головы, потом потянул свою мордочку к лицу Миллениума и почти ткнулся своим носиком в нос человека.
Глава 13
На следующий день я с трудом оторвал голову от подушки к обеду. Кровь бешеным языком колокола звонила в мою голову, сознание ежесекундно ускользало от меня и тут же возвращалось, я с трудом мог сфокусировать зрение на чем-либо. Нога распухла и дико болела, благо, у меня были обезболивающие и обеззараживающие медикаменты.
Неимоверным усилием воли я заставил себя сесть на кровати и дотянуться до рюкзака, который валялся рядом. Первым делом я обработал рану, выглядела она совсем неплохо, разве что ужасающих размеров синяк покрывал мою ногу от бедра до голени. Затем я закинул в себя таблетку обезболивающего, запить было нечем, потому пришлось глотать прямо так, надо сказать, что и в обычной-то жизни я не особо дружил с таблетками и мне стоило огромного труда протолкнуть ее в горло.
Раньше запасы воды я пополнял прямо в Еже, особого труда со здоровыми ногами не составляло пробежаться до реки и обратно, теперь же это казалось делом непосильным. Я извлек из рюкзака объемную стальную кружку и встал на здоровую ногу, фокус в глазах мгновенно исчез, и окружающий меня мир пополз куда-то в сторону. Из последних сил я ухватился за спинку кровати и удержался в вертикальном положении. В следующее мгновение ускользающее сознание вернулось и зрение приобрело былую четкость.
Из-под кровати вынырнул котенок и вопросительно уставился на меня.
– Что, чертяка, страшно? – мой голос звучал сухо и надрывно, в горле пересохло, и организм требовал хоть какой-нибудь жидкости.
Котенок в ответ лишь мяукнул и отступил на шаг. Все-таки это был необычный кот, сейчас в моем состоянии он мне казался пришельцем из других миров. Я медленно стал пробираться к выходу из избы, надеясь на то, что бывший хозяин ставил во дворе дождевые бочки для сбора воды, это была моя единственная надежда. Путь до двери занял минут десять, не меньше, время то замедлялось, то ускоряло свой бег. Еще столько же занял выход на улицу, тут я совсем выдохся и, спустившись с лестницы, встал на четвереньки, пытаясь осмотреть небольшой поросший сорняком двор. Пара бочек здесь все-таки была, я направился к ближайшей, благо, до нее было всего метра три. Через минуту я уже был на месте и с досадой обнаружил, что бочка давно проржавела и вся дождевая вода, что должна была в ней собраться за вчерашний день, вытекла из большой дыры сбоку. До второй бочки было метров пять, и я решил передохнуть, облокотившись на стальной бок двухсотлитрового вместилища для жидкости.
Котенок заинтересованно сел рядом, присутствие этого маленького безобидного существа радовало меня, я чувствовал себя не одиноким, несмотря на то, что, говоря с животиной, я играл в одни ворота. Мой мохнатый друг, конечно, делал заинтересованный вид, когда я начинал говорить, его глаза светились разумом, но я понимал, что мои слова для него всего лишь интонация, лишенная всякого смысла.
– Сейчас, сейчас, – говорить становилось все тяжелее, но я делал это, стараясь не потерять сознание, иначе – конец, – чуть передохну и дальше поползу.
Котенок мяукнул, будто понимал каждое мое слово, я улыбнулся ему, перевалился на живот и пополз ко второй бочке, на большее не хватало сил, и я чувствовал, что долго так не протяну, паузы потери зрения длились все дольше, ясность же возвращалась на секунды. Мне кажется, на последнем метре я начал что-то кричать, вгрызаясь в землю буквально зубами, и я был вознагражден – бочка была полна воды, все двести литров мутной, наполненной вкусом железа воды. Я зачерпнул полную кружку и жадно осушил ее до дна, это было истинное наслаждение, но слабость не проходила, я опустился рядом с бочкой и, кажется, вырубился ненадолго.
…Когда сознание вернулось ко мне, я чувствовал себя немногим лучше, поднялся и присосался к бочке прямо так, погрузив в воду почти всю голову, я пил, не отрываясь, словно путник, вышедший из пустыни после долгих скитаний по выжженной солнцем земле, и, только почувствовав тошноту, я оторвался от воды.
Котенок бегал вокруг меня и, как мне показалось, недовольно мяукал, он даже несколько раз обхватывал мою здоровую ногу своими лапами и как будто старался оттащить меня от бочки. После я принял это за игры моего воспаленного мозга.
Я наполнил еще одну кружку и двинулся к дому с полным намерением вскрыть банку тушенки и пополнить свой организм потерянными калориями. Обратный путь занял куда меньше времени, несмотря на то, что эта прогулка порядком вымотала меня.
