Александр Варго - Молитва отверженного
Денин промолчал. Какая ерунда. Черви. Сегодня он убил своих детей. И отца в довесок.
По его измученному телу прошла крупная дрожь. У него много забот, но сейчас он был не в состоянии что-то делать.
Надо отдохнуть. Завтра все будет по-другому.
Когда он провалился в вязкий, тяжелый сон, тонкие пальцы Тани нащупали булавку.
— Что еще ты обо мне знаешь, старый гоблин?! — орал Мурзилка. — Значит, все эти адвокатишки — твоих рук дело?! — Он тряс Шона как грушу.
Так голодный волкодав терзает свою добычу, стараясь оторвать от нее кусок покрупнее. Лицо Шона стало темно-бордовым, как испорченная свекла.
— Пусти, — прохрипел он, отчаянно цепляясь за толстые руки напарника. — Мурзилка, ты задушишь меня!
— Вот и чудесно! — брызгая слюной, пролаял сказочник. — Ты, гнилая брюква, отвечай! Говори, что еще накопал про меня?! — Он отпустил Шона.
Тот без сил рухнул прямо на столик, который перевернулся. На пол полетели детские книжки и пустая тарелка из-под пиццы.
Мурзилка кинулся к серванту.
— Не надо! — завопил Шон, но было поздно, шкаф уже летел на пол.
Шон закрыл глаза, сдерживая рыдания. Звон разбившегося стекла был оглушительным. Фигурки сказочных персонажей разлетелись в стороны разноцветным каскадом. Мурзилка начал в неистовстве топтать их, расшвыривать в стороны. С одной ноги слетел пушистый тапочек в виде котенка.
— Что ты еще обо мне знаешь? — утихомирившись, чуть спокойнее сказал он. — Отвечай, или я повешу тебя рядом с твоей игрушкой. Учти, мне хочется самолично проверить, как долго ты протянешь, когда я начну тебя пилить.
— Мурзилка, перестань, — пролепетал Шон.
Он еще никогда не видел своего приятеля в таком бешенстве.
Крепыш уселся на диван, сунул в рот сигарету.
— Ненавижу!.. — сказал он, неизвестно что имея в виду.
Шон осторожно устроился рядом, пригладил растрепавшиеся седые волосы и сказал:
— Я не хотел тебе говорить раньше времени… — Он пугливо посмотрел на громадные кулачищи напарника, который одним ударом мог бы свалить с ног лошадь.
— Говори! — заявил Мурзилка и выпустил дым изо рта.
— Я не родственник твоей покойной матери, — нерешительно начал Шон. — Прости, я солгал. Да, это я помог тебе выйти на свободу. Понимаешь, я давно следил за вашей историей, знал, что вы занимались истреблением бродяг и попрошаек. У меня до сих пор в сейфе хранятся вырезки из тогдашних газет. Они все пожелтели, представляешь? Так уж вышло… но я решил помочь тебе, когда вам всем настала крышка. Алекса убили самым первым. Гюрза завалил Мику, а сам пропал. Его труп нашли только через год, когда в доме обнаружили мертвую девушку.
— Да. Ее звали Алиса, — подал голос Мурзилка. — Гюрза с ума по ней сходил. Как этот наш художник по своей обугленной кукле.
Его глаза были подернуты мутной дымкой, а губы плотно сжаты. Он словно заново прогонял в своей памяти события десятилетней давности.
— Я боготворил вас, — мечтательно сказал Шон, который уже успокоился и не страшился своего вспыльчивого приятеля. — Я мечтал иметь таких друзей, как вы. По-настоящему сплоченную команду. Жаль, что так все закончилось. Когда у меня появилась возможность, я принял решение тебя вытащить на волю. Это было нелегко, учитывая тот общественный резонанс, который был вызван вашими подвигами. Кроме того, тебе припаяли немалый срок…
— Я и сам это знаю! — резко оборвал его Мурзилка. — Не нужно напоминать мне про такое дерьмо!
— Не злись. Я просто рассказываю тебе всю подноготную, дружище, — мягко пояснил Шон. — Я решил тебя вытащить. Это было трудно. Но деньги и связи решают многое. Я нанял хороших адвокатов, и нам удалось пересмотреть результаты следствия. Твоя степень участия в резне была сведена к минимуму. А потом у тебя случайно нашли психическое отклонение, которое требовало медицинского вмешательства. Остальное тебе известно. Кстати, я носил передачки Нелли. Жаль, что нам не довелось пообщаться вживую. Она действительно была не в себе.
— Ты не должен был ничего скрывать от меня! — глядя прямо перед собой, отчеканил Мурзилка. — Ты присылал адвокатов, которые ковырялись в моей жизни, а сам оставался в тени. Мол, я не при делах и вообще в непонятках. Прикрылся смертью моей матери, родственничек! Эх, ладно. — Он затушил окурок об мозолистую ладонь и бросил его прямо на пол.
Шон с нескрываемым обожанием глядел на него.
— Я больше ничего не буду скрывать от тебя, — тихо сказал он, касаясь бицепса напарника.
— Ты сделал из меня маньяка, настоящего психопата, — вымученно сказал Мурзилка, который выглядел теперь подавленным и опустошенным. — Лучше бы ты оставил меня в зоне.
— Нет, — поглаживая мускулистую руку друга, возразил Шон. — Я просто взял гаечный ключ и подкрутил в тебе разболтавшиеся детальки, привел тебя в порядок, разбудил твое истинное «я», которое спало за решеткой. Ты всегда таким был, Жуля.
— Не называй меня Жулей! — приказал сказочник.
— Как скажешь, дорогой. — Шон безропотно кивнул. — Я ведь тоже ничего от тебя не скрываю. Если хочешь, я могу рассказать о своей семье.
— Я слушал это уже миллион раз, — презрительно сказал Мурзилка. — Как тебя трахал папаша, а потом вы со старшим братцем убили родителей. Ты получил неплохое наследство, на котором и построил свой нынешний бизнес, загрызи меня Мурзилка! Я знаю, что в пятилетнем возрасте ты начал с червей, которых выковыривал из яблока и клал на электрическую плитку. Ты балдел, глядя, как они извиваются.
Шон пытливо смотрел на тяжело вздымавшуюся грудь друга. Он видел, как ходил ходуном кадык обожаемого им мужчины, как сжимались и расправлялись грубые пальцы.
— Тебе надо расслабиться, — сказал он, похлопав его по плечу.
— Я не хочу пить.
— А я не выпивку предлагаю. Я дам тебе успокоительное.
Мурзилка недоверчиво усмехнулся и заявил:
— На меня не действуют эти долбаные микстуры из аптек.
— Должно подействовать. Это очень хорошее седативное средство. — С этими словами он куда-то ушел, а когда вернулся, в руках Шона лежала малюсенькая коробочка, в которой что-то гремело. — На! — Напарник протянул Мурзилке таблетку ярко-желтого цвета.
— Что это? — спросил тот и с подозрением уставился на странный кружочек.
— Лекарство, — терпеливо ответил Шон. — Послушай, разве я хочу тебе плохого? Давай глотай.
— И ты тоже тогда жри! — потребовал Мурзилка, закинув таблетку в рот.
Шон послушно сжевал лекарство.
— Так что это было?
— Валокордин или барбовал, не помню точно, — морщась, потому как таблетка оказалась горькой, произнес Шон.
У Мурзилки отвисла челюсть.
— Не понял. Так что именно? К тому же валокордин в каплях бывает, придурок, а ты колеса припер. Во сне в луну въехал? Что это за шняга?
— Остынь, дружище. Должно полегчать.
Напарники уселись на диван.
Шон стал переключать каналы и остановился на том, по которому передавали «Бивиса и Батхеда».
— Весьма в тему, — заметил Мурзилка. — Тебе не кажется, что мы сильно смахиваем на главных героев этого мультика? Я — Батхед.
Шон несколько минут внимательно следил за тем, что происходило на экране, потом покачал головой и заявил:
— Если только внешне. Кстати, во мне есть что-то от Бивиса.
Мурзилка захохотал. В голове у него появилась какая-то воздушная легкость, настроение приподнялось.
На экране телевизора Бивис, гоняясь за мухой, попал лопатой в лоб Батхеду. Тот кувырком полетел на пол.
— Меня однажды так брат палкой ударил, — сказал Шон и тоже хохотнул. — А я ночью поджег пакет, подкрался к нему и накапал расплавленного полиэтилена ему в рот.
Мурзилка закудахтал от смеха, его лицо покраснело. Бивис отбросил в сторону лопату и вооружился бензопилой, жужжащее полотно которой полностью погрузилось в диван.
— Он мне потом, правда, руку сломал, но после этого у нас наступил мир, — добавил Шон.
— А затем вы прикончили своих родителей, — задыхаясь от хохота, дополнил Мурзилка. — Которые вас достали, да?! Ой, не могу! Держите меня семеро!
— Убили, — подтвердил Шон.
Он тоже начал хрюкать от смеха, глядя, как Бивис получил по башке бейсбольной битой от Батхеда и мешком повалился на пол.
— Отца в гараже молотками забили, а мать утопили. У нее изо рта такие пузырики прикольные поднимались!..
«Нам надо заманить муху», — с важным видом сообщил Батхед.
«Прикольно. А что любят мухи?»
«Дерьмо и все такое».
Сказочники одновременно грохнули от хохота.
— А потом мой братец повесился, и все свалили на него! — давясь от смеха, продолжал Шон.
— Как твои капли, то есть таблетки, называются? Валокордин? Или… ой, не могу… кокаин, сто кочерыжек в твою задницу?! — спросил Мурзилка, вытирая слезы, и даже начал сползать с дивана на пол.
