Ларс Кеплер - Гипнотизер

Глава 33

Эрик сидел за письменным столом у себя в кабинете. Бледный свет падал из окна на пустой больничный двор. В пластиковой коробке с крышкой — остатки салата. Двухлитровая бутылка кока-колы стояла возле настольной лампы с розовым абажуром. Эрик смотрел на распечатанную фотографию, которую Аида прислала Беньямину: в темноте яркая вспышка сформировала светлое пространство с высокой нестриженой травой, живой изгородью и забором. И хотя Эрик почти поднес ее к глазам, он не мог понять, что означает эта картинка, что в ней главное. Сейчас он пытался разглядеть содержимое пластиковой корзины.

Эрик хотел позвонить Симоне и попросить ее прочитать письмо, чтобы точно знать, что именно Аида писала Беньямину и что Беньямин ответил, но потом сказал себе, что Симоне не нужно разговаривать с ним. Он не понимал, почему так разозлился и зачем сказал, что у него интрижка с Даниэллой. Он так страстно желал, чтобы Симоне простила его, а она почти перестала ему доверять.

Вдруг в ушах у него снова зазвучал голос Беньямина — как он звонил из багажника машины, как пытался казаться взрослым, старался, чтобы голос не был испуганным. Эрик вынул из деревянной коробочки розовую капсулу цитадона и запил холодным кофе. Руки задрожали так, что он едва сумел поставить чашку на блюдце.

Беньямин, должно быть, до смерти напуган, думал Эрик, его бросили в машину и заперли в темноте. Он хотел услышать мой голос, он ничего не знает — ни кто его забрал, ни куда его везут.

Сколько времени нужно Кеннету, чтобы отследить звонок? Эрик почувствовал раздражение из-за того, что отступился, но сказал себе: лишь бы тесть нашел Беньямина, остальное неважно.

Эрик положил руку на телефонную трубку. Надо позвонить в полицию и поторопить их, подумал он. Надо узнать, пришли ли они куда-нибудь, отследили ли звонок, есть ли у них уже подозреваемый. Когда он позвонил и объяснил, что ему нужно, его соединили не туда, и пришлось перезванивать. Эрик надеялся поговорить с Йоной Линной, но его соединили с помощником полицейского по имени Фредрик Стенсунд. Тот подтвердил, что участвует в предварительном следствии по делу об исчезновении Беньямина Барка. Стенсунд оказался очень понимающим, сказал, что у него самого ребенок-подросток:

— Беспокоишься целую ночь, когда их нет, знаешь, что не надо так уж контролировать, но…

— Беньямин не на вечеринке с приятелями, — тяжело произнес Эрик.

— Конечно, но есть некоторые данные, которые соответствуют…

— Его похитили, — перебил Эрик.

— Я понимаю, что вы чувствуете, но…

— …его поиск не является первоочередной задачей, — закончил Эрик.

Полицейский помолчал, несколько раз глубоко вздохнул и ответил:

— Я очень серьезно отношусь к вашим словам. И обещаю, что мы сделаем все возможное.

— Тогда отследите телефонный звонок.

— Мы как раз этим и занимаемся, — натянуто ответил Стенсунд.

— Спасибо, — еле слышно сказал Эрик.

Посидел с телефонной трубкой в руке. Они должны отследить этот звонок, думал он. Мы должны найти место, кружок на карте, направление — вот единственное, чем надо продолжать заниматься. Беньямин сумел рассказать только, что слышал голос.

Как под одеялом, подумал Эрик, но он не был уверен, что запомнил правильно. Действительно ли Беньямин сказал, что слышал голос, приглушенный голос? Может, это было просто бормотание, звук, похожий на голос — без слов, без смысла. Эрик потер лоб, посмотрел на фотографию и спросил себя, не лежит ли что-нибудь в высокой траве — но ничего не увидел. Он откинулся на спинку и закрыл глаза. Картинка встала перед внутренним взглядом: живая изгородь и коричневый забор отсвечивали розовым, желто-зеленый холмик стал темно-синим и медленно поехал в сторону. Как будто смотришь на ночное небо через ткань, подумал Эрик и тут же вспомнил, что Беньямин говорил что-то про дом, про какой-то ветхий большой дом — «вороний замок».

Эрик открыл глаза и встал со стула. Приглушенный голос сказал что-то о старом доме. Эрик не понимал, как мог забыть о нем. Перед тем, как машина остановилась, Беньямин говорил именно о старом доме.

Натягивая куртку, Эрик пытался вспомнить, где видел такой дом. Не так много мест. Эрик вспомнил, что видел один где-то к северу от Стокгольма, возле Росерсберга. Стал быстро соображать: церковь прихода Эд, Рунбю, вдоль аллеи, через гору, мимо коммуны, вниз к озеру Меларен. Не доезжая до древнего захоронения возле крепости Рунса, по левой стороне, если спускаться к воде, есть постройка. Что-то вроде небольшого деревянного замка, с башенками, верандами и резными украшениями.

Эрик вышел из кабинета. Торопливо шагая по коридору, он вспоминал ту прогулку; Беньямин ездил тогда с ними. Они осматривали погребение с ладьей — одно из самых крупных захоронений викингов в Швеции. Постояли в центре эллипса, сложенного из гранитных глыб на зеленой траве. Кончалось лето, было тепло. Эрику вспомнилось безветрие, бабочки на гравии стоянки. Обратно ехали с открытыми окнами — машина нагрелась.

Спускаясь в гараж, Эрик вспомнил, как через несколько километров он съехал на обочину, показал Беньямину «вороний замок» и в шутку спросил: хотел бы он тут жить?

— Где жить?

— В вороньем замке, — пояснил он, но забыл, что ответил Беньямин.

Солнце уже садилось, косые лучи блестели на заледеневших лужах возле гостевой стоянки неврологического отделения. Хрустнул гравий под шинами, когда Эрик разворачивался у главного входа и выезжал с парковки.

Эрик понимал, насколько мала вероятность того, что Беньямин окажется именно в том самом доме — но такая возможность была. Он поехал по магистрали Е-4; темнело, пейзаж становился нечетким. Эрик сморгнул, чтобы лучше видеть. Только когда все покрыла синева, он понял, что наступают сумерки.

Через полчаса он подъехал к старому дому. Несколько раз пытался связаться с Кеннетом, чтобы узнать, удалось ли ему отследить звонок Беньямина, но никто не отвечал. Эрик не стал оставлять сообщение.

Небо над огромным озером еще оставалось чуть светлым, но тени уже почернели. Эрик медленно въехал по узкой дороге в небольшой поселок, выросший вокруг озера. Фары выхватывали из темноты недавно построенные виллы, дома конца девяностых — начала двухтысячных, маленькие дачки, иногда светили в окна; скользнули по подъездной дорожке, на которой был брошен трехколесный велосипед. Эрик проехал дальше и увидел за высокой живой изгородью «вороний замок». Миновал еще несколько домов, остановился на обочине. Вылез из машины, немного вернулся, открыл калитку, ведущую на участок с виллой из темного кирпича, прошел по лужайке и обогнул дом. Гудела веревка на флагштоке. Эрик перелез через забор и оказался на следующем участке, прошел мимо покрытого грохочущим пластиком бассейна. Обращенные к озеру большие окна низенького домика были черны. Дорожку из булыжников покрывали темные листья. Эрик торопливо поднялся по лесенке, угадывая «вороний замок» по другую сторону изгороди, и протиснулся туда.

Ему подумалось, что этот участок тщательнее скрыт от чужих взглядов.

По дороге проехала машина, фары осветили несколько деревьев, и Эрик вспомнил странную фотографию, присланную Аидой. Желтая трава и кусты. Он подошел к большому деревянному дому и заметил, что в одной из комнат что-то светится синим.

Над высокими окнами виднелась затейливая отделка, выступающая часть крыши — словно кружево. Наверное, вид на озеро великолепный, подумал Эрик. Высокая шестигранная башенка на одном крыле и два застекленных эркера с остроконечной крышей придавали дому вид миниатюрного деревянного замка. Деревянные панели плотно пригнаны, но линию нарушала фальшивая панель, создававшая ощущение многомерного пространства. Дверь в резном наличнике: деревянные боковины и красивая кружевная крыша.

Подойдя к окну, Эрик увидел, что синее свечение исходит от телевизора. Кто-то смотрит фигурное катание. Камеры следили за стремительными движениями, сложными прыжками и быстрыми лезвиями коньков. Синий свет мерцал на стенах комнаты. На диване сидел толстый мужчина в серых тренировочных штанах. Он поправил очки и снова откинулся на спинку дивана. Мужчина как будто был в комнате один — на столе стояла только одна чашка. Эрик попытался заглянуть в соседнюю комнату. Что-то тихо звякнуло возле стекла. Эрик переместился к другому окну и заглянул в спальню с незастеленной кроватью и закрытой дверью. Смятые носовые платки лежали на ночном столике рядом со стаканом воды. На стене карта Австралии. Что-то капнуло на оконный скат. Эрик перешел к следующему окну. Занавески опущены, он ничего не смог рассмотреть в щель между ними. Снова послышался странный звон, теперь с каким-то щелчком.

Эрик пошел дальше, обогнул шестигранную башню и заглянул в столовую. Темная мебель посреди комнаты на сверкающем паркете. Что-то подсказало Эрику, что столовой пользуются довольно редко. На полу перед застекленным шкафом лежало что-то черное. Футляр для гитары, подумал Эрик. Снова звякнуло. Эрик наклонился к окну, ладонью отсекая на стекле отражение серого неба, и увидел, что через всю комнату к нему несется огромная собака. Она подбежала к окну, поднялась на задние лапы, передними упершись в стекло, и залаяла. Эрик отпрянул, запнулся о горшок и быстро пошел вокруг дома, с тяжело бьющимся сердцем ожидая, что будет.