Ангел - Михаил Иванов
– Есть. Не может не быть. Я чувствую…
– Чувствуешь? Как чувствует свою правоту любой, кто одержим некой сверхидеей? А вот если, следуя к своей вожделенной цели, ты всё-таки поймёшь, что это фикция – готов ли будешь остановиться и признать ошибку, или продолжишь идти, упёртый осёл, талдыча как заведённый о важности миссии?! Готов ли будешь лгать тем, кто пойдёт вместе с тобой?!
– Алек, дружочек, Марти всего лишь хотел сказать, что без цели нет развития, и потому… – встряла было Санни, но Март не дал ей договорить.
– С чего это, Ал, ты вдруг стал бояться лжи?! Привычный нам образ мира целиком состоит из лжи – удобной, греющей самолюбие и такой убаюкивающей! Так что – иллюзией больше, иллюзией меньше!.. Ха! Нам ли привыкать! Да вот только реальность такова, что для ленивых уготована не царская спальня с периной, а обложенный ватными матрасами иллюзий (нами же самими обложенный!)… нет, отнюдь не бокс в психиатрической клинике – бункер для сжигания отходов! И если уж люди окажутся настолько тупы и безвольны, чтобы отказаться проснуться и выбраться из него, то почему бы и нет: мифы, сказки, ложь – сгодится что угодно, только бы не дать им оставаться на месте и сгореть в этой комфортной и обожаемой всеми геенне! Да, вполне возможно, что одни иллюзии придётся заменить другими! Мера вынужденная, однако необходимая! Или, вы считаете, пусть всё идёт как идёт и надо расслабиться и «наслаждаться карнавалом», скатываясь по нисходящей обратно к зверям? А там, оскотинившись окончательно и став бесполезной, тупиковой ветвью эволюции, удовлетвориться своим животным существованием – в ожидании неминуемой переработки?! И не делайте таких возмущённых лиц! Признайтесь уже (не мне, так хотя бы самим себе!) – вы просто не желаете просыпаться!
– Может, мы и заблудшие, и ленивые, и спящие в готовой полыхнуть геенне… но в какой ад затащишь человечество ты, бодрствующий и активный, на своём поводке лжи?!
– Для начала хотя бы не «куда», а «откуда»… И если уж люди отказываются сами владеть своей судьбой и готовы отдать право выбора кому угодно, лишь бы их не заставляли видеть реальность, то я по крайней мере буду гнать это стадо в правильном направлении!
– Стадо?! – Алек снова готов был взорваться, однако сдержался. – А знаешь, может, оно и верно. Может, мы и в самом деле слишком тупы и ленивы, самонадеянны и заняты только собой… Стадо… Только вот кем тогда будешь ты, пастух? Хищником – для себя? Богом – для нас? Создателем новой реальности, мира иллюзий – творцом правды из того, что вчера ещё было ложью?!
И Санни, вторя Алеку, залепетала испуганно:
– Но, Марти, никогда лжи не стать истиной! И, если место правды занято ложью, как же тогда быть с правдой?!
– Сгодится и правда! В мире тотальной иллюзии всё равно никто не отличит одного от другого! Лишь бы дать начальный толчок, достаточно сильную мотивацию с каждым следующим днём продвигаться дальше, чем были вчера!
– Так может, и вера в Бога?..
– Сгодится и вера! Но не эта, нынешняя, – эта вера слаба, она сама ломает себе ноги и руки, идя на уступки научно-техническому прогрессу! Церковь торгуется, пытается искать компромисс, поступаясь принципами, и жертвует, как ей кажется, малым, выгадывая ещё немного времени, и ещё немного… но по сути – приближая тот час, когда в ней уже не останется ничего от Божьего вестника!
– Не надо, Марти! – Санни, казалось, готова была заплакать. – Пожалуйста!
– Что? – не понял Март.
– Не надо быть таким!
– Каким?
– Безжалостным… Бесчеловечным…
– Не переживай, Си, он просто трепло! Марти пугает приближающейся катастрофой? Сколько их было уже – и ничего, живём, процветаем!
– На этот раз ни отвернуться и проигнорировать, ни затаиться в глухом и безопасном медвежьем углу просто не выйдет: мы живём в эпоху не только унификации культур и общечеловеческих ценностей, и не только моментальной глобальной реакции на любое событие, когда одна чихнувшая курица способна вогнать в панику весь мир, но и в эпоху абсолютной прозрачности этого мира, когда та же курица становится действительно реальным источником пандемии. Люди не справятся сами, я это отчётливо понял за время, что мотался по свету. Человечеству нужна помощь. И ему необходим лидер. Не те эгоисты, что стоят у власти сейчас, – возглавить народы должен только истинный альтруист.
– Гнать, как стадо гонят, – это, по-твоему, альтруизм?
– Делать что должно, невзирая на нежелание, даже сопротивление, спасаемых, – что это, как не высшая степень альтруизма? Отречься не только от собственного эгоизма, но и от эгоизма толпы!
Алек хотел сказать что-то, но Санни опередила его:
– А тебе, Март? Разве не видишь, что тебе самому нужна помощь? Ты, как птица, в одночасье потерявшая гнездо и птенцов, в смятении чувств обличаешь мир! Ты, как тонущий, который хватается за что попало, лишь бы обрести хотя бы иллюзию опоры, цепляешься за свою одержимость изменить человечество! Но вот способен ли такой, смятенный и тонущий, на самом деле знать верный путь?
– Быть может, это действительно не лучший вариант. Да я и не говорю, что готов прямо сейчас. Или вообще когда-нибудь буду готов… – нахмурился Март. – Но человечество должно стать другим, и кому-то придётся изменить его!
– Но кто поверит в тебя, кто готов будет последовать за тобой и измениться, если… если нет в тебе к людям – к тем самым «потерянным и заблудшим», которых ты собрался спасать, – любви? Чувствуешь ли ты её хоть к кому-то из них… из нас? Да любишь ли ты хотя бы себя?! – Санни заглянула Марту в глаза. – Ты не любишь… – и брови её дрогнули.
– Любовь – сложное понятие…
– Ты запутался, приняв простое за сложное, низведя любовь до понятия… Что случилось с тобой?
– Как ты не понимаешь, Си, нельзя позволить себе заблудиться, потакая эмоциям, страстям и инстинктам! Нельзя! Но именно так, отрешившись от всего, что затуманивает путь, человек становится беспристрастным и начинает видеть вещи такими, какие они есть на самом деле, видеть корень проблемы, видеть цель – и в итоге появляется надежда когда-нибудь всё-таки достичь её!
– Да ты действительно одержимый! – выдохнул Алек.
– Я же говорю: человечество на краю пропасти! И свалится оно туда, как орава съехавших с катушек леммингов, или расправит крылья и полетит – зависит от того, кто встанет во главе. Выхода нет: кто-то должен решиться. Но не властолюбец, не тиран, не параноик, и тем более не слюнтяй, а человек свободный от иллюзий и ясно представляющий цель!
– Послушайте, а не кажется
