Глен Кук - Смертельная ртутная ложь
Оказывается, я вызвал интерес и у новых персонажей. Любопытно все же, сколько врагов и друзей у Дождевика?
Мне бы надо было собрать всех наблюдателей в кучу и произнести перед ними речь, призвав объединить усилия с целью избежать дублирования и ненужной затраты ресурсов. Но от этой затеи меня отвлекли топтавшиеся на ступенях Айви и Скользкий.
У Айви хватило совести покраснеть.
– Нас выгнали, – объявил он. – Я хотел объясниться, но нечаянно произнес слово, начинающееся на «П».
Что это за слово, начинающееся на «П»? Я посмотрел на Скользкого. Он выглядел просто ужасно.
– Вы знаете. То, после которого он начинает психовать.
Верно. Паузиффл.
– Просто из чистого любопытства хотелось бы знать: он помнит, что натворил, услыхав волшебное слово?
Ответ, очевидно, потребовал слишком большой нагрузки на интеллект Айви, и он ограничился пожатием плеч. У меня были соображения на этот счет, и я мог объяснить происхождение проблемы слова, начинающегося на «П».
Где-то кто-то много лет тому назад перекроил разум Скользкого, пытаясь превратить его в живое оружие, спусковым крючком для которого была бессмысленная фраза. Кто и когда сделал это – теперь не имело никакого значения. Эксперимент провалился. Скользкий вышел из-под контроля. Он попал в Бледсо незаконно, но все же, по совести говоря, его место было там. На воле его болезнь будет прогрессировать до тех пор, пока его кто-нибудь не убьет.
Вообще-то по меньшей мере половине обитателей Танфера следовало бы находиться в сумасшедшем доме. Здесь удивительно мало нормальных людей. По крайней мере на моем пути они почти не встречаются.
Я вошел в дом. Парни последовали за мной. Айви сразу же направился в комнатушку у входа, и Попка-Дурак тут же завелся на всю катушку. Я задержался и заглянул в глазок. Морли, наверное, уже носится по улицам, извещая всех и каждого, что я вновь взялся за дело.
Я с интересом заметил, что и друзей Дождевика, и его врагов смыло из окрестностей моего дома. Интересно, а не работает ли кто-нибудь из этих наблюдателей на папочку-волшебника?
При такой толпе соглядатаев невозможно поверить, что они не знают о существовании друг друга. Это, в свою очередь, порождает разные предположения.
Если бы я работал на Гвардию и знал, что кто-то рядом трудится на Кливера, то просто бы захватил этого парня и забыл о Гаррете. Неужели все настолько обленились, что решили взвалить поиски Дождевика только на меня? Не может быть. Они наверняка знают, что я не страдаю избытком честолюбия.
Скользкий, очевидно, забыв ориентиры, ведущие в кухню, побрел вслед за Айви. Пока ребята возобновляли знакомство с Попкой-Дураком, я нырнул в кухню и припрятал в укромное место свои хилые запасы.
Какой-то болван принялся колотить во входную дверь. И так требовательно, что я чуть было не поддался соблазну открыть ее.
Тем временем Попка-Дурак поминал всех предков Гаррета по прямой линии.
«Удушу цыпленка джунглей, а перья продам», – решил я и вернулся к дверному глазку.
И где только находят таких? Заморенных типов бухгалтерского вида, которые провели военную службу, перекладывая бумажки из одной папки в другую. Те, кто воевал по-настоящему и встречал этих мальчиков, клялись, что без всякой жалости утопили бы их в моче, представься такая возможность. Подобные типы редко осмеливаются возникать в моей части города.
Макунадо-стрит не Дно, но и на нее люди, родившиеся с серебряной ложкой во рту, заглядывают крайне редко.
Может быть, визит имеет отношение к Блейну?
Я открыл дверь. Это было ошибкой.
Возможно, неосознанно я предчувствовал неприятности – в одной руке я крепко сжимал дубинку. Теперь она пришлась весьма кстати: из пространства с обеих сторон двери материализовались двое громил и тут же попытались взять меня в оборот.
В изумлении отступив назад, я поднял дубинку. Ближайший противник возжелал сбить меня с ног. Я уклонился и опустил свое оружие ему на затылок. Эти клоуны явно явились в наш мир из иного измерения. Никто из наших не рискует нападать на меня в моем собственном доме. Покойник не выносит беспокойства.
Скажем так – обычно не выносит. Если бы я не был так занят, обязательно заглянул бы к нему и выяснил, что его сдерживает. Он не пошевелил ни единой мозговой извилиной.
Первый парень задремал, свернувшись калачиком. Его похожий на бегемота приятель сумел оценить обстановку и начал действовать не столь опрометчиво. Он не утратил уверенности в себе и решил нанести удар с фланга всей силой своего оружия.
Скользкий высунул башку из маленькой комнаты рядом с дверью. Судя по его виду, он не мог оказать большой помощи, но зато мог отвлечь врага, атакуя его с тыла.
– Эй, Скользкий! Паузиффл-физ!
Похоже, мое произношение оказалось вполне на уровне.
* * *Вопли о помощи постепенно сошли на нет. Стихли стоны и треск ломаемой мебели. Стараясь производить как можно меньше шума, я отодвинул стол, подпирающий изнутри кухонную дверь, и осторожно выглянул в прихожую.
Айви, прижав Скользкого к стене, грозил ему пальцем. Попка-Дурак, сидя на плече малыша, распевал воинственную песнь.
Я вышел к ним.
– Зачем вы заставили его сотворить это? – простонал Айви.
– Эти ребята решили сделать мне трепанацию черепа, не получив на то разрешения пациента.
Даже тот парень, которого я уложил, получил дополнительные ранения и выглядел так, будто Скользкий упражнялся на нем в танцах.
– Он в порядке?
– Будет в порядке, но не вашими молитвами.
– Сейчас не время ссориться. Мы захватили пленных. Понял? Начинаем допрос.
Я открыл дверь в комнату Покойника. Интересно, какого дьявола он дрых, невзирая на весь этот шум? Увидел я лишь то, что и ожидал, – жирную тушу дохлого логхира, заполняющую собой пыльное кресло.
Моим приятелям требовалось руководство. Когда я окончил осмотр того, что раньше было моим жильем, пленные были связаны как свиньи, готовые к поджариванию заживо. Предварительная обработка пленников вернула Скользкого к жизни.
– Вам, ребята, когда-нибудь доводилось проводить допросы? – поинтересовался я.
Айви утвердительно кивнул. Скользкий выглядел дуб дубом. Ему это здорово удавалось. Природный талант.
– Мой подход – запугивание без причинения реального вреда, особенно если без него можно обойтись. У нас четыре пленника. Один из них наверняка окажется слабаком. Верно?
В ответ – абсолютно безмозглые взгляды.
– Давайте попытаемся сообразить, кто из них расколется раньше, чем мы будем вынуждены начать раскалывать их черепа.
– Неужели вы способны на это?
И чего я все время стараюсь быть добряком? Даже люди, выступающие на стороне сил добра (то есть на моей стороне), иногда не понимают этого.
Я отвел своих соратников в кухню. Ожидая, пока силы вторжения очухаются, мы разделили на троих мои скудные запасы непритязательной пищи.
Постепенно один за другим наши враги начали приходить в себя. То положение, в котором они себя обнаружили, их почему-то не обрадовало.
54
С чашкой чая в руке, с попугаем на плече и с соратниками по флангам я вернулся в прихожую. Попка-Дурак бранился так, словно сам все это придумал.
– Вы живы, ребята? Вот и хорошо. Давайте сыграем в простенькую игру. Победитель отправится домой с целыми пальцами на руках и ногах.
Если они настолько невежественны, что не опасаются Покойника, то им и подавно не известно, что я весьма редко воплощаю в жизнь угрозы отрубить пальцы у злодеев. У Скользкого оказался собственный подход к общению с пленными. Он просто, по-деловому, без всяких эмоций сломал одному из них руку. Я выждал, пока жертва прекратит вой:
– В основном мне хочется знать, кто вы такие. И, конечно, почему вы ворвались в мой дом.
Тип с внешностью бухгалтера и с обеими целыми руками выступил первым:
– Наша задача была убедить вас отказаться от дела. В некотором роде – предупредить.
– Итак, мы стали на правильный путь. Теперь намекните – предупредить против чего? Почему? И кто это хочет сделать?
Он посмотрел на меня как на умственно отсталого. Не исключено, что парень был прав. – Все же дай мне некоторые разъяснения, дружок.
– Вы должны бросить то, чем занимаетесь…
– Я занимаюсь многим. Хорошо бы узнать детали.
Ответа не последовало.
– О боги тьмы, – вздохнул я, бросая взгляд на Скользкого. Тот сделал шаг вперед.
– Стойте! Мистер Давенпорт попросил, чтобы мы убедили вас прекратить поиски мисс Дженн.
– Прекрасно. Жаль только, что я не знаю ни одного Давенпорта. Кто это, черт бы его побрал? Пленник выпрямился.
– А… – произнес он, и это означало, что у него хватает мозгов подумать, стоило ли нападать на парня, который даже никогда не слышал о парне, это нападение организовавшем. Мы оба пребывали в страшном смущении и затруднении. Но у меня в отличие от пленного для прояснения вопроса существовал Скользкий. Скользкий нахмурился. Скользкий тяжело навис над жертвой.
