Джеффри Линдсей - Декстер без демона
"Декстер!", воскликнула Рита и покраснела ещё больше.
"Полиция считает что вы кого-то убили?", спросил преподобный Жиль.
"Ну, не все так думают. Только моя сестра"
"Декстер криминалист", выпалила Рита, "Его сестра детектив. Он просто так шутит".
И снова он кивнул мне, "Чувство юмора помогает в любом виде отношений".
Он сделал паузу, задумался, и при этом выглядел ещё более искренним, и спросил, "Что вы чувствуете по отношению к детям Риты?"
"О, Коди и Астор обожают Декстера!" поспешила ответить Рита, радостная от того что мы больше не обсуждаем мой статус разыскиваемого преступника.
"А что сам Декстер чувствует?", настаивал он мягко.
"Они мне нравятся", просто сказал я.
Преподобный кивнул, "Это хорошо. Очень хорошо. Иногда дети становятся обузой. Особенно если они не твои".
"Коди и Астор великолепны в роли обузы", сказал я, "Да я, собственно, и не возражаю".
"Их постоянно нужно наставлять на путь истинный, они ведь столько пережили", произнес он.
"О, да, я их наставляю", успокоил его я, и подумал хорошо бы не слишком выделять себя, поэтому добавил, "Они сами стремятся к просвещению".
"Вот и отлично", сказал он, "Мы ведь познакомимся с этими ребятами в воскресной школе, правда?" Мне показалось что это своего рода неприкрытый шантаж, при помощи которого он надеялся пополнить свой список новичков, однако Рита тут же согласно кивнула и мне пришлось согласится и с этим. Кроме того, я был совершенно уверен, что бы там кто ни говорил, Коди и Астор найдут душевное спокойствие уж точно не здесь.
"А теперь поговорим о вас двоих", продолжил он, откидываясь на спинку кресла и потирая ладони, "Отношения в современном мире должны основываться на крепкой вере", говорил он глядя на меня с надеждой, "У вас как с этим, Декстер?"
Итак, вот оно. Уж, поверьте – рано или поздно, священник всегда найдет способ так повернуть разговор, что он коснётся именно его области. Не знаю, что хуже – лгать священнику или кому-то другому, но я действительно хотел быстро и без обид закончить этот разговор. Получится ли это, если я расскажу ему правду? Предположим, я сказал правду, сказал что-то типа "Да, я действительно верую, святой отец. В человеческую жадность и глупость. В безмятежность острой стали в лунном свете. Я верю в невидимую, тёмную и холодную радость своей тени внутри. В абсолютную чистоту и ясность своего ножа. О да, я верю, преподобный, и даже больше, моя вера это уверенность, потому что я вижу холодный практический результат и я знаю что вот это реально. Это реальность, в которой я живу".
Но в сущности, вряд ли мне удастся переубедить этого человека, тем более мне не стоит волноваться о том что я попаду в ад, если солгу священнику. Если ад и существует, то я уже практически купил билет в первый ряд. Поэтому я просто сказал, "Вера это очень важно". И казалось, этого ему было достаточно.
"Вот и славно", пробормотал он и украдкой взглянул на часы. "Декстер, у вас есть какие-нибудь вопросы?"
Хороший вопрос, но он захватил меня врасплох, так как я, как раз обдумывал как бы получить ответы на мои вопросы не задавая их. Я был готов увиливать по крайней мере еще час. А действительно, о чём можно его спросить? Они используют виноградный сок или настоящий кагор? У них даровница металлическая или деревянная? Правда ли что танцевать грешно? Я просто не был готов! А он, к тому же, казалось искренне хотел ответить. Поэтому я спросил преподобного Жиля с улыбкой на лице, "Фактически, я хотел бы знать что вы думаете об одержимости дьяволом".
"Декстер!", поперхнулась Рита и нервно улыбаясь стала оправдываться, "Это не… Ты же не можешь действительно…"
Преподобный поднял руку, "Всё нормально, Рита". "Думаю я понял о чём Декстер спрашивает". Он откинулся и кивнул, улыбнулся, и обратился ко мне с милым и всезнающим выражением на лице, "Вы долгое время не бывали в церкви, да, Декстер?"
"Ну, это правда", признал я.
"Думаю, вы считаете что новая церковь очень хорошо подходит к современной жизни. Однако главный критерий – любовь нашего Господа – не изменился. Но вот понимание этой любви у людей может изменяться". И он даже подмигнул мне, "Думаю вы понимаете что демоны это для Хеллоуина, а не для воскресной службы".
Ну, всё равно хорошо получить ответ, пусть даже не тот какого ожидал. По правде сказать, я не думал, конечно, что преподобный Жиль тут же вытащит какой-нибудь колдовской талмуд и начнёт читать заклинания, но надо признать – я был несколько разочарован. "Ну, тогда ладно", вздохнул я.
"Ещё вопросы?", снова спросил он, довольный разговором, "Религиозные или может о самой церемонии?"
"Нет, ничего. Всё кажется довольно ясно", заверил я его.
"Мне тоже так кажется", сказал он и продолжил, "Если Господь в нашем сердце, то всё остальное приложится".
"Аминь", прошептал я с иронией, и Рита бросила на меня быстрый взгляд, но преподобный видимо воспринял нормально.
"Вот и славно", сказал он, встал и протянул руку, "Итак, дата – 24 июня". Я тоже поднялся и пожал ему руку. "Но надеюсь увидеть вас пораньше. У нас каждое воскресенье в 10 утра начинается служба". Он снова подмигнул и пожал руку уже как настоящий мужчина, "Если поспешите домой – ещё поспеете на футбол"
"Всенепременно", сказал я, думая как хорошо что деловые люди всегда идут навстречу клиенту.
Отпустив мою руку, он тут же схватил Риту и сжал её в объятиях, "Рита, я так за тебя рад!".
"Спасибо", прорыдала Рита ему в плечо. Она еще какое-то время повисела у него на плече, посопела, затем выпрямившись, шмыгнула носом и обернулась ко мне, "Спасибо тебе, Декстер". За что я так и не понял, но мне было приятно что меня не забыли включить в список.
ГЛАВА 29
ВПЕРВЫЕ ЗА ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ХОТЕЛ добраться до своей клетушки. Не потому что меня прикалывали брызги крови – из-за идеи пришедшей ко мне во время встречи с Преподобным Жилем. Одержимость демоном. В этом был определенный смысл. Я никогда не чувствовал себя одержимым, если не считать притязаний Риты. Но это было хоть какое-то объяснение происходящему, и я горел от нетерпения исследовать это.
Сначала я проверил свой автоответчик и электронную почту: никаких сообщений кроме обычного ведомственного напоминания о необходимости поддерживать чистоту в зоне кофеварки. Никаких извинений от Дебс. Я сделал несколько осторожных звонков и обнаружил, что она пытается отловить Курта Вагнера, что было облегчением, поскольку означало, что она не следит за мной.
Проблема решена, и я с чистой совестью начал изучать вопрос демонической одержимости. Снова старый добрый Царь Соломон. Очевидно он был довольно близко знаком со множеством демонов, большинство которых имели непроизносимые имена с несколькими 'з'. И он повелевал ими, словно послушными слугами, заставляя их собирать и переносить строительные материалы, и строить его великий храм, что немало потрясло меня, поскольку я всегда считал храмы хорошей штукой; несомненно там по-видимому был какой-то закон о выборе места для труда демонов. Я имею в виду, что если нас так расстраивают нелегальные иммигранты, собирающие апельсины, разве все те богобоязненные патриархи не должны были издать какой-нибудь указ против демонов?
Но здесь была и чёрная и белая сторона. Царь Соломон достаточно комфортно устроился в качестве повелителя демонов. Им не слишком нравилось получать от него приказы, конечно, но они подчинялись его воле. Из этого следовал любопытный вывод, что возможно кто-нибудь еще был способен управлять ими и попытался сделать это с Тёмным Пассажиром, который, следовательно сбежал из непреднамеренного рабства. Я сделал паузу и подумал об этом.
Самый большой недостаток этой теории был в том, что она не объясняла всепоглощающее чувство смертельной опасности, которое нахлынуло на меня с самого начала, когда Пассажир ещё был на борту. Я, как и любой другой, легко могу понять нежелание заниматься навязанной работой, но это не имеет ничего общего со смертным ужасом, поднявшемся во мне.
Значит ли это, что Пассажир не был демоном? Значит ли это, что всё происходящее со мной было простым психозом? Целиком и полностью выдуманной параноидальной фантазией о преследовании жажды крови и надвигающегося ужаса?
И всё же, в каждой из мировых культур было верование о чем-то наподобие одержимости. Я просто не мог понять, как это связано с моей проблемой. Я чувствовал, что близок к чему-то, но никакой великой идеи у меня не возникло.
Внезапно оказалось, что уже пол-шестого и более озабоченный, чем обычно, я покинул офис и направился к сомнительному святилищу домашнего очага.
На следующий полдень я сидел в своей клетушке, печатая отчет о весьма скучном групповом убийстве. Даже в Майами совершаются обычные убийства, и это было одним из них – вернее тремя с половиной, если быть точным, поскольку три тела лежали в морге и еще одно в интенсивной терапии в госпитале Джэксона. Это была обычная перестрелка в одном из районов города с низким уровнем жизни. Не было смысла тратить на это слишком много моего времени, учитывая многочисленных свидетелей согласных с тем, что некто по кличке "Ублюдок" получил поделом.
