Антон Леонтьев - Танцующая с дьяволом
А в перерывах между работой и домом истязали и убивали чьих-то чужих детишек.
Оставив Валерика с Тимофеем (нет, Рянько к преступлениям причастен не был, она в этом уже не сомневалась), Лариса пошла на кухню. Солдатов – это совсем другое дело…
Она застала его уже возле входной двери.
– Вы нас покидаете? – спросила Лариса. – Но ведь полтретьего ночи! Куда вы поедете в такой час! Тем более это ваш дом…
Солдатов ответил, что у него неотложные дела, сказал, что они могут оставаться здесь сколь угодно долго, а он заедет завтра под вечер – и ретировался.
Проверив, закрыл ли он за собой дверь, и задвинув массивный засов, Лариса ощутила тревогу. Но не могла сказать, чем эта тревога вызвана.
Хотя, наверное, все же могла: ведь она узнала о существовании подпольного клуба педофилов и убийц, которые теперь охотятся за ними.
А также то, что ее сын мог быть одним из членов, более того, из рьяных помощников главарей этого «Клуба любителей-цветоводов». А в остальном, прекрасная маркиза…
Лариса вернулась в гостиную – Тимофей все еще бесился с Валериком, молотя его подушкой по хребту, однако уже отчаянно зевал.
Да, отец из Рянько вышел бы отличный…
– Прекратите! – произнесла она, делая страшные глаза. Оба пацана – и маленький, и взрослый – в изумлении воззрились на нее. Лариса же молниеносным движением схватила с дивана подушку и кинула в Валерика. – Ура, попала!
Последующие минут пятнадцать они скакали по гостиной, швыряясь друг в друга подушками, хохоча, визжа и бесясь. Наконец Тимофей начал зевать практически беспрерывно, завернулся в давно сорванную с дивана накидку и, сказав, что ему надо немного отдохнуть, улегся прямо на ковер.
Через десять секунд он уже мирно спал.
Лариса погладила его по щеке, а потом нежно поцеловала в лоб. И пусть это не ее ребенок, но ведь это чей-то ребенок, заслуживающий любви, ласки и счастья. И познавший пока что только нужду, побои и попытку похищения педофилами-убийцами.
И вдруг она поняла, что инфантильная потасовка с подушками была лучшими пятнадцатью минутами ее жизни за последние без малого десять лет.
Не исключено, что и за всю ее жизнь…
Валерик хотел было отнести Тимофея на второй этаж, в спальню, но Лариса попросила положить мальчика на диван и притащила сверху одеяло и подушку. Сон мальчика был настолько крепок, что он не пробудился, даже когда Лариса подложила ему под голову подушку и накрыла вместо накидки одеялом.
Она поймала себя на том, что стоит и любуется ребенком. И почувствовала, что в который раз за вечер на глаза у нее навернулись слезы.
Валерик подошел к ней и тихо произнес:
– Ты ведь хотела меня о чем-то спросить? Точнее, спросила, но не получила ответ… Там, на кухне… Я не знал, надо ли делиться с тобой тем, что мне стало известно…
Лариса сжала его руку и, продолжая смотреть на спящего Тимофея, подумала о другом, своем Тимофее.
– Надо! – сказала она.
Валерик явно колебался. Они прошли на кухню. Лариса села за барную стойку и произнесла, глядя на стушевавшегося молодого человека:
– Это ведь касается их помощников, добровольных помощников, ведь так?
Валерик кивнул и, не глядя на нее, сказал:
– Дело в том, что Подгорных, ну, этот начальник юридического отдела вашего холдинга… Я ведь после того, как мы у него обнаружили эти кошмарные фотографии, принялся за ним следить. Олег ничего не знал, потому что для него важнее всего осуществление нашего плана по экономическому шпионажу.
Он запнулся, посмотрел наконец на Ларису и продолжил:
– Подгорных несколько раз звонил тем, кто может иметь отношение к «Клубу любителей-цветоводов». Поэтому пришлось намекнуть, что у нас общие интересы, и сблизиться с ним. Исключительно для получения информации. Понятное дело, что они не говорят о том, что надо сделать, напрямую, используют свой особый код, для посторонних совершенно невинный. Однако он пару раз звонил какому-то…
Валерик помолчал и произнес:
– Какому-то Тимофею… Причем называл его исключительно Тимыч…
Лариса ощутила на себе, что образное выражение «обратиться в соляной столп» не такая уж метафора. Она на самом деле застыла и не могла двинуться.
– Да, какому-то Тимофею, точнее, Тимычу, – выдавил из себя молодой человек. – Они говорили о поставках «нового материальца». И о том, что нужно следить, чтобы «материалец» был хороший, отборный, а не с гнильцой. Потом Подгорных отдал Тимычу распоряжение привезти этого самого «нового материальца». А потом спохватился и сказал, что это чертовски плохо, что у Тимыча пока нет прав, ведь ему еще восемнадцать не исполнилось. И что надо поговорить с кем-то из ГИБДД, чтобы ему сделали левые права, ведь водить Тимыч умеет не хуже гонщика «Формулы-1»…
Ему не исполнилось еще восемнадцать… Так же как ее Тимычу! Тимычу, который так любил смотреть по кабельному гонки «Формулы-1»!
– У тебя номер этого… этого Тимыча имеется? – спросила она, и Валерик развел руками, ответив, что он есть у Подгорных.
Господи, эта тварь из юридического отдела работала с ней все эти годы, знала, что она скорбит по убитому сыну, – и общалась с этим самым сыном, отнюдь не убитым, а превратившимся в помощника монстров!
В добровольного помощника монстров.
– Извини, не стоило рассказывать тебе, это может быть другой Тимыч, имя же сейчас распространенное… – начал Валерик, но Лариса, которую вдруг прорвало, затряслась в рыданиях. Точнее, это были даже не рыдания, а истерические конвульсии.
Она сползла на пол, попыталась подняться, но не смогла. Только ощутила, как Валерик подхватил ее на руки, прижал к себе и, нежно перебирая руками ее волосы, понес наверх.
Он положил ее на кровать в одной из спален, укрыл одеялом и двинулся было к выходу, но Лариса сквозь слезы произнесла:
– Не уходи, прошу тебя, не уходи! Останься со мной!
Он присел на кровать, и она, продолжая рыдать, спросила:
– Почему Снежная королева в твоей сказке потеряла сына?
Подумав, Валерик сказал:
– Потому что его похитил злой волшебник Чернобров.
– Чернобров? – переспросила Лариса сквозь слезы. – Может, Черномор?
Валерик ответил:
– Нет, именно Чернобров. Ну, такой злой волшебник, внешне напоминающий Леонида Ильича, с кустистыми бровями и раскатистым басом. Но в то же время абсолютно лысый, как предшественник Леонида Ильича, Никита Сергеевич. Он его похитил, потому что… Потому что у него когда-то был пылкий роман со Снежной королевой, от которого она не растаяла, а родила этого самого сына…
Смех душил Ларису, она повернула к Валерику заплаканное лицо и выдавила из себя:
– С бровями, как у Брежнева, и с лысиной, как у Хрущева? И это злой волшебник Чернобров! А усов, как у Сталина, у него случайно не было?
– Дай-ка подумать, – проговорил Валерик. – Нет, не было. Была когда-то бородка, как у Калинина, но он под нажимом Снежной королевы сбрил ее… Впрочем, после их расставания снова отрастил…
Лариса продолжала смеяться, чувствуя одновременно, что слезы продолжают бежать по щекам.
– А сына… Она вернула сына? – спросила она наконец, и Валерик, внимательно взглянув на нее, сказал:
– Да, вернула. После невероятных приключений, которые я еще не выдумал. Но ради тебя могу выдумать. И все с сыном было в порядке, потому что отец-волшебник в нем души не чаял, и они у него в замке на скале с привидениями играли в кегли – головами скелетов… И Чернобров со Снежной королевой помирились, хотя больше не сошлись, и ради сына если не стали друзьями, то начали вести себя как цивилизованные люди… Точнее, как цивилизованные представители волшебного мира…
Все еще чувствуя, что слезы бегут из глаз, Лариса подумала о том, что это сказка. Конечно, сказка. В реальной жизни так не бывает.
И если она и найдет блудного сына, то все будет иначе…
Совершенно иначе.
Заметив, что она успокоилась, Валерик поднялся с кровати и произнес:
– Думаю, тебе надо отдохнуть. Мне тоже…
Он собрался уходить, но Лариса взяла его за руку и попросила:
– Останься, пожалуйста…
Валерик вздрогнул и посмотрел на нее в недоумении:
– На то, чтобы рассказать о приключениях Снежной королевы, пока она искала сына, меня сейчас не хватит.
Лариса сказала чуть с нажимом:
– Останься… Прошу тебя, останься…
Валерик замер, потом приблизился к кровати и странным тоном произнес:
– Ты действительно хочешь, чтобы…
Лариса вдруг ощутила, как на нее накатило небывалое желание. Она потянула Валерика на кровать и сказала:
– Лучше расскажи, как волшебник Чернобров и Снежная королева вели себя, когда оставались наедине. Или лучше покажи…
Валерик улыбнулся, навис над Ларисой и нежно ее поцеловал.
