Дэвид Моррелл - Пятая профессия
— Значит, нужно идти, — сказала Рэйчел. Сэвэдж с Акирой удивленно повернулись к ней.
— И мне с вами.
3
Прогноз погоды оказался на удивление точным. По Пятой авеню лупил холодный влажный ветер, выдавливая из глаз Сэвэджа слезы. Он протер их, застегнул верхнюю пуговицу на куртке и стал наблюдать за тем, как исчезают в глубине Гринвич-Вилледжа огни отпущенного такси.
Рэйчел стояла рядом. С бока ее прикрывал Акира.
— Еще разок, — сказал Сэвэдж. — Если мы попадем в неважно какую неприятность — бега. О нас с Акирой не беспокойся. Возвращайся в отель. Если мы не вернемся до полудня — выписывайся. Уезжай из города. Я дал тебе десять тысяч долларов. Этого на первое время хватит. Как связаться с родителями и сестрой, чтобы получить деньги и чтобы об этом не пронюхал твой муж, я объяснил. Город для жительства выбери наугад. И начинай жизнь заново.
— Наугад? Но как же вы меня отыщете?
— Никак, зато никто другой тоже не найдет. В этом вся штука. Пока ты остаешься в стороне от своей прошлой жизни, мужу тебя не найти. И ты будешь в безопасности.
— Звучит настолько, — она содрогнулась, — одиноко.
— Альтернатива намного хуже.
Все трое отправились по Пятой авеню. Через три квартала, возле Вашингтон-Сквер, они увидели аллею между улицами. Ее перегораживала цельнометаллическая ограда, увенчанная поверху остриями пик, в которой имелись запертые железные ворота. Под ручкой виднелась замочная скважина. Сэвэдж нажал на ручку. Как он и предполагал, было закрыто. Это его не удивило.
Он взглянул на прутья решетки. Высоко. Машин, как и пешеходов, достаточно для того, чтобы выразить удивление по поводу того, что двое мужчин и женщина перебираются через ограду.
Несмотря на бытующий повсеместно миф о безразличных ко всему нью-йоркцах, не влезающих в чужие дела, все-таки Сэвэдж решил, что полицию обязательно вызовут.
— Прошу, — сказал он Акире. — Сделай одолжение.
По пути они заехали в таверну в Ист-Сайде, где хозяин — один из доверенных лиц Сэвэджа — продал им набор отмычек.
Акира справился с замком так легко, словно открывал его ключом. Из предыдущих визитов мужчины знали, что ворота датчиками не снабжены. Акира открыл створку, подождал, пока Рэйчел и Сэвэдж проскользнут внутрь, затем осторожно закрыл ее. На тот случай, если придется поспешно отступать, он не стал запирать замок. Любой, оказавшийся на этой аллее и обнаруживший, что ворота отперты, просто посетует на нерадивца, забывшего их закрыть.
Они стояли, наблюдая за улицей, простиравшейся перед ними. За век до сего дня по обеим ее сторонам шли конюшни и каретные дворы. Сейчас внутренности домов были слегка модифицированы, но фасады остались в неприкосновенности. Узкие входы сменялись старинными дверями, выводившими когда-то к стойлам. Аллея вымощена булыжником. Электрическое освещение выполнено в форме газовых фонарей, усиливавших впечатление застывшего времени.
Исключительно дорогостоящее местоположение жилища.
Улица оказалась широкой. Предназначенные для стоянок карет дворы позволяли жителям держать в заново оборудованных гаражах мощные современные автомобили. Из окон лился свет. Но единственные огни, привлекшие внимание Сэвэджа, мерцали в четвертом доме слева.
Вместе с Рэйчел и Акирой он двинулся к нему. Остановившись у входа, Сэвэдж нажал на кнопку интеркома.
Дубовая дверь была изнутри обшита металлическими полосами. Сэвэдж помнил. Но, несмотря на это, он услышал, как внутри зазвонил звонок. Очень-очень тихо. Через десять секунд Сэвэдж повторил прозвон и еще через десять секунд — снова. Он ждал голоса Грэма, отвечающего по интеркому.
Ответа не последовало.
— Спит, что ли? — удивился Сэвэдж.
— В десять вечера? С включенным светом?
— Значит, не хочет, чтобы его беспокоили, или же куда-нибудь вышел.
— Проверить можно единственным способом, — сказал Акира. — Если он дома, то должен наряду с замками закрыть дверь на засов.
В двери было два “мертвых” замка. Акира моментально открыл их. Попробовал дверь. Она поддалась.
Сэвэдж проскользнул внутрь. Он бывал здесь так часто, что отлично помнил специфику защиты Грэма. Окна были не только забраны решетками, но и оборудованы датчиками. Так же, как и гаражная дверь. Как и эта. Как только замки открывались, следовало тут же открыть шкаф слева и нажать на находящейся в нем консоли серию кнопок, отключающих сирену, которая бы не только перебудила всю округу, но и полицейских в ближайшем участке. Поэтому отключить сигнал тревоги следовало не больше чем за десять секунд.
Сэвэдж рывком распахнул дверцу шкафа. Год назад после нескольких попыток ему удалось, по профессиональной привычке, засечь порядок, по которому следовало нажимать кнопки.
Он быстро повторил операцию, которой обычно занимался Грэм. Красная лампочка перестала мигать.
Сирены не раздалось.
Сэвэдж оперся спиной о дверцу шкафа.
В двери показался силуэт Акиры.
— Этот этаж я проверил. Его нет.
Сэвэдж был настолько занят сигналом тревоги, что поначалу не заметил буханья: резкая пульсирующая музыка врезалась в уши.
— Хэви-металл?
— По радио, — сказал Акира. — Наверное, Грэм его не выключил, когда выходил. Если бы кто-нибудь захотел вломиться в дом, он услыхал бы музыку, решил, что хозяин внутри, и пошел бы искать другую мишень.
— Но зачем это Грэму? Ведь сирены испугали бы взломщика намного сильнее, чем любая музыка. Кроме того, стоя на улице, я звонок едва услышал, не то, что музыку. Так что особого смысла в хэвиметаллической пугалке не усматриваю.
— Да и на Грэма это не похоже — уйти и забыть выключить радио. Хэви-металл? Он же ненавидит рок, а слушает только классику.
— Что-то здесь не так. Проверь верхние этажи. А я — подвал. Рэйчел, оставайся здесь.
Когда Акира стал взбираться вверх по лестнице, Сэвэдж почувствовал, как ему скрутило внутренности. Он пересек огромную, занимающую пространство всего этажа, комнату. Здесь находился кабинет Грэма, хотя это подчеркивалось одним столом из хромированного металла и стекла, стоящего в дальнем углу. А так комната казалась обычной гостиной. Справа от Сэвэджа книжные полки обрамляли вместительный камин. Слева — стереооборудование; колонки выведены с обеих сторон шкафчика: именно из них изливалась оглушительная музыка. По центру — кофейный столик, хром и стекло, как и рабочий стол, разделял комнату пополам, а перед ним раскинулся удобный кожаный диван. Из-под него выливался огромный афганский ковер, покрывавший большую часть пола, а на границе с паркетом сияло полированное темное дерево. В каждом углу — огромные горшки с папоротниками. Ослепительно белые стены, украшенные редкими картинами — сплошь Моне, — усиливали впечатление простора, создаваемого малым количеством мебели.
Человек, не знакомый с укладом жизни Грэма, — в отличие от Сэвэджа, — не мог знать, что тот хранит деловые бумаги в нишах за книжными полками, а стереосистема должна была убедить немногочисленных клиентов, удостоенных чести побывать в этом доме, в том, что мощные каденции величественной бетховенской “Эроики” надежно заглушают разговор от случайных невыявленных микрофонов.
Проходя мимо кофейного столика, Сэвэдж увидел на нем три пустые бутылки из-под шампанского. Подойдя к столу в дальнем углу, он осмотрел набитую сигарными окурками пепельницу и высокий, на длинной ножке, бокал, в котором, на самом донышке, оставалась какая-то жидкость.
Сэвэдж подошел к находящейся слева от стола двери и осторожно ее приоткрыл. Темные ступени вели в укрытый тенями подвал. Расстегнув куртку, он вытащил из кармана пистолет сорок пятого калибра, который хозяин кабака в Ист-Сайде продал ему вместе с отмычками. Акира купил себе точно такой же.
Взяв его за рукоятку одетой в перчатку рукой, Сэвэдж принялся шарить другой по стене, пока не обнаружил выключатель и не зажег в подвале свет. Чувствуя на теле холодный пот, он сделал шаг вниз. Затем еще. И еще.
Задержав дыхание, он прыгнул на пол и, взяв пистолет двумя руками, напряженно прицелился.
Три стола. Аккуратные кучки проводов, батарей, овальных и круглых предметов — подслушивающие устройства в разных стадиях монтажа.
Плавильная печь. Держа 45-й наготове, Сэвэдж заглянул за нее — никого. Со лба каплями отрывалась влага. Нигде больше спрятаться было нельзя. Он полез наверх.
Но облегчения не почувствовал.
4
Когда к нему присоединился обследовавший верхние этажи и не обнаруживший ничего особенного Акира, Сэвэдж все еще чувствовал себя не в своей тарелке.
Рэйчел рухнула на диван.
Акира сунул пистолет в кобуру. Электрогитары продолжали завывать.
— Может, мы чересчур подозрительны? Может, столь необычному выбору музыки есть какое-нибудь простое объяснение?
— Ты сам этому не веришь.
Рэйчел зажала уши руками.
