Карманник. Королевство - Накамура Фуминори

Я всё лежала, уставившись на лампочки кондиционера — зелёную и красную. Изначально я собиралась сегодня вечером забрать паспорт у Кимуры, а завтра вылететь из Нариты утренним рейсом. Но времени уже не оставалось. Я должна покинуть Японию, как только будет паспорт. Даже заполучив списки пассажиров, они вряд ли меня вычислят, ведь я зарегистрируюсь под новым именем. Если уеду за границу, они не станут меня преследовать. Так далеко не зайдут. Думаю, область поисков ограничится территорией Японии…

Зазвонил мобильный, я задержала дыхание: Кимура! Я быстро схватила трубку. Не думала, что когда-нибудь буду так от него зависеть. Но времени на другие варианты не оставалось.

— Всё готово. В восемь вечера можешь забрать.

— Как это сделать?

— Хм… За мной следят.

Сердце бешено заколотилось.

— Кто?

— Полиция.

Желая успокоиться, я стала искать сигареты.

— Ну, я свёл тут кое-кого с продавцом наркотиков и засветился… Поскольку я под наблюдением, маячить не могу.

Я сделала такой глубокий вдох, что мне стало нехорошо. О чём он только думает?

— И как же быть?

— Ну, ты можешь сама его забрать. Мне лучше не высовываться… Подходи к восьми вечера на подземную парковку отеля «Грин» в Икэбукуро. Тот, кто передаст тебе паспорт, тоже не хочет светиться. Там увидишь чёрный седан с номерами Хиросимы. Дверь будет не заперта. В бардачке найдёшь паспорт. Ты же ничего не выкинешь, правда? Тот человек будет рядом.

— А если паспорта там не окажется?

— О чём ты?! Звучит странно, но в нашем бизнесе очень важно доверие.

Я сбросила звонок. Икэбукуро… Мне совсем не хотелось туда идти. А если столкнусь с полицейскими, которые следят за Кимурой? Одной проблемой больше… Не знаю почему, но возникло чувство, будто я в тумане, окружённая зданиями, в которых таится опасность.

Я покрасила волосы в чёрный цвет, надела очки и большую медицинскую маску, будто боялась заболеть гриппом. Вытащила пули из пистолета, стёрла отпечатки пальцев, положила пистолет и пули в бумажный пакет. Покинув гостиницу, зашла в ближайший универмаг, в примерочной переоделась в повседневную неброскую одежду: джинсы, чёрный свитер, серое пальто. На всякий случай купила новую обувь и сумку. Что же мне делать со своей одеждой? Отправить некому, выбрасывать жалко. Мне вдруг стало грустно. Пальто и блузка «Balenciaga»; юбка «Chloе́»; туфли на высоком каблуке и сумка «Coach». Эти вещи мне нравились.

О чём же я думаю в такой ситуации?!

Я посмотрела на продавщицу, которая помогала мне с примеркой. Мелькнула мысль, что она слишком молода и красива для этого невзрачного магазина. Девушка была примерно моего роста. Похоже, она устала: её глаза покраснели.

— Извините… вот эта одежда…

— Если нужно упаковать…

— Нет. А вы не хотите забрать её себе?

Продавщица удивлённо посмотрела на меня.

— Просто эти вещи мне больше не нужны. Я хочу изменить стиль. Уезжаю за границу. И вообще очень люблю дарить одежду. Думаю, вам подойдёт. Возьмите, пожалуйста.

Девушка выглядела растерянной. Оно и понятно: просьба звучала очень странно. Но я проявляла настойчивость.

— Пожалуйста! Не хочется выбрасывать. Буду рада, если она вам пригодится. Не отказывайтесь, прошу!

Девушка согласилась. Возможно, из опасения меня рассердить. Отлично, мне кажется, у нас один размер. А если и нет, отдаст кому-нибудь. Выйдя из универмага, я подняла руку и поймала такси. Ещё нужно выбросить пистолет.

По широкому шоссе мы поехали из Йокогамы в Токио. Казалось, меня влечёт луна, парящая в токийском небе. Наверное, от недосыпа всё было как в тумане. Я откинулась на спинку сиденья.

— Нас никто не преследует?

Зачем я это спросила? Устала. В теле тяжесть.

— Не вижу… А что такое?

— Ничего. Извините за вопрос, если вас это тревожит, могу выйти прямо здесь.

— Всё в порядке. Если замечу странную машину, мы просто оторвёмся.

Я видела водителя только со спины. Похоже, ему лет шестьдесят. Почему-то мужчина улыбался.

— Простите, а как давно вы работаете таксистом?

— Лет тридцать. Не беспокойтесь, я знаю много разных дорог.

Пока я размышляла, что он за человек, зазвонил телефон. Это был Хасэгава. Я сомневалась, стоит ли отвечать, но решила, что моё молчание вызовет подозрения. Почему-то он прерывисто дышал.

— Хорошо, что дозвонился! Ты где сейчас?

— Что случилось?

В трубке раздался какой-то шум. Странный шум… Будто нечто непонятное, бесформенное подступает ко мне со всех сторон. Стёкла машины запотели.

— Кидзаки… он уже решил… Он придумал для тебя следующее задание. Но очень опасное! Очень!!! Поэтому…

Он сделал глубокий вдох.

— Бежим со мной!

— Послушай…

— Я потом объясню. Ты где сейчас? У меня уже всё готово.

— О чём ты?..

— Я тебя люблю. Ты же знаешь об этом?!

Я посмотрела на картину за окном. Незнакомые улицы, незнакомые неоновые вывески. Вереница белых огней отражалась в окнах машины. В детстве он был таким весёлым… И даже сейчас это слышалось в его голосе. Продолжая держать трубку около уха, я всё так же сидела, не меняя позы.

Не знаю, как это бывает у остальных, но если я сомневаюсь, стоит ли мне кого-нибудь полюбить, в большинстве случаев я уже люблю этого человека. Чувство одиночества толкает вперёд. Мне хочется секса, но ещё больше, чтобы кто-то крепко обнял. И в этом кроется опасность. Если кто-то настойчиво добивается меня, подбадривает, как правило, я его принимаю.

Но сейчас я слишком устала. Устала от боли и удовольствия, что возникает, когда, растворяясь в ком-то, теряешь саму себя. Устала от иллюзии, будто могу изменить другого человека. Устала принимать людей, которых не очень-то и люблю. Устала чувствовать вину по отношению к ним и к себе… От этих мыслей мне почему-то стало смешно.

— Нет. Я никуда с тобой не поеду.

— Почему?

Мимо проносились незнакомые улицы. Незнакомый город тянулся всё дальше и дальше.

— Меня давно терзают сомнения: а правда ли ты Хасэгава? И то, что мы случайно встретились, и то, что мой друг детства вдруг оказался подчинённым такого человека… всё это слишком странно.

Я не могла приподнять головы.

— Впрочем, я вижу в твоём лице прежнего Хасэгаву… Я не любила его и потому не очень хорошо помню, но в целом ты на него похож. Но я не могу совладать с внутренним сопротивлением… Я всё ещё не уверена, что ты Хасэгава. Но одно знаю точно: ты меня не любишь! Я попадала во множество переделок, поэтому могу сказать наверняка. Ты меня не любишь, но признаёшься в любви и предлагаешь бежать вместе. Всё это означает, что ты мой враг.

— Это не так!

— Ты совершил ошибку, верно? Я не знаю, какой у вас план. Но я отказалась от твоего предложения, и тебе не удалось подобраться ближе. И если не считать случайной встречи в метро, мы виделись всего два раза. У меня не было времени, чтобы полюбить тебя. Разве я не права?

— Что ты такое говоришь?! Давай встретимся. Где ты сейчас?

— У тебя изменилась интонация голоса. И за такой короткий разговор ты трижды спросил, где я. Наверное, у тебя сейчас холодный взгляд. Прощай.

Я отключила телефон. В глубине души я считала, что поступила правильно. Интуиция и опыт твердили, что всё сделано верно. Но я устала и была в смятении. Хоть я понимала, что причин для этого нет, на глаза навернулись слёзы.

— За нами правда никто не гонится? — вновь спросила я у таксиста.

В этом вопросе отсутствовал смысл. По голосу было понятно, что я плачу. Я ощущала беспокойство и усталость.

— Всё в порядке. Если замечу, сразу же скажу.

— Даже если я преступница? И за нами поедет полиция?

— Да.

В салоне стало тихо. Таксист держался на удивление спокойно.

— Я же таксист. И выполняю пожелания моих клиентов. Кем бы те ни были, я предоставляю лучшее обслуживание, на какое способен.

— А если вас арестуют?

— Не арестуют. Я заявлю, что меня заставили. Кроме того, не думаю, что вы плохой человек.