Али Найт - Точка кипения
Несколько секунд спустя Марика поворачивается к камере, чтобы сказать заключительные слова:
— Помните, что право выбора за вами. Это ваше шоу.
Музыка начинает стихать, Чет кричит:
— И мы уходим!
— Кофе? — спрашивает Шаина.
Я киваю и засовываю телефон в сумку.
Шаина поднимает глаза на балкон.
— О-о! Какой-то большой босс вместе с нашей Черной Тучей.
Мы поднимаемся по ступенькам на балкон и приветствуем Джорджа, исполнительного продюсера. Я никогда раньше его не видела. Ливви склонилась над клавиатурой.
— А что, если «Эта программа посвящена памяти Мелоди Грэм, девушке, которой было всего двадцать шесть лет»? — спрашивает Ливви.
— Только уберите «памяти», — распоряжается Джордж.
Я заглядываю через их спины.
— Вы могли бы оставить «автор идеи „Криминального времени“», — говорю я.
— Давайте сделаем еще проще, — предлагает он. — Мы скажем: «Этот выпуск посвящен Мелоди Грэм, 1984–2010». Мы добавим это в начале специального выпуска.
Ливви что-то бормочет, соглашаясь.
— Господи, она была так молода! — добавляет Джордж, глядя куда-то вдаль. — В восемьдесят четвертом я обкурился в Непале.
Ливви спускается с темного балкона в студию.
— Встречаемся наверху через пять минут! — кричит она, ни к кому конкретно не обращаясь. — Не опаздывать!
По телевизору, что стоит в углу конференц-зала, идут новости. Я просматриваю бегущую строку внизу экрана, которая похожа на аппарат, показывающий сердечный ритм пациента в реанимации. На столе лежит раскрытая газета «Дэйли Мэйл». Они поместили на полосу фотографию Пола, которую я никогда не видела. На другой — улыбающаяся Мелоди. И еще одна — с Лексом перед полицейским участком. Кто-то вытягивает газету у меня из рук и указывает на лицо Мелоди.
— Смотрите, о нас написали и в «Телеграф» тоже, — говорит Мэтт, листая страницы.
— Наших показывают! — сообщает Шаина, когда появляется новый сюжет в новостях.
— О, это Астрид! — восклицаю я, когда становится виден офис Форвуда.
Они снимают персонал около двери. На Астрид узкий светло-серый костюм в стиле пятидесятых с большим вырезом и туфли на высокой платформе. Она выглядит, как юная Мэрилин Монро.
— Это та бестолочь, которая забыла о нашем договоре аренды здания в центре Лондона, — возмущается Ливви, в то время как Астрид посылает в камеру воздушный поцелуй.
— Это секретарь Лекса, — объясняю я.
Мэтт не может сдержать свист и… зависть.
— Итак… — начинает Джордж, и мы с тревогой замираем. — Выключите это кто-нибудь! — добавляет он, почесывая переносицу. — Я знаю, вы все обсуждаете то, что происходит на Форвуд ТВ, — начинает он. — Дело в том, что ситуация там меняется каждый день. Постарайтесь не отвлекаться. Вы здесь для того, чтобы выполнять свою работу, поэтому занимайтесь именно ею. Уверен, в итоге все закончится как нельзя лучше для «Криминального времени». — Ливви фыркает. — Это самый лучший пиар. Но одновременно это и неприятность. Руководство обвиняется в убийстве автора идеи этой программы… Во всех выпусках новостей неоднократно упоминаются программы, созданные Форвудом, а об этой вообще говорят как об особенной. Для нас это прекрасная возможность, нас позиционируют как свежую, спорную, даже опасную программу. Теперь они арестовали Пола Формана…
— Кх-кх… — перебивает его Ливви и поворачивается ко мне.
— Ох! — Джордж выглядит удивленным. — Это вы.
Он хмурится, а я чувствую что-то вроде стыда, разливающегося по щекам. Синяк начинает болеть. Он представлял меня другой, а теперь ему еще проще будет меня уволить, хотя он, конечно, воспользуется формулировкой «позволить уйти». Он вертит в руке карандаш. Нервничает. Все в комнате затаили дыхание. Я жду.
— Она отличный сотрудник, — говорит Ливви, словно характеризует лошадь на сельской ярмарке. — К тому же это может сыграть нам на руку.
— Обвинение в кумовстве… — слабо возражает Джордж.
— Это телевидение, — добавляет Ливви, словно ее босс простофиля.
Джордж кивает.
— Я вас понял. Тем не менее в глазах общества все это…
— Если лично Кейт не совершила ничего плохого, вы не можете ее уволить.
Зычный голос Марики вмешивается в перебранку. Наверняка все говорили обо мне, когда меня здесь не было, и решали, должна ли я оставаться в программе.
— Нельзя осуждать женщину за мужчину, с которым она живет. Вы должны подумать, как это будет выглядеть в глазах общества.
Джордж начинает отпираться.
— Да, да…
Настало время прекратить мои мучения.
— Я готова уйти, если вы считаете, что так будет лучше для программы.
Вот, я сказала это, но с тяжелым сердцем. Все глаза устремлены на меня. Неведение томит меня, моя судьба висит на волоске.
Джордж снова вертит карандаш, но роняет его, и тот падает на стол и катится ко мне. Я знаю, насколько сложны трюки у фокусников, сколько нужно часов практики, чтобы достичь идеальной ловкости. Ему не хватает сноровки.
— Нет, нет, оставайтесь. Но только постарайтесь не особенно попадаться людям на глаза.
— Спасибо.
Интересно, а Джордж вообще представляет, каким боком простые сотрудники могут «попадаться на глаза»?
— А теперь перейдем к сегодняшнему выпуску…
— Ребята, вы видели сайт Лекса? — спрашивает Макс. — Смотрите. — Он скользит руками по клавиатуре и поворачивает ноутбук так, чтобы все видели. — Его трафик вырос на четыреста процентов со вчерашнего дня. Это феноменально! Уже сделаны ставки на два с половиной миллиона фунтов. Может быть, мы можем каким-либо образом осветить это в нашей программе?
— Или сделать что-то подобное, когда будем запускать кампанию? — добавляет Шаина.
Джордж оживает.
— Видите, вот где сила телевидения и Интернета! Эта программа станет великой! — Он поворачивается к редактору сайта, и его лицо темнеет. — Нам нужно встретиться сразу после эфира.
Она только беззвучно открывает и закрывает рот.
Ливви откидывается на спинку стула, предвкушая скандал.
— Давайте надеяться, что они больше никого не арестуют до нашего эфира.
Мы все соглашаемся и расходимся, чтобы закончить последние приготовления к передаче.
Через полчаса звонит Сергей, расстроенный, что не может найти Лекса.
— Не могу его нигде найти. Корабль без капитана. Кажется, так вы выражаетесь? Нужно подбодрить персонал. Здесь ходят ужасные слухи, и я боюсь, что люди разболтают все прессе, пока он придет.
— Пробовал звонить на домашний?
Сергей вздыхает, словно я идиотка, какой, впрочем, сейчас себя и ощущаю.
— Домашний, мобильный, спортзалы, любимые рестораны, его сайт и электронную почту, звонил даже матери.
Что-то не так. Я советую ему проверить больницы — может, после аварии обнаружилась какая-то травма.
— Он попал в аварию вместе с вами?
— Это долгая история.
— У меня есть время.
— В другой раз, правда. Я еще на работе. — Он огорченно кладет трубку, а я набираю Джона, который, к моему изумлению, отвечает. — Господи, где Пол?
— Все еще в участке. Он отправил меня. Сказал, что я ему не нужен.
— Напрасно.
— Да. Но он упрямый, а ты знаешь, какой он в таком настроении.
— Они собираются арестовать его?
— Они ожидают результатов анализа крови на шарфе. Если те не поступят в ближайший час, они будут вынуждены отпустить Пола.
— Они вели себя с ним ужасно?
Джон издает странный звук.
— Это убийство, Кейт, а не вандализм в церкви.
— Прости. — Я меняю тему. — Ты говорил с Лексом? Никто не знает, где он.
— Нет. В какие игры он играет? — Джон явно раздражен.
— Если Пола не выпустят, думаю, Лексу придется завтра появиться в офисе.
— Я только за. — Слышится какой-то шум, на который отвлекается Джон. — Пресса уже оставила тебя в покое?
— Не совсем.
— Как дети?
— Не очень.
Едва произнеся это, я снова испытываю чувство вины.
— Позаботься о них, Кейт.
Я говорю спасибо, хотя не понимаю зачем.
Глава 33
Наконец после обеда я получаю сообщение от Пола, что его отпускают и он возвращается домой. Я в отчаянии, что не сразу увижу его. Из-за меня его упекли за решетку, но сейчас он выходит. Я так хочу, чтобы мой муж вернулся!
Ливви появляется из туалета, вытирая руки.
— Мне нужно домой.
— Его отпустили?
— Да.
Я жду, что сейчас начнутся нравоучения и лекция, что я ставлю семью выше передачи, но ничего такого не последовало.
— Иди.
Ливви выглядит почти счастливой.
— Я отработаю, обещаю.
Она награждает меня улыбкой и похлопывает по спине.
— Ты же знаешь, они все сволочи.
Я еду домой на такси и прошу остановиться на узкой улочке возле канала. Я поворачиваю за угол и не верю своим глазам. За все годы жизни здесь я никогда не видела на этом бечевнике больше трех бродячих собак и нескольких лис, но сейчас тут столпились около сорока человек. Местные зеваки, детективы, суетящиеся возле своих телекамер репортеры, женщина в высоких сапогах, которая держит поднос с чашками чая… Здесь же лодка и оборудование для освещения, не похожее на то, что используют в студии. Трава и полевые цветы, растущие возле бечевника, превратились в месиво. Треск полицейских раций и низкий гул моторной лодки нарушают спокойствие этого тихого места.
