С. Линни - Сокровище Эдема
27 января 2007 года, 10.54
(24 минуты после окончания аукциона)
Иудейская пустыня, к западу от Мертвого моря
Израиль
– Фарук, сын мой, негодяи похитили мою невесту, – обратился к первенцу Хаджи. – Ты поедешь с первой группой машин, я направлюсь следом со второй. Если мы поспешим и тронемся в путь немедленно, то идти по следу колес будет нетрудно!
Мужчины клана ответили дружным ревом. Разгоряченные, они были готовы броситься в погоню за похитителями, настигнуть их и жестоко отомстить. Произошло нечто ужасное и замечательное. Люди знали, что делать. У всех во рту был вкус крови, совсем как в старые времена.
Размахивая длинным бедуинским ножом, Фарук поспешил к машинам.
– Сын мой, послушай меня. Я скажу не совсем то, что ты ожидаешь услышать, – схватив его за руку, тихо промолвил Хаджи. – Самое главное – вернуть мою невесту так, чтобы честь ее осталась нетронутой. Если получится, не надо устраивать кровавое побоище. Когда вы догоните похитителей, не убивайте их. Скажите: «Мы отдадим вам одно сокровище взамен другого». Если их предводитель согласится, то так и будет.
– Ты собираешься простить тех, кто оскорбил наше племя, наш народ? – Фарук посмотрел на отца как на сумасшедшего. – Велишь не убивать этих негодяев, а вежливо предложить им сделку?
– Да. Если ты хочешь после моей смерти стать великим вождем, то сейчас должен беспрекословно подчиниться.
Фарук, сбитый с толку, молча таращился на Хаджи. Наконец к нему подбежали разгоряченные мужчины, и он с криком повел их к первой машине.
***27 января 2007 года, 10.56
(26 минут после окончания аукциона)
Иудейская пустыня, к западу от Мертвого моря
Израиль
У Хаджи была только одна мысль: достать другое сокровище, которое можно будет использовать в качестве выкупа за Ясмин.
С того памятного дня, когда они с Рашидом наткнулись на пещеру, Хаджи лишь один раз возвращался туда. Это произошло месяц назад. Он хотел проверить, сможет ли после стольких лет найти то место, а также убедиться в том, что в пещере остались все те сокровища, которые помнил аль-Асим.
Хаджи желал посмотреть, нет ли там чего-либо такого, что может сравниться со шкатулкой.
Аль-Мусак, конечно же, будет готов вести переговоры, торговаться. Если Хаджи найдет что-то ценное, можно будет уговорить посредника оставить какую-нибудь реликвию себе и забыть о пропавшей шкатулке.
Проблема, не дававшая Омару покоя, заключалась вот в чем. Он вернулся в горы и наконец отыскал ущелье, куда сорвался Рашид и спустился сам аль-Асим. Потом Хаджи поднял взгляд, увидел высоко над отвесным обрывом маленькое отверстие входа в пещеру и понял, что в свои годы, при теперешнем весе и физической форме он сейчас ни за что не сможет подняться по скале и добраться до цели.
Однако доверить эту тайну кому-либо другому Хаджи не мог.
Он не желал открывать ее никому.
Но аль-Мусак похитил Ясмин, и Омар должен был вернуться. Сам. Сейчас. Без права на неудачу.
Пока вооруженные мужчины племени рассаживались по машинам, Хаджи исчез.
Нырнув в шатер, он вышел с противоположной стороны и тайком направился по тропе к плато, где был разбит лагерь. К лошадям.
Какими бы ни были его годы, он должен будет ехать верхом, причем быстро.
Аль-Асим обязан вернуться раньше погони.
С подходящим выкупом.
С калымом, достойным царя.
***27 января 2007 года, 11.02
(32 минуты после окончания аукциона)
Иудейская пустыня, к западу от Мертвого моря
Израиль
Когда Джейме нашла Оперативника-1, то бишь Яни, тот лежал, распластавшись на каменной россыпи, наблюдая за лошадьми. Хаджи находился в импровизированном загоне. Когда подоспевшая Джейме улеглась рядом с Яни, аль-Асим как раз выбрал себе жеребца.
Сулейман держал коня под уздцы, пока Хаджи искал свое седло. Оно напоминало красивое покрывало, расшитое узорами из голубых и желтых цветов. Толстая коричневая кожа была загнута вверх и в стороны, образуя традиционное бедуинское седло. Уздечка и постромки ручной работы украшали голубые и желтые кисточки.
Хаджи отдал распоряжения Сулейману – вероятно, приказал наблюдать за лагерем и женщинами в отсутствие мужчин, ибо тот кивнул с серьезным видом и направился в сторону шатров.
Выждав, когда парень скроется, Яни начал было вставать. Джейме решила, что он собирается следовать за Хаджи.
Схватив напарника за рукав, она увлекла его на землю.
Как только Омар и Сулейман скрылись из виду, из другой наблюдательной точки появилась маленькая Сафия и буквально скатилась по склону вниз, к загону. Один из арабских скакунов тотчас же подбежал к ней и принялся тереться мордой, ожидая подачки.
Но девочка поспешила в сарай, выбрала уздечку, отделанную серебром, с белыми и черными кисточками.
Взнуздав лошадь, Сафия вывела ее из загона, закрыла ворота, вскочила верхом, без седла, и поскакала в пустыню, по той же тропе, по которой скрылся Хаджи.
Только тогда Джейме и Яни одновременно поднялись и направились к лошадям.
– Оперативник-2 остается здесь, на месте?
– Да, – ответил Яни.
Выбрав в сарае уздечки, они поспешили в загон за лошадями.
– Помоги мне взнуздать вот этого красавца, – попросил Яни, указывая на крупного черного жеребца.
Он его поймал, но жеребец попался норовистый и никак не желал надевать узду.
Подойдя к нему, Джейме успокоила коня, держа его за шею, а Яни без труда накинул ему на голову уздечку. Ее украшали затейливые узоры, высеченные на никелированной стали, мундштук отсутствовал.
Разобравшись с жеребцом Яни, Джейме собралась заняться своей лошадью, но тут они оба встрепенулись. К загону со стороны лагеря приближались двое мужчин.
Бросив жеребцу на спину попону и седло, Яни приготовился ехать.
– Давай, – сказал он, протягивая Джейме руку.
Та схватилась за нее и постаралась заскочить на жеребца, но тут ее спина взорвалась болью, все залеченные раны едва не раскрылись.
– Не могу, – выдавила Джейме.
– Открой ворота и залезай на ограду. Быстро!
Джейме распахнула створки, и жеребец выбежал из загона, гарцуя от нетерпения. Яни подвел его к ограде. С трудом забравшись на проволочное ограждение, Джейме перебралась на спину лошади и устроилась позади напарника.
Яни направил жеребца в ту сторону, куда скрылись Хаджи и Сафия.
***27 января 2007 года, 11.15
(45 минут после окончания аукциона)
Иудейская пустыня, к западу от Мертвого моря
Израиль
Уже много лет аль-Асим не ездил верхом так долго и быстро. Когда Хаджи остановился у родника, чтобы напоить коня, и спешился, ноги у него болели так, что он с трудом мог стоять. Допустим, в обычной обстановке ему удалось бы взобраться по скале к пещере с сокровищами, но сможет ли он сделать это в своем нынешнем состоянии?
По прикидкам Хаджи, до пещеры от того места, где сейчас разбит лагерь, было миль пятнадцать. Оказалось очень кстати, что в настоящий момент племя находилось у западных границ своих земель. Если бы лагерь был разбит восточнее, то расстояние до пещеры составило бы почти сорок миль. Надежды успеть добраться до нее и вернуться назад не было бы, особенно на одной лошади.
Хаджи казалось, что у него трещат все косточки. Он слишком стар для подобных приключений.
Но затем аль-Асим подумал о Ясмин, о том, что девушка верит в него, и, остудив коня водой из родника, забрался в седло и продолжил путь.
***27 января 2007 года, 11.24
(54 минуты после окончания аукциона)
Иудейская пустыня, к западу от Мертвого моря
Израиль
Джейме понимала, почему у Сафии сияло лицо, когда она говорила о лошадях.
Вороной жеребец, на котором сидели они с Яни, мчался вперед. Состоящий из одних мышц и сухожилий, он, казалось, всю свою жизнь ждал этой погони.
Когда они остановились у родника, где до них уже задерживались Омар и Сафия, жеребец даже не запыхался. Он напился, нетерпеливо посматривая на тропу, готовый продолжить бешеную скачку.
При том жеребец словно знал, что от него не требуется нагнать других всадников, хотя он смог бы сделать это без труда. Конь понимал, что нужно просто следить за ними.
У седла сзади имелся квадратный выступ, предназначенный как раз для второго человека. Хотя Джейме обожала ездить верхом и предпочла бы сейчас скакать на собственной лошади, ей приходилось довольствоваться восхитительным скакуном Яни. Она сидела, прижимаясь к его спине и крепко обхватив за талию. Веселый бег жеребца, безбрежный океан песка, зимнее солнце над головой, близость Яни. Джейме понимала, что этот мужчина не ее собственность, такого никогда не будет, однако в данный момент он оказался рядом, и можно было представить себе, что Яни всецело принадлежит ей. Джейме обнимала его, и весь ее мир наполнялся силой, страстью, глубиной этого человека, благодаря которым он был Мечом-23, живой легендой. Поэтому в прошлом Яни на одно кратчайшее мгновение принадлежал ей.
