Мэри Кларк - Пепел розы
И она рассказала ему об отношениях Джейсона Арнотта со Сьюзан и предположении Грейс Хувер, что он — профессиональный грабитель.
— Пусть даже и грабитель. Но разве из этого следует, что он имеет отношение к убийству Сьюзан Риардон?
— Не уверена, — медленно проговорила Кэрри. — Все зависит от того, действительно ли он замешан в грабежах.
— Минутку. Давай запросим по факсу копию листовки ФБР. — Грин нажал кнопку интеркома. — Узнаем, кто ведет расследование.
Через пять минут секретарша внесла листовку. Грин ткнул в номер доверия.
— Позвони, пусть меня соединят с главным по этому делу.
Ровно через минуту Грин говорил по телефону с Саем Морганом, включив громкую связь, чтобы могла слушать и Кэрри.
— У нас наметился прорыв, — сообщил ему Морган. — У Арнотта обнаружился еще один дом, в Кэтскиллзе. Мы решили побеседовать с домоправительницей. Будем держать вас в курсе.
Стиснув подлокотники кресла, Кэрри произнесла в микрофон:
— Мистер Морган, это крайне важно. Если вы на связи с вашим агентом, попросите, пусть спросит о миниатюрной овальной рамке. Синяя эмаль, украшенная жемчугом. Возможно, с портретом красивой темноволосой женщины. Или без него. Если таковая имеется, мы сумеем привязать Джейсона Арнотта к убийству.
— Я распоряжусь. Перезвоню вам.
— А это зачем? — осведомился Грин, положив трубку.
— На суде Скип Риардон присягнул, что миниатюрная рамка — копия Фаберже исчезла из главной спальни в день убийства. Она и старинная брошь — вот два предмета, которых у нас нет.
Наклонившись, Кэрри взяла бриллиантовый браслет.
— Взгляни на него. Он не похож на остальные драгоценности. — И подняла снимок Сьюзан со старинной брошью. — Странно. Меня не оставляет чувство, будто я уже видела эту брошь. Цветок и присоединенный цепочкой бутон. Может, дело в том, что брошь постоянно возникала в заявлениях Скипа и его матери во время следствия. А протокол я читала, пока не задремала.
Она убрала браслет в футляр.
— Арнотт много времени проводил со Сьюзан. Может, он не был таким уж «Оно», каким пытается казаться. Предположим, что он был в нее влюблен. Подарил старинную брошь и браслет. Именно такие драгоценности в его вкусе. Потом заметил, что Сьюзан завела роман с Джимми Уиксом. Возможно, он явился к ней в тот вечер, увидел розы и карточку, которую, как мы полагаем, прислал Джимми.
— То есть ты хочешь сказать, что он убил ее и забрал брошь?
— И портрет. По словам миссис Риардон, рамка была очень красивая.
— Но почему не браслет?
— Утром, пока ждала тебя, я рассматривала снимки трупа Сьюзан. На левой руке у нее был золотой браслет. Его хорошо видно на снимке. А бриллиантового на другой руке не заметно. Я проверила записи. Оказывается, надет браслет был высоко, под рукавом блузки. Из отчета медэксперта следует, что застежка на браслете была новая и очень тугая. Может, Сьюзан нарочно подняла его повыше: надевать раздумала, а снять быстро не получилось. Или поняла, что убийца пришел забрать браслет, свой подарок, и спрятала под рукав. Как бы там ни было, уловка сработала — убийца не увидел браслета.
В ожидании звонка от Моргана Грин с Кэрри вместе готовили листовку о драгоценностях, ее разошлют ювелирам Нью-Джерси.
— Кэрри, ты понимаешь, если догадка миссис Хувер верна, это означает, что убийцу матери Пилла помогла выявить подсказка жены сенатора нашего штата. И если Арнотт связан с делом Риардона…
Да уж, Фрэнк Грин верен себе — кандидат в губернаторы, подумала Кэрри. Уже прикидывает, как бы подлакировать свою судебную ошибку, в результате которой невиновного посадили в тюрьму. Что ж, такова политика, напомнила она себе.
Мэдди Платт не заметила машину, следовавшую за ней, когда она ехала на базар за продуктами, тщательно выбирая все по списку Арнотта. Не заметила она ее и когда возвращалась из Элленвилля по узким петляющим дорогам к деревенскому особняку, принадлежащему человеку, которого она знала под именем Найджел Грей.
Дверь она отперла сама, а через десять минут в дом позвонили. Она вздрогнула — сюда никто никогда не наведывался. Более того, мистер Грей дал строгий наказ — в дом никого не впускать. Но выяснить, кто пришел, все-таки надо. Выглянув в боковое окошко, Мэдди увидела на верхней ступеньке крыльца аккуратно одетого мужчину. Он тоже заметил ее и показал удостоверение агента ФБР.
— ФБР, мэм! Пожалуйста, откройте. Мне надо поговорить с вами.
Нервничая, Мэдди открыла дверь. Теперь она стояла всего в нескольких дюймах от удостоверения с четкой печатью ФБР и фотографией агента.
— Добрый день, мэм. Агент ФБР Милтон Роуз. Не хочу пугать или расстраивать вас, но мне очень важно побеседовать с вами насчет мистера Джейсона Арнотта. Вы его домоправительница, не так ли?
— Сэр, я не знаю никакого Арнотта. Дом принадлежит мистеру Найджелу Грею. Я у него работаю уже много лет. Он должен приехать днем. В общем-то, совсем скоро. И могу сразу сказать вам — мне приказали без его разрешения никого в дом не впускать.
— Мэм, я и не прошусь войти. У меня нет ордера на обыск. Но поговорить с вами мне необходимо. Ваш мистер Грей на самом деле — Джейсон Арнотт. Мы подозреваем его в нескольких ограблениях. Воровал он предметы искусства и другие ценные вещи. Возможно, он даже виновен в убийстве пожилой женщины, матери конгрессмена, которая застала его, когда он грабил ее дом.
— О господи! — вырвалось у Мэдди. Мистер Грей всегда жил уединенно, и она принимала как должное, что в Кэтскиллз он приезжает, чтобы побыть в одиночестве. Теперь она поняла, что «спасается» он здесь не от городской суеты.
Агент Роуз принялся описывать ей произведения искусства, украденные из домов, где Арнотт бывал на вечеринках. Мэдди подтвердила, что фактически все они находятся тут, в доме. Да, овальная миниатюрная рамка синей эмали, инкрустированная мелким жемчугом, с женским портретом и правда стоит на ночном столике.
— Мэм, нам известно, что он скоро приедет. Я попрошу вас поехать с нами. Я уверен, вы понятия не имели, что тут творилось, и вы в опасности. Нам нужно позвонить и попросить ордер, тогда мы сумеем обыскать дом Арнотта и арестовать его.
Агент Роуз повел потрясенную Мэдди к машине.
— Просто поверить не могу, — всхлипывала та. — Я ведь не знала…
В половине первого напуганная Марта Льюис, двадцать лет служившая бухгалтером у Джимми Уикса, сидела, съежившись, комкая мокрый платок, в офисе генерального прокурора Брэндона Ройса.
Ей только что зачитали объяснение, которое она под присягой дала Ройсу несколько месяцев назад.
— Вы по-прежнему утверждаете то же самое? — спросил Ройс, постукивая пальцами по листам бумаги.
— Я говорила то, что знала, — едва слышно прошептала Марта. Она искоса бросала тревожные взгляды на стенографистку и на своего племянника, молодого адвоката, которого в панике вызвала по телефону.
— Узнав об успешном обыске в доме Барни Хаскелла, мисс Льюис, — подался вперед Ройс, — не могу даже передать, насколько серьезно ваше положение. Скажу одно — если вы будете продолжать лгать под присягой, вы очень и очень себе навредите. У нас достаточно улик, чтобы закопать Джимми Уикса. Я раскрою вам карты. Так как Хаскелла, к сожалению, у нас неожиданно отняли, нам было бы очень полезно иметь вас в качестве живого свидетеля. Чтобы вы подтвердили точность его записей. Если же вы откажетесь нам помогать, Джимми Уикса мы все равно осудим. Но потом, мисс Льюис, обратим самое пристальное внимание на вас. Лжесвидетельство — серьезное правонарушение. И чинить помехи правосудию — тоже очень серьезное преступление. А также помощь и содействие при укрывательстве доходов и неуплате налогов.
И без того робкое лицо Марты совсем сморщилось, она разрыдалась. Слезы потекли ручьем, отчего ее светло-голубые глаза покраснели.
— Мистер Уикс оплатил все наши счета, когда моя мама долго болела.
— Какой добрый. Только платил-то он деньгами налогоплательщиков.
— Моя клиентка имеет право хранить молчание, — вмешался племянник-адвокат.
— Мы это уже установили, — Ройс бросил на него уничтожающий взгляд. — Можете также сообщить своей клиентке, что мы не собираемся сажать в тюрьму пожилую женщину, неверно понимающую, что такое преданность. Мы готовы на этот раз — но только на этот раз — предложить вашей клиентке полную неприкосновенность в обмен на сотрудничество. После чего она будет свободна. Но напомните ей, — голос Ройса зазвучал саркастически, — что Барни Хаскелл, к примеру, слишком долго тянул со сделкой, поэтому так и не дождался ее.
— Полную неприкосновенность? — переспросил племянник.
— Да. Мы сейчас же возьмем мисс Льюис под охрану. Мы не хотим, чтобы с ней что-то случилось.
— Тетя Марта… — Голос молодого человека дрогнул.
Она перестала всхлипывать.
— Я поняла, дорогой. Мистер Ройс, наверное, я всегда подозревала, что мистер Уикс…
