Горничная с проживанием - Моника Арья
Бекка весело захлопала в ладоши: за красиво сервированным на двоих столиком сидел Конрад. Я бросила на него равнодушный взгляд – меня больше занимал Брэдли, занявший позицию неподалеку. На его тележке стояли наготове подносы с едой и напитками.
Его заставили нам прислуживать…
С болью в сердце я подошла к столику, и Конрад, вскочив, выдвинул для меня стул.
– Деми, ты – чудесное видение! – восторженно вздохнул он, словно не угрожал мне накануне вечером. – Знаешь, я расстроился, что отец отложил нашу свадьбу на следующий месяц, а с другой стороны – нам столько всего надо сделать, чтобы подготовиться к действительно прекрасному торжеству…
Договорив, Конрад сменил тон и рявкнул на Брэдли:
– Эй, ты, налей моей невесте! Кстати, Деми, это молодое вино с нашего семейного виноградника в Напе. С вытяжкой из пионов!
Он поднес к губам фужер, и Брэдли, поколебавшись, налил мне ярко-розовый напиток.
– Пей, – велел Конрад.
На миг встретившись взглядом с Брэдли, я пригубила, почувствовав, как от густого вина сразу занемело во рту. Вдруг отравлено? Ну и пусть! Даже лучше, если туда подсыпали яд.
Мой жених залпом опустошил фужер и гордо улыбнулся.
– Восхитительно, правда?
Я кивнула, не подав вида, что горькое пойло обожгло гортань. Через несколько минут опьянею, но Конраду об этом знать не надо. Пусть вино ударит в голову – может, на какое-то время забуду события ужасного дня.
Брэдли встал позади молодого хозяина, заложил руки за спину, и мы принялись за еду. Конрад рассказывал о своих мечтах и честолюбивых планах. Много говорил о любимых занятиях и о друзьях по колледжу, с которыми ему не терпелось поскорее встретиться.
– Возьмешь меня с собой? – с любопытством спросила я.
– Родители хотят, чтобы ты осталась здесь, если забеременеешь в брачную ночь. Они сделают для тебя и нашего ребенка все необходимое, а я пока закончу колледж, милая. У нас с тобой два месяца на успешное зачатие. Впрочем, не сомневаюсь, что ты понесешь уже в первую ночь или, в крайнем случае, во время медового месяца. Буду навещать тебя каждые выходные, ну а потом, рано или поздно, нам предстоит заняться семейным бизнесом.
– Зачем тебе становиться врачом, если есть налаженное дело?
Я прикинулась, что не слышала его рассуждений о беременности и ребенке. Внушила себе: ничего такого Конрад не говорил. Иначе мой разум просто не выдержал бы. Родить дитя от Айвори, оказаться связанной с этой семейкой на всю жизнь…
– Ну, всегда есть слабые особи, которых следует… хм… списывать. Но мы товаром не разбрасываемся, милая. Самые негодные отлично подходят для удобрения почвы или для интерьера. Между прочим, пионы растут на земле, удобренной…
Прервав объяснения, он снова отдал приказ:
– Еще фужер вина моей любимой, Брэдли!
– По-моему, ей не стоит… – начал тот.
– Надеюсь, ты, ублюдок, не думаешь всерьез, будто имеешь право голоса? Не тебе рассуждать, что нужно моей будущей жене! Наливай, или швырну фужер тебе в рожу! – яростно выкрикнул Конрад.
– Я… я больше не хочу.
Брэдли налил на четверть, и я бросила умоляющий взгляд на Конрада.
– Нет, ты выпьешь, а потом пойдешь со мной. Я тебе кое-что покажу!
Схватив за руку, он потащил меня к пионам – в ту часть сада, где я наткнулась на истекающее кровью тело молодой женщины.
Качели по-прежнему были на месте. Похоже, их совсем недавно покрыли свежим слоем белой краски. Перед глазами у меня все время стояла скорчившаяся Миша, однако сегодня ее место на качелях заняла… моя сестра. Я в ужасе отшатнулась, и Конрад крепко сжал мне запястье.
– Что случилось, любовь моя?
Он провел подушечкой большого пальца по тыльной стороне моей ладони. Я стояла, не в силах вымолвить ни слова.
– Брэдли! Неси куст!
Дворецкий возник перед нами с хозяйственной сумкой и небольшим саженцем с крошечными закрытыми бутонами. В сумке, видимо, были садовые инструменты.
– Пора соблюсти наш семейный ритуал.
Интересно, что он имел в виду под списанием самых слабых? В каком смысле они не разбрасываются товаром?
Брэдли расстелил небольшое покрывало рядом с клумбой великолепных ярко-розовых пионов. Вокруг поплыл божественный аромат. Самое гнусное место на земле – и такие запахи! Парадокс, да и только.
– Ну-ка, выкопай лунку, – предложил Конрад, протянув мне маленькую лопатку.
Мне ужасно захотелось опустить ее подонку на голову, но… я поставила себе задачу выжить. Допустим, я убью Конрада на глазах у Брэдли, и что дальше? Припущу бегом из сада через весь дом, где ни одну дверь без ключа не откроешь? Каким пыткам подвергнет меня Иэн Айвори, если я причиню вред его единственному драгоценному сыночку?
Сев на подстилку, я принялась копать, отбрасывая мягкую землю свободной рукой.
– Это те самые пионы, вытяжка из которых добавлена в вино, красавица моя, – гордо заявил Конрад.
Пока я копала, он развернул саженец, и вдруг лопатка на что-то наткнулась. Я сделала еще попытку – наверное, попала на корень или особенно твердый комок земли.
Сняв верхний слой почвы, я дико вскрикнула:
– Боже мой!
Отшвырнув лопатку, я поползла прочь на четвереньках, словно перепуганное животное.
– Что там? – бесстрастно осведомился Конрад.
Брэдли помог мне встать, и я забилась в его объятиях.
– Деми, все нормально… дыши глубже, – шептал он, поглаживая меня по спине.
У меня сдавило спазмом горло – ни вдохнуть, ни выдохнуть. В ушах звенело, а сердце колотилось так, что казалось, вот-вот выскочит из грудной клетки.
– Там, там… Брэдли… там…
Я никак не могла связать слова в осмысленную фразу.
– Да-да, детка. Вот почему наше вино такое сладкое, – улыбнулся Конрад, подняв с земли отрубленный палец в лохмотьях подгнившей плоти.
У меня страшно закружилась голова, и я рухнула в беспросветную тьму.
Глава 35
Глаза открывать не хотелось. Я изо всех сил старалась уверовать в собственную смерть. Все, меня больше нет в этом безумном мире. А если жива… Может, задушить себя подушкой? Интересно, способен ли человек удушить себя сам? Еще вариант – перерезать вены. Только где взять бритву в этом стерильном доме?
– Деми…
Сквозь мрак пробился тихий голос.
– Деми… – повторил голос.
Медленно открыв глаза, я увидела лицо.
Брэдли…
– Привет, – вздохнул он и осторожно присел на краешек кровати.
Сама не знаю, почему от его взгляда на глаза навернулись слезы. Я никак не могла смириться с мыслью, что этот человек вынужден работать на семью, жестоко обращающуюся с его родной сестрой. Должно быть, Брэдли настолько любит Дейзи, что готов жить в аду, лишь бы видеть ее каждый день.
– Сегодня нужно убраться в кабинете доктора Айвори. Он просто
