Боб Моррис - Багамарама
— Ну и лопух же я. Не надо было напоминать, как я тебе задницу намылил. Такого с рук не спускают, — сказал он. — Знаешь некую Джастин Клементс?
— Что-то не припомню…
— Знаешь, знаешь. Кухарка в «Альбери», дородная такая бабища.
— А-а, та, что ли?
— Да-да, та самая Джастин, которая видела, как кто-то подвозил Геннона и мисс Пикеринг на коляске для гольфа в ночь гибели фотографа. Та, про которую ты забыл мне рассказать.
— Забыл, — робко оправдывался я. — Честно, собирался, да вылетело из головы.
Инспектор отмахнулся:
— Не беда. Я и так все узнал. Как раз выходил из рыбной лавки, когда она меня отловила и рассказала про ту девицу…
— Тиффани Сен-Джеймс.
— Ну да. Джастин утверждает, что видела собственными глазами, как девица сидела за рулем. Тогда я подумал: а где, собственно, коляска Геннона? Здесь у нас с полдюжины пунктов проката, так что пришлось вернуться в участок и сесть на телефон. В четвертом по счету Геннон и засветился. Там сказали, что коляску он так и не вернул — неудивительно. Я рванул в участок, где меня дожидались вы с Бриндли, а после бросился на поиски. Вчера мне повезло.
Он обернулся и взглянул на коляску, которая стояла за его спиной.
— Так это она? — предположил я.
— Именно. И знаешь, где я ее подобрал?
Я помотал головой.
— На парковке перед «Багамскими песками».
Педерсон упивался моей реакцией.
— Вот и я глаза выпучил, когда на нее наткнулся. Типа, какого черта она там стоит? То есть, значит, либо наша троица вообще ее бросила и воспользовалась чужим транспортом, либо… Они покатались, а потом кто-то пригнал ее на место, что очень маловероятно.
Инспектор обошел коляску, я — следом. Над задним бампером в специальной сетке крепился черный аккумулятор. Из гнезда торчал толстенный провод в черной изоляции. Педерсон выдернул его и многозначительно помахал им перед моим носом.
— Вот в таком виде я ее и обнаружил. С отсоединенным проводом. Геннон бы ее при всем желании не завел.
— То есть они поехали в другой коляске. Значит, Тиффани сподобилась их подвезти.
— Вполне возможно, это была коляска из гаража лорда Дауни.
— Выходит, она наврала, что фотограф предложил ее подвезти, а потом дал посидеть за рулем. И будто бы Геннон с Барбарой высадили ее по пути, а сами дальше поехали.
— Ты разговаривал с Тиффани Сен-Джеймс? — удивился инспектор. — О чем еще ты забыл упомянуть?
Я поведал Педерсону о ночном визите Тиффани, когда она заявилась в наше с Барбарой бунгало. Рассказал, как она сняла платье и устроила истерику, когда я попросил ее уйти.
— Мужественный поступок, — похвалил инспектор. — Сдается мне, не помешает с этой пташкой побеседовать.
— Ага. Только Зой Эпплквист тебя и на порог не пустит.
— Хм, скорее всего.
— Не раскисай. Ты же начальник здешней полиции, представитель властей. Я, конечно, не знаю, как тут у вас заведено…
— Через заднее место, — пробормотал мой знакомец. — Давно пора уже послать эту Зой Эпплквист к чертовой бабушке — ишь, хозяйка выискалась — и поговорить с Тиффани Сен-Джеймс по-человечески, да только не могу я. И знаешь почему?
— Не имею представления.
— Дело в том, что лорд Дауни — почетный гражданин острова. Пояснить, что это значит?
— Наверное, это тот, кто не является уроженцем, но прожил так долго, что ему присвоили статус местного жителя?
— Бери выше. Это все равно что царственная особа местного значения. Покатишь на почетного гражданина бочку — головы не сносить. Меня, например, за такое с работы могут погнать.
Педерсон достал из кармана зубочистку, помусолил во рту и заявил:
— Разве что я мог бы подбросить тебя до усадьбы Дауни, в виде личного одолжения. Ты бы зашел, переговорил с мисс Сен-Джеймс, а потом передал мне суть дела. И никому не обидно.
Я сказал, что загляну в участок через час, и ушел: оставалась еще пара пунктов в повестке дня.
Глава 47
Из участка я направился в Данмор-таун. Банк Содружества соседствовал со скобяной лавкой Мауриса и пекарней Энтони.
Минут пятнадцать я ждал, пока администратор, серьезный молодой человек лет тридцати, уделит мне время и разъяснит, каким образом перевести на острова триста пятьдесят тысяч из банка в Штатах. Придется заполнить кое-какие бумаги, заплатить чисто символические комиссионные, и через сорок восемь часов можно будет прийти за деньгами.
— А быстрее никак нельзя? — заволновался я.
— Если бы в нашем банке у вас был открыт счет, тогда перевод занял бы только сутки, — ответил он. — Сумма внушительная, требуется время.
Я пообещал с ним связаться.
Прямо через дорогу располагался офис местной газеты «Айленд войс». Я зашел. В конторе сидел седой человек лет шестидесяти, с роскошными усами, как у Марка Твена. На нем была белая рубашка с закатанными по локоть рукавами и рубчатые льняные штаны на красных подтяжках. Человек работал за столом, на котором стояла латунная табличка с надписью «Рональд Диксон, главный редактор», и что-то набивал на компьютере. Заметив посетителя, газетчик поднял взгляд.
— Чем могу быть полезен? — с улыбкой поинтересовался он. Манера говорить выдавала в нем образованного человека.
— Мне нужна статья, опубликованная несколько недель назад. О женщине по имени Бирма Дауни, которая попала в аварию. Припоминаете?
— Как же, как же, — ответил Рональд Диксон.
Он встал из-за стола и стал рыться в стопке лежавших неподалеку газет.
— Вот она, ваша статья, на первой странице, — победно произнес Диксон, протягивая мне хрустящие оттиски. Судя по дате, она вышла около двух недель назад. — Уступлю за два доллара.
Я стал расплачиваться, но тут редактор отвлекся на звонок. Я стоял и рассматривал газету. Статья размещалась на самом видном месте — в верхней половине страницы, — под крупным заголовком: «Бирма Дауни серьезно пострадала в автомобильной аварии».
Надо сказать, что заголовок оказался самой информативной частью статьи. Собственно, из самого текста я узнал немногим больше.
«На прошлой неделе знаменитая жительница нашего острова, тридцатидвухлетняя Бирма Линдсей Дауни, попала в автомобильную аварию. По информации доверенного лица, мисс Дауни получила множественные травмы и находится в палате интенсивной терапии в больнице Форт-Лодердейла. По прогнозам врачей выздоровление может затянуться на несколько месяцев.
Зой Эпплквист сообщила нашему корреспонденту, что Бирма предполагает в скором времени вернуться на Харбор-Айленд, где будет восстанавливаться после аварии. Мисс Дауни благодарит друзей и близких за их молитвы.
Бывшая манекенщица и модель часто покидает родной остров и колесит по всему миру. Ее отец, лорд Фредериксон Дауни, почетный гражданин нашего острова, вот уже много лет проживает рядом с нами на Харбор-Айленде и знаменит на Багамских островах своей благотворительной деятельностью».
Когда Рональд Диксон закончил разговор, я поинтересовался, кому принадлежит авторство этой статьи.
— Моего пера творение. Нас тут всего двое. На мне — новости и реклама, а раскладка и бухгалтерия — по части супруги. Она же и в Нассау ездит, сдавать материал в набор.
— Вы не могли бы рассказать поподробнее про ту аварию?
— Запросто. Мне позвонила подруга мисс Дауни, в статье о ней упоминается. Занятная такая фамилия.
— Эпплквист?
— В точку. Она решила, что эта информация многих заинтересует. Знаете, у нас жизнь тихая, писать не о чем. Я счел, что эта история достойна передовицы.
— А когда случилась авария, мисс Дауни сидела за рулем?
Диксон задумался, а потом и говорит:
— Не могу вам сказать, точно не знаю.
— Больше никто не пострадал? Что случилось со вторым автомобилем?
— Понятия не имею. Я записал историю со слов той дамочки, — сказал он. — Видите ли, я не криминалист. Раньше жил в Айове, работал страховым агентом, а потом мы сюда переехали и решили, что на острове не хватает своей газеты. Эх, мне бы на покой уйти.
Я поблагодарил Рональда Диксона за любезность и вышел из конторы.
Глава 48
По пути в «Альбери» меня настиг дождь. Не яростный летний ливень, который обрушивается на голову внезапно и изливается весь, без остатка, — нет. Это был затяжной промозглый дождичек, который начинается медленно и неторопливо, а раскачавшись, набирает завидную силу постоянства.
«Альбери-Холл» опустел; в гостиной, в баре, в столовой — ни души. Я постучался в контору руководства. Мне открыли, и Чарли Хайнман пригласил меня в кабинет. Крисси сидела за компьютером и, зажав плечом телефонную трубку, бойко стучала по клавиатуре.
— Да, миссис Мосс, я вас прекрасно понимаю. С радостью примем вас в сентябре. Ждем с нетерпением.
