Рольф Бёрлинд - Темная сторона Швеции (сборник)
– Каким правом? – прошипел Стольт.
Барзани удивился. Он пояснил, что это долг отца. Прокурор сполз на стуле, устало провел рукой по лицу и устремил взгляд в одну точку. Йенни спокойно продолжила допрос. Нет, Шорш не в курсе, почему Леня приняла такое решение. Когда он спросил, почему она хочет сброситься с балкона, дочь ответила, что это не его дело. Он пошел за ней. Леня уже пыталась забраться на перила. Он стащил ее вниз, но та начала драться, исцарапала ему лицо, разбила горшки. Он пытался ее удержать, но она оказалась сильнее и в итоге спрыгнула с балкона. Шорш снова разразился рыданиями. Пришлось ждать, пока он успокоится. Йенни посмотрела на прокурора, но тот лишь демонстративно закатил глаза. Затем Стольт с плохо скрываемым раздражением в голосе обратился к подозреваемому:
– Может, вам лучше сознаться, Барзани? Облегчить, так сказать, душу?
Его слова перевели. Шорш Барзани покачал головой и закрыл лицо руками.
– Я любил ее, – всхлипнул он. – Я бы никогда…
Допрос закончился в 11.42.
На следующий день охранник позвонил Йенни в кабинет и сообщил, что несколько мужчин хотят поговорить с ней о Шорше Барзани. Она спросила, что им надо, но охранник был не в курсе. По его мнению, существовало два выхода. Или она спустится и попробует их успокоить, или охранник может вызвать подкрепление. Йенни вздохнула и спустилась вниз на лифте.
Там ее поджидали пятеро крайне возмущенных иракских курдов, друзей Шорша Барзани. Все они были уверены, что Шорш не убийца и что его следует немедленно отпустить. От этого зависела честь семьи.
Линд терпеливо объяснила, как работает шведская юридическая система. Но отклика не последовало. Мужчины заявили, что хотят поговорить с мужчиной, который ведет расследование. Йенни ответила, что расследование ведет она, и увидела в их глазах недоверие. Мужчины начали что-то обсуждать на своем языке, а потом потребовали встречи с ее начальником.
Йенни сказала, что ее начальницу зовут Лена Экхольм. Эта новость только усилила возмущение. Мужчины потребовали немедленно освободить Барзани. Йенни решительно заявила, что им не стоит мешать ходу расследования. Они закричали что-то на своем языке, вкрапливая шведские слова. Йенни не удалось их успокоить, но в этот момент появились полицейские в форме и выпроводили незваных гостей на улицу. Один решил оказать сопротивление, и на него надели наручники. Йенни покачала головой. Как это вышло? Почему?
Тремя неделями позже Йенни Линд сидела в новой двухкомнатной квартире в другом пригороде столицы и размышляла о жизни. Все получилось очень быстро. Дом она продала. Мебель оставила новым владельцам, чтобы ничего не напоминало о прежней жизни. С помощью друзей, фургона и ИКЕА за пару дней обустроила себе новый дом. Но оставалось еще одно дело. Аборт. Ее попросили поговорить с психологом перед принятием решения, и, разумеется, с нею случился срыв. Пять лет вместе, обещания вечной любви, совместные поездки, романтические воспоминания – все это сконцентрировалось для нее в этом ребенке.
Ребенок. Но она взяла себя в руки. Сжала зубы, прошла через это и отказалась от длительного больничного, проведя дома только первые два дня, когда кровотечение стало невыносимым. Лучше с головой уйти в работу, чем сидеть одной в квартире, уставившись в стену, и оплакивать то, что было. Даниэль предпринял робкую попытку наладить отношения. Он употреблял слова «уважение», «взрослые люди», говорил, что они по крайней мере могут это обсудить. Она ответила эсэмэской, предложив ему а) убираться вместе со своей шлюхой к черту и б) связаться с адвокатом Йенни, если у него есть какие-то вопросы.
«Мужественно с твоей стороны, Йенни», – сказала она себе, закусывая губу. Дрожащими руками попыталась наложить макияж, но от слез тушь расплылась, оставляя черные разводы. Пришлось начинать все сначала.
И пора уже выпить с Кларой.
В полиции она чашку за чашкой пила крепкий горячий кофе, морщась от горечи и начинающейся изжоги. Потом изучила материалы дела о смерти Лени Барзани. Отчеты криминалистов и айтишников были формальными и бесстрастными, как и протокол вскрытия. Криминалисты нашли отпечатки ног Лени и Шорша на балконе, а также следы драки. Они нашли кровь Лени. Под ногтями у девушки обнаружились частицы кожи отца. Результаты ДНК показали, что именно она расцарапала тому лицо. Но Йенни искала в отчетах не это. Сломанный затылок. Черепно-мозговая травма. Синяки и кровоподтеки на лице. Сломана левая рука. Невозможно было установить, произошло это до или после падения. В легких обнаружились следы никотина, но девочка была здорова. В крови не нашлось ни следов наркотиков, ни алкоголя. Сперма во влагалище тоже не была найдена. Айтишники без проблем взломали ноутбук и прочитали ее документы, почтовый ящик, проверили страницу на «Фейсбуке». К отчету были приложены распечатки чатов с друзьями и отрывки из дневника. Йенни с интересом прочитала все. Из писем выяснилось, что Шорш был строг к дочерям. Он разрешил им выбирать одежду, но самый главный выбор оставил за собой.
Выбор бойфренда.
Леня же влюбилась в Йоакима. В этом не было никаких сомнений. Они много общались, а в письмах подружкам девушка возносила его до небес. В дневнике она писала, что сильно встревожена тем, что отец пару лет назад заявил, что она должна выйти замуж за Раванда, одного из сыновей его кузины Наушад. И, на ее беду, жили они не где-нибудь, а в Бадинане, в Северном Ираке. В доверительном разговоре с подругой Эббой на «Фейсбуке» Леня сообщала, что отец узнал о ее отношениях с Йоакимом и пришел в ярость. Он подверг ее многочасовому допросу, а потом запретил выходить из дома без сопровождения отца или брата. Более того, Шорш приказал своей жене Рунак отвезти дочь Хавалю, иракцу в Тенсте, выдававшему себя за врача, чтобы выяснить, девственница ли она. Леня с отвращением описывает эту сцену. Хаваль принимал в обычной квартире и не был похож на человека с медицинским образованием. Мать отводила взгляд, пока он совал пальцы Лене в вагину. Это было больно и унизительно. Тем более что она никогда ни с кем не занималась сексом, но порвала плеву на балетной тренировке. Ее подруга Эбба тоже не имела сексуального опыта. Получив «отчет» врача, отец пришел в ярость и запретил Лене вообще выходить из дома. Это произошло за неделю до смерти. Каждый день брат Лени провожал ее в школу и встречал на обратном пути.
Йенни отложила бумаги, сделала глоток кофе и вздохнула. Сможет ли она когда-нибудь привыкнуть к такой вещи, как культурные различия?
Напротив Йенни сидит мать Лени, Рунак. Рядом переводчик. Мать, измученная бессонницей и обессилевшая от рыданий, коротко отвечает на вопросы. Она хорошо знает своего мужа Шорша. Он обожает дочерей и не тронул бы ни волоска на их головах. Рунак хочет знать, когда муж вернется домой, и впадает в истерику, не получив ясного ответа. Двумя часами позже Йенни во второй раз допрашивает четырнадцатилетнюю Лару. На этот раз вместо переводчика – социальный работник из Тенсты. Лара скупо отвечает на вопросы.
Йенни улыбается девочке:
– Лара, ты чего-то боишься? Обещаю, ничего плохого с тобой не случится.
Девочка молчит. Потом пожимает плечами и смотрит прямо на Йенни.
– Как ты можешь что-то обещать? Ты же вообще не понимаешь, что происходит.
Ты права. Разве это можно понять?..
– Но тогда расскажи мне, Лара. Так, чтобы я поняла.
Однако девочка сидит, устремив взгляд в стол, и молчит.
Допрос Азада Барзани тоже ничего не дает. Он либо кратко отвечает на вопросы, либо пожимает плечами, либо просто молчит.
– Азад, как ты думаешь, Леня боялась отца?
– С чего ей его бояться?
– Это правда, что ее не выпускали одну из дома? Что отец приказал тебе встречать ее у школы, чтобы она не общалась с Йоакимом?
– Кто такой?
– У Лени был бойфренд. Йоаким.
– У нее не было бойфренда.
– Мы с ним уже говорили. Он подтвердил, что у них с Леней был роман.
– Он врет.
Единственный раз за время допроса их глаза встречаются, и Йенни понимает, что он никогда ничего ей не расскажет.
Это другой мир. Мир мужчин со своими понятиями о чести, не такими, как у шведов. На секунду она думает, не попросить ли коллегу-мужчину о помощи. Но нет, она не сдастся. Это она инспектор полиции. Йенни Линд.
На следующий день Йенни поговорила с лучшей подругой Лени Эббой Грин. Эбба ничего не боялась. Она подтвердила сведения, полученные из ноутбука Лени. Леня боялась Шорша. У него был бурный темперамент. Он постоянно устанавливал новые правила для Лени. Ей нельзя было краситься, носить короткие юбки, встречаться с парнями. Он хотел выдать ее замуж за Раванда из Ирака. Этот мужчина был намного старше девушки. Они с Леней миллион раз обсуждали, как той сбежать из дома. Но ей было только семнадцать лет, она еще училась в школе. Где бы она жила? Как содержала себя? Да и сбеги она, друзья и родственники Шорша нашли бы ее и вернули домой. По словам Эббы, Шорш был настоящим семейным тираном. Дочери безумно боялись его. Леня упоминала, что опасается за свою жизнь. Она говорила, что отец убьет ее, если узнает о бойфренде. А мама не осмелится защитить ее, поскольку не пойдет против воли мужа.
