Т. Паркер - Безмолвный Джо
Оценив вероятность его предположения, я промолчал.
– Здесь пахнет нечестной игрой, Джо. Еще одно доказательство нечестной игры против всех "латинос" в Америке, но никого это не интересует. Окружная прокуратура так и не ответила на мои запросы. Полиция Ньюпорт-Бич утверждает, что Мигель размахивал оружием и отказывался сдаться властям. Полиция Фуллертона говорит, что Лурия просто погибла в аварии. Почему я должен этому бездоказательно верить? А если бы на их месте были не бедные выходцы из Латинской Америки? А если бы такое случилось с тобой, Джо? Твой отец ни за что не оставил бы это без расследования. Вот почему он и был великим человеком. Чем ты сможешь нам теперь помочь?
– Дайте мне подумать.
– Твой отец больше действовал, а не думал.
– Но сначала он все продумывал, сеньор Медина. И прошу не говорить мне, что сделал бы на моем месте Уилл. При всем уважении, сеньор. Я знал его немного лучше, чем вы, независимо от того, сколько он сделал для вашей ИАКФ.
Поднявшись со стула, Хаим громко воскликнул:
– Прости, Джо! Ты прав. Я похож на Мигеля. У меня тоже иногда кровь вскипает при виде несправедливости. Пожалуйста, прими мои искренние извинения.
– Попробую что-нибудь раскопать.
Я попросил Энрике дать мне адреса и фамилии хозяев тех двенадцати квартир, которые обслуживала Лурия. Он сказал, что попробует, но не уверен, что найдет все адреса, потому что сестра ему не все рассказывала, в отличие от Мигеля, с которым она была более откровенна.
Хаим проводил меня до дверей.
– Я был не прав. Ты здорово похож на своего отца, Джо.
– Спасибо, сэр. Но я знаю, что это не так.
* * *Я заехал в офис коронера, располагавшийся рядом с нашим управлением, зашел внутрь и попросил директора. Брайан Маккаллум хорошо знал Уилла – они играли в теннис в одной паре и потом любили посидеть в клубном баре. Маккаллум, весьма солидной комплекции, удивительно сноровисто передвигался по корту. Обладая чрезвычайно развитыми запястьями, он легко управлялся с ракеткой. Он рассказал мне, что в свое время играл в бейсбол за сборную колледжа, и это все объясняло.
Он пригласил меня к себе в кабинет и постоянно кивал, пока я передавал ему рассказы Энрике Доминго и Хаима Медины.
– Что ж, понятно, – сказал он. – Я был одним из тех, кто беседовал с Мединой. Этот любопытный и взрывной человек ведет себя так, будто возглавляет организацию, за счет налогов с которой мы получаем свою зарплату. Он говорил, что Блас и Доминго были братом и сестрой, и я проверил это через полицию Ньюпорт-Бич и Фуллертона. Ему была нужна информация по Блас, но полиция нам запрещает давать сведения о результатах вскрытия всем, кроме родственников и работников правоохранительных органов. У нас это не принято.
– А мне можете сказать?
– Вы действуете по их просьбе?
– Да, сэр.
Наклонившись и быстро взглянув на меня, он откинулся на спинку кресла.
– Лурия Блас была сбита сзади "шевроле-субарбаном". В три часа пополудни в четверг. Удар пришелся в плечо и отбросил ее от машины. Смерть наступила через двадцать минут. Легкие и сердце были сильно повреждены, а шея сломана в двух местах. Двенадцать различных переломов. На рентгене ее плечевая кость напоминала... мозаику из мелких кусочков. Очень сильное внутреннее кровоизлияние, особенно учитывая, что после столкновения сердце проработало минут пять, не больше. Причина смерти – сердечно-легочный коллапс в результате сильного удара. Если бы произошло чудо и она выжила, то была бы парализована.
Я представил эту картину, хотя и без особого желания.
– С какой скоростью двигался автомобиль?
– Те, кто расследовал аварию, оценили ее порядка пятьдесят – шестьдесят миль в час. И явный след торможения после столкновения. Водитель заявила, что не видела женщину, – та буквально выпрыгнула на дорогу с тротуара.
Было непросто совместить газетную фотографию приветливо улыбающейся Лурии Блас и "субарбан" на скорости шестьдесят миль в час.
– Но есть кое-что еще, Джо. Во-первых, до того как попасть под машину, женщина была сильно избита. На животе и грудной клетке – обильные синяки. Два ребра сломаны. Травмы печени и поджелудочной железы, не связанные с автомобильной аварией.
– А чем ее били?
– Трудно сказать. Вероятно, кулаками. Ничего такого, чтобы оставило следы на ее коже. Никаких щепок или посторонних крошек, ничего.
– И за сколько часов до смерти?
– Фрэнк утверждает, что от трех до шести часов. Он обычно не ошибается.
"Между девятью утра и полуднем", – прикинул я.
– И еще одно – она была беременна. Шесть недель. В результате побоев зародыш не погиб. А вот удара машиной не выдержал.
Я снова представил, как Лурия Блас находит свою смерть в виде "субарбана", летящего на скорости шестьдесят миль в час.
– Она выскочила на проезжую часть, не контролируя себя, потрясенная тем, как ее зверски избили.
Маккаллум кивнул:
– Похоже, что так. Она вполне могла потерять ориентацию, потому что ей было очень больно. Никаких наркотиков или алкоголя у нее в крови не обнаружено. Она и сама могла броситься под машину. Есть еще одна зацепка, которую мы проверяем, – частички плоти у нее под ногтями. Может, она схватила руку избивавшего ее. В любом случае это чья-то плоть. Мы очень тщательно проверили следы на ее собственном теле, она могла инстинктивно поцарапать себя. Но у нее на коже ничего такого не обнаружили. Попроси Хаима Медину не волноваться – полиция Фуллертона вовсю занимается этим случаем.
Я присел на мгновение, вспоминая слова Энрике, что последнее время его сестра выглядела замкнутой и несчастной. Юная, бедная, незамужняя, в чужой стране, да еще беременная. Как бы вы себя чувствовали на ее месте?
Это опять привело меня мысленно к Уиллу, потому что любое печальное событие вызывало у меня воспоминания о нем. Я тряхнул головой, пытаясь разделить эти два момента и отдать Лурии Блас должное уважение.
– О чем задумался, Джо?
– О мерзости, которая нас окружает.
– Увы, иногда такое случается.
– Спасибо. Медина просил меня узнать об этом, потому что хочет помочь брату Лурии.
– Я понял. И знаю, что Хаим занимается добрыми делами.
– Они считают, что убийство брата связано с ее смертью.
Маккаллум вскинул брови и помотал головой.
– Не вижу, каким образом.
– Могу я взглянуть на личные вещи Мигеля Доминго, на то, в чем он был, когда его застрелили?
– У нас есть все, кроме оружия.
Он провел меня на склад, где хранилось изъятое у погибших имущество, и переговорил с дежурным сержантом. Через несколько минут его помощник вынес пластиковый пакет и выложил на стойку. Маккаллум расписался, и мы вернулись к нему в лабораторию.
Вещей было немного: пластиковый пакет, где лежало шесть долларов и восемьдесят пять центов; упаковка спичек; черная пластиковая расческа; билет на автобус; бумажник и шариковая ручка; залитые кровью брюки и рубаха, завернутые в пергаментную бумагу. Еще один пакет с носками и бельем. Пара кроссовок со шнурками, связанными между собой.
– Можно взглянуть на бумажник?
– Валяй.
Я открыл пакет и вытащил бумажник. Он был старый, потертый и кривобокий, как обычно и выглядит мужской бумажник. Внутри была фотография двух взрослых и пятерых детей, стоявших на фоне увитой розами стены. Один из мальчишек был похож на Энрике, а девочка – на Лурию Блас. Никакого удостоверения личности. В отделении для банкнот я обнаружил небольшой сложенный квадратик бумаги, развернув который увидел статью из "Джорнал", посвященную трагической смерти Лурии Блас. Я снова свернул ее и положил назад.
– Можно брюки? – попросил я.
– Они все в грязи.
Я развернул бумагу, в которую были завернуты черные джинсы, покрытые ржавыми пятнами засохшей крови. В передних карманах пусто. В задних тоже ничего не было. Я запустил палец в карманчик для часов и нащупал там что-то гладкое. Потом покрутил пальцем, пытаясь выудить находку, но она там застряла. Тогда я воспользовался щипчиками от своего перочинного ножа. Пинцет два раза соскальзывал, пока наконец засохшая кровь не отлетела и мне удалось вытащить на свет квадратик бумаги. Я развернул его и разгладил на столе. Похоже, это был кусок конверта – на бумаге виднелись диагональные проклейки. От конверта оторвали клочок почти квадратной формы, примерно пять дюймов с каждой стороны. Один край был залит кровью и потемнел. Почерк был мелкий и неразборчивый.
Сеньора Катрин – Пуэрто-Нуэво
Сеньор Марк – Пунта-Дана
Сеньора Джулия – Лагуна-Бич
Сеньора Марси – Пуэрто-Нуэво
Первые три имени были зачеркнуты. А вот сеньора Марси – нет. Я перечитал список дважды.
Мне припомнились слова Бо Уоррена во время нашей первой встречи в гостиной Блейзеков: "Марси, вот кто здесь заправляет уборкой".
