Нацуо Кирино - АУТ
Она сделала выразительный жест, показав как будто скованные наручниками руки.
— Знаю, — тяжело вздохнула Йоси, разглядывая свои руки, костлявые, огрубевшие от работы.
Взявшийся неизвестно откуда мальчик обхватил ее колени.
— А это еще кто такой? — удивилась Масако.
— Мой внук, — неохотно объяснила Йоси и взяла мальчика за руку, чтобы не убежал.
— У тебя есть внук? Впервые слышу.
Она погладила мальчика по головке, однако от дальнейших расспросов воздержалась. Прикосновение к мягким детским волосам вызвало давно забытое ощущение. Когда-то такие же мягкие волосы были и у ее сына Нобуки.
— Я никогда не говорила, но у меня есть еще одна, старшая дочь. Это ее.
— Ты за ним присматриваешь?
— Присматриваю, — невесело ответила Йоси, с грустью глядя на ребенка.
Мальчик уже тянулся к помидору, который Масако все еще держала на ладони, а получив его, сначала обнюхал и потом приложил к щеке.
— Ешь, он сладкий, — прошептала Масако.
— Знаешь, после того, что случилось, у меня уже нет сил на него.
— Да, с детьми всегда особенно трудно, пока они маленькие.
— Верно. Теперь мне приходится менять пеленки двоим, — рассмеялась Йоси.
Масако задержала на ней взгляд, думая о том, какой груз свалился на несчастную женщину.
— Ладно, я пойду. Если будет что-то новое, заскочу.
— Масако, — остановила ее Йоси, — что ты сделала с головой?
Она спросила тихо, как будто боялась, что мальчик услышит и поймет, но его уже не интересовало ничто, кроме помидора. Прежде чем ответить, Масако оглянулась.
— Закопала. На следующий же день. Ее не найдут.
— Где?
— Тебе лучше не знать.
Она повернулась и направилась к припаркованной в конце улицы машине. Масако уже решила не рассказывать никому о попытке Кунико шантажировать Яои и о страховке Кэндзи. Зачем дополнительные проблемы, сказала она себе, в глубине души сознавая, что поступает так потому, что уже никому по-настоящему не доверяет.
Где-то неподалеку пропела труба — таким образом торговцы тофу привлекали горожан к своему товару, — из открытых окон доносились звон посуды и неразборчивое бормотание телевизоров. Наступил час, когда женщины по всему городу занимаются приготовлением ужина. Масако подумала о своей аккуратной, чистой кухне и о ванной, где было сделано то, что сделано. Ей вдруг пришло в голову, что в последнее время она уютнее чувствует себя в сухой, выскобленной до блеска ванной, чем в домашней, наполненной суетой кухне.
Уже в машине Масако развернула карту и стала искать жилой комплекс Кунико в пригороде Кодайра. Ряды состарившихся деревянных почтовых ящиков в фойе здания украшали детские стикеры и наспех наклеенные объявления, запрещающие рекламным агентам оставлять буклеты порнографического содержания. Имена нынешних жильцов были написаны поверх имен убывших, что указывало на высокий коэффициент оборачиваемости. В некоторых случаях обходились даже без новой таблички — старое имя перечеркивалось маркером, а рядом вписывалось новое. Пройдя вдоль почтовых ящиков, Масако выяснила, что Кунико живет на пятом этаже.
Она поднялась на лифте, столь же древнем, как и почтовые ящики, и, остановившись у двери в квартиру Кунико, нажала кнопку интеркома. Никто не ответил. Судя по тому, что машина стояла возле дома, хозяйка ненадолго вышла, может статься за покупками. Решив подождать, Масако отошла в угол коридора. Возле бледно светившейся флуоресцентной лампы кружились жуки. Некоторые ударялись о лампу и падали на пол. От нечего делать Масако закурила сигарету и принялась считать погибших.
Минут через двадцать появилась Кунико, нагруженная пакетами из ближайшего универсама. Несмотря на жару и влажность, она не изменила себе, одевшись во все черное, и пребывала, похоже, в хорошем настроении, мурлыча что-то себе под нос. Глядя на нее, Масако почему-то подумала о кружащих над парком воронах.
— О! Что ты здесь делаешь? — воскликнула Кунико, заметив стоящую в тени фигуру.
— Надо поговорить.
— Прямо сейчас? О чем?
На ее лице появилась недовольная гримаса.
— Да, сейчас! Благодаря тебе у нас большие проблемы.
Масако выхватила торчащую из прорези газету и сунула ей в лицо. Крышка ящика захлопнулась, и эхо запрыгало по пустому коридору.
— Не понимаю, о чем ты…
Кунико нервно оглянулась.
— Посмотри сама, — прошипела Масако.
Кунико испуганно втянула голову в плечи, торопливо достала ключ и стала возиться с замком.
— У меня там не прибрано, но уж входи — не здесь же разговаривать.
Проследовав за ней в маленькую прихожую, Масако огляделась. Обстановка квартиры, в которой грубое совмещалось с утонченным, как нельзя лучше отражала характер и вкусы хозяйки.
— Надеюсь, ты ненадолго, — с надеждой сказала Кунико, включая кондиционер.
— Не беспокойся, не задержусь. — Масако открыла газету и ткнула пальцем в заметку. Кунико поставила пакеты на пол и пробежала статью глазами. Масако заметила, как задергалась щека под толстым слоем косметики. — Это ведь ты их там оставила, верно? Кому еще могло прийти в голову отнести мешки в парк!
— Мне показалось, лучшего места и не найти.
— Какая же ты тупая! В парках ведь всегда поддерживают чистоту. Я же велела отвезти мешки подальше.
— Ну и что? Это еще не причина, чтобы называть меня тупой.
Кунико надула губы.
— А как еще тебя называть? Из-за твоей глупости полиция уже приходила к Яои.
— Что? Уже?
Обида моментально сменилась испугом.
— Да, уже. Они пока еще не уверены, что это он, но скоро установят наверняка. Завтра ее начнут допрашивать, а там, глазом моргнуть не успеешь, как и до нас доберутся. До нас всех. — Кунико застыла как парализованная, глядя на Масако остекленелыми глазами. — Ты понимаешь, что это значит? Понимаешь? Даже если они арестуют Яои, а мы каким-то чудом останемся в стороне, ты никогда не увидишь денег. — На лице Кунико появилось наконец осмысленное выражение. — Но и это еще не все, — продолжала Масако. — Ты сама себе все испортила. Заставила Яои подписать договор и получила очень серьезную проблему. Тебе мало быть сообщницей убийцы, так ты еще взялась и за шантаж.
— Шантаж?! Я никого не…
— Никого что? Ты ведь угрожала Яои, разве не так?
— Но… Я просто оказалась в безвыходной ситуации, не знала, что делать. Ну, и просто подумала, что она могла бы мне помочь. Мы ведь как бы все заодно, верно? В конце концов, после того, что я для нее сделала…
Она еще бормотала что-то несвязное, не обращая внимания на катящийся по лицу пот, но Масако уже не слушала. Больше всего ее сейчас тревожило то, что кредитор Кунико может пронюхать о страховке. Она сильно сомневалась, что человек, занимающийся такого рода бизнесом, заинтересуется убийством, но если он почует запах больших денег…
— Что ты хочешь этим сказать? Что значит «заодно»? Тебе никогда ни до кого не было дела, кроме самой себя. — Она протянула руку. — Где договор? Дай его мне.
— Но… договора у меня уже нет. Я отдала. — Кунико посмотрела на часы. — Только что.
— Где эта контора? Как она называется?
— «Центр миллиона потребителей». Рядом с вокзалом.
— Понятно. Позвони им. Прямо сейчас. Скажи, что хочешь забрать документ.
В голосе Масако звучала такая недвусмысленная угроза, что Кунико едва не расплакалась.
— Это невозможно.
— Возможно или невозможно, но так надо. Завтра все попадет в газеты и на телевидение, и тогда твой приятель-кредитор обязательно нанесет тебе визит.
— Ладно. — Она с явной неохотой достала из сумочки карточку и сняла трубку телефона. Как и почтовые ящики внизу, он был весь заклеен стикерсами. — Это Кунико Дзэноути. Извините за беспокойство, но я хотела бы узнать, могу ли получить назад договор… Да, я принесла его вам совсем недавно.
Наклонившись к трубке, Масако услышала, как мужчина на том конце провода объясняет, что не может этого сделать.
— Попроси его подождать, — прошептала она, прикрывая микрофон ладонью. — Скажи, что сейчас приедешь.
Послушно исполнив приказание, Кунико повесила трубку и, словно силы вдруг покинули ее, бессильно опустилась на пол.
— Мне обязательно ехать с тобой?
Масако усмехнулась.
— А как ты сама думаешь? Конечно.
— Но почему?
— Ты еще спрашиваешь! Потому что сама заварила кашу.
— Но я же его не убивала! И не я резала его на куски! — визгливо запротестовала Кунико.
— Заткнись! — крикнула Масако, сжимая кулаки и с трудом удерживаясь от того, чтобы не пустить их в ход. Кунико захныкала. — Сколько ты у них взяла?
— Пятьсот тысяч… в этот раз.
Масако кивнула. Она слишком хорошо знала общепринятую процедуру: Кунико, вероятно, хотела взять меньшую сумму, но они, изучив ее кредитоспособность, навязали большую сумму, рассчитывая на то, что с ней клиент не справится. Если дело обстояло именно таким образом, то Кунико, скорее всего, не успевала выплачивать даже проценты.
