Луис Роча - Смерть понтифика
— Если бы вы знали, какая честь для меня наконец-то познакомиться с вами, — произносит поляк, закрыв глаза.
Старик кладет ему на затылок трясущуюся ладонь:
— Встань, сын мой.
Слуга повинуется. Он не смеет взглянуть магистру прямо в глаза. Старик садится в машину, поляк прикрывает дверцу.
— Ты хорошо служил. Преданно и доблестно.
— Вы всегда можете рассчитывать на мое полное и беспрекословное повиновение, — отвечает слуга с неподдельным почтением.
— Мне это отлично известно.
— Где находится объект? — спрашивает помощник.
— В настоящий момент — на музейной выставке. Приобщается к прекрасному, — шутит человек в черном пальто.
— Куда желаете направиться, синьор? — робко спрашивает поляк.
— Думаю, следует совершить небольшую экскурсию, — отвечает старик. — Давайте прогуляемся.
Его слова — приказ, и они не обсуждаются.
На заднем сиденье вполголоса идет беседа, не предназначенная для ушей подчиненных. Договорив, Магистр набирает номер на своем мобильном.
— Где мы встретимся? — напрямик, даже не поздоровавшись, спрашивает старик. Выслушав ответ, отрывисто произносит распоряжения:
— Синьор Барнс, слушайте мои указания внимательно…
ГЛАВА 49
Некоторое время трое в «Вольво» хранят молчание, пока машина мчится по лиссабонскому шоссе со скоростью сто сорок километров в час. Только в эти часы можно ехать с такой скоростью по одной из оживленнейших европейских магистралей.
Сара оглядывается. Ее мысли спутаны, она пытается сосредоточиться. Мимо проносятся изгороди, стадионы, торговые центры, автомобили, но она ничего этого не замечает… Какие планы вынашиваются в этот момент? Кто хочет подчинить одни страны другим? В чьих руках истинная власть? Сара знает, что существует два рода политики: фасадная, на публику — и другая, тайная, и что именно с помощью этой политики принимаются подлинные решения.
— Ты в порядке, дочка? — спрашивает отец, оборачиваясь с переднего сиденья.
— В норме. — Ответ звучит отстраненно, словно она по-прежнему погружена в собственные мысли. — Я как раз думала: если П-2 уничтожили понтифика и скорее всего много остальных людей… Наверное, есть и другие знаменитости, которых ложа вынудила исчезнуть? — последние слова девушка выделяет голосом и неотрывно смотрит при этом на Рафаэля. Молодой человек, хотя и поглощен вождением автомобиля, все же замечает ее взгляд.
— Нельзя однозначно утверждать: истина известна лишь преступникам, но среди их жертв наверняка был и первый премьер-министр Швеции Улоф Пальме, погибший в результате покушения.
— Да, понятно, что они способны с легкостью ликвидировать каждого, кто помешает их планам.
— Можешь не сомневаться.
— Так за что все-таки убили премьер-министра?
— За то, что он вмешался в несколько важных для них сделок. Вероятно, связанных с продажей оружия.
— Постой-ка, а какое отношение ко всему этому имеет ЦРУ?
— Самое непосредственное. Все эти люди погибли потому, что сотрудники разведуправления сочли это необходимым. И в смерти Иоанна Павла I они также были заинтересованы. Для союзников П-2 или представителей ЦРУ эта смерть, конечно же, была полезна. Но во всей истории особенно примечательно то, что представители Департамента юстиции США получили аудиенцию у Иоанна Павла I. А его смерть помешала — и притом, весьма существенно — дальнейшему ходу расследования.
— Как все запутано…
Отец вновь смотрит на Рафаэля:
— Каков наш маршрут?
— Направляемся на юг. Переедем мост 25 Апреля, а после — направо, в сторону Мадрида.
— Я не возражаю, — соглашается Рауль. — Хочу убедиться, что за нами нет погони.
Сара тотчас же подскакивает на месте:
— И как это можно проверить?
— Если ехать по прямой или забиться в тупик. Каждый, кто поедет следом, окажется заметен.
— Но и у нас тогда будет мало маневренного пространства! — возражает Сара.
— Разумеется, но зато мы сможем убедиться, что за нами нет погони. Такую тактику обычно используют перевозчики наркотиков. Они не рискуют попасться полиции в руки. Если за ними никто не едет — продолжают путь. Проехав определенное количество километров, вновь повторяют маневр. Если кто-то за ними следит, то они полностью прекращают операцию и ввязываются в перестрелку с полицией, а крупные наркодельцы остаются в своих особняках и планируют следующую операцию.
Сара выслушивает объяснения с ошеломленным видом.
— Я совсем не собираюсь участвовать в перестрелке! Мне и прошлых перестрелок более чем достаточно!
— Я сказал, что так они поступают обычно, но мы будем действовать иначе. Есть ведь и другие способы.
— Какие же?
Рафаэль резко тормозит посередине дороги. Слышится визг покрышек, протестующих против столь бесцеремонного действия.
— Ты что, спятил?! — кричит девушка, а ее сердце выпрыгивает из груди.
— Успокойся, — бесстрастно отвечает отец. — Рафаэль знает, что делает.
Молодой человек оборачивается, девушка пытается остановить его, в глазах пылает бешенство.
— Не могла бы ты отодвинуться? — просит молодой человек.
Сара отвечает полным ненависти жестом. Рафаэль замечает в стороне три автомобиля, один из которых — в полусотне метров. Слышатся гудки машин, объезжающих «Вольво».
— Три машины, — отмечает Рафаэль.
— Кажется, случилась авария, — озабоченно отвечает Сара.
Рафаэль разворачивается, вновь пристегивает ремни безопасности.
— Пожалуйста, проверьте надежность ремней.
Девушка быстро выполняет распоряжение. Ее беспокойство возрастает с каждой секундой.
— Боже мой, мне это совсем не нравится!
— Я понимаю, Сара, но выслушай меня, — Рафаэль смотрит на девушку, глядя в зеркало заднего вида, — чтобы ты не говорила, будто я тебя не предупреждая. Мы поедем по городу на очень большой скорости. Пожалуйста, постарайся сохранять спокойствие. Слушайся меня.
Разговор окончен. Яростно трутся об асфальт покрышки, едва не загораясь при этом. Неистово гудит мотор. Мощное ускорение вжимает Сару в снимку кресла. Оглядываясь назад, девушка видит три преследующих их автомобиля. Они едут, не отрываясь. Сворачивая с шоссе, мчатся на красный свет. Сто двадцать, сто тридцать километров в час… Поворот направо, поворот налево… главное — не врезаться в другие машины…
Рафаэль ведет машину уверенно, как профессиональный гонщик. Сара наблюдает за его действиями, посматривает на отца, чувствует исходящее от него спокойствие и думает, как же плохо она знает этого человека… Два незнакомца, оказавшиеся такими близкими.
Капитан дает Рафаэлю дельные советы: как лучше оторваться от преследователей, которые едут следом, не скрываясь. Они набирают скорость, как Рафаэль, проезжая в самом центре Лиссабона, по авениде Республики.
Достигнув площади герцога Саладаньи, машина выезжает на длинную улицу, направляясь в сторону широкой площади маркиза де Помбаля. Все четыре мчащихся автомобиля полностью игнорируют красный свет. Участники гонки видят лишь цель, каждый свою: беглецам важно оторваться, преследователям — догнать. Поездка сопровождается тысячами проклятий, ревом гудков и клаксонов. Рафаэль, как ни в чем не бывало, заставляет автомобиль мчаться на полной скорости:
— Держитесь, — предупреждает он, — держитесь крепче!..
На полуслове давит на тормоза — так резко, что преследователи едва не врезаются в него. Машины, держащиеся по бокам, проносятся вперед. Не успевают они развернуться и добраться до «Вольво», как Рафаэль стремительно выводит машину влево, на встречную полосу.
Сара напряжена и взволнована. Смотрит по сторонам, назад — туда, откуда исходит основная угроза. Машина сворачивает под запрещающим знаком. Едущие навстречу автомобили гудят и, как могут, стараются разминуться с «Вольво» и автомобилями преследователей.
— Кажется, меня сейчас стошнит, — стонет девушка.
Сумасшедшая гонка выносит их на площадь Торговли, и здесь к преследователям присоединяется новая машина.
У площади машина преследователей неотрывно следует за «Вольво». Остается лишь решительно действовать. Рафаэль давит на педаль газа, и автомобиль с еще большей скоростью выносится на авениду 24 Июля. Длинная и широкая улица — правда, кое-где много поворотов, и потому необходимо то уменьшать, то сбрасывать скорость.
Машину, которая неотрывно их преследует, ведут с таким же мастерством, но «Вольво» начинает опережать, отрываясь на внушительное расстояние.
— Чую я, добром это не кончится, слишком сильный разрыв…
— Наверное, поломка.
— Будем надеяться, что да.
На Индийской авениде на капот обрушивается столб ярчайшего света. На автомобиль направлен прожектор вертолета.
