Серж Брюссоло - Индейская комната
— Надо его закопать, но не здесь, у нас слишком опасно. Зароем его у старого сумасшедшего, Джоба Девона. Никто не осмелится туда сунуться. Надо только проделать дыру в решетке.
В своей механической мастерской Моук сделал гроб из старого контейнера. Положил туда Денниса и, в качестве последнего «прости», игрушки и сладости, любимые мальчиком. Больше он ничего не мог сделать для сына.
— Не переживай, — прошептала Мегги ему в спину. — Это не Деннис. Я хорошо видела его взгляд. Это не был взгляд моего маленького мальчика.
Моук ничего не ответил. Он приступил к похоронам в одиночестве, глубокой ночью, рискуя наскочить на мину старого безумца.
Спустя несколько часов он наткнулся на подземелье… Вполне возможно, что он знал о его существовании уже давно. Джоб мог ему рассказать как-нибудь вечером во время пьянки. Моук затащил туда гроб и оставил его в боковой галерее. Какая разница, все равно никто сюда не зайдет после смерти Джоба прошлой зимой. Владение продать невозможно. Пройдут годы, прежде чем кто-нибудь обнаружит существование вьетконговского тайника.
Потом…
Потом жизнь вошла в свою колею, если можно так выразиться. Мегги продолжала ждать Денниса, заглядывая в глаза соседским кошкам и собакам и спрашивая:
— Это ты, мой маленький мальчик?
Моук оставался безутешным. Он не знал, что скоро погибнет в автомобильной катастрофе. Или знал, и катастрофа — просто замаскированное самоубийство, которое позволило Мегги прожить на страховку, которую выплатила компания. Возможно.
Мы этого не знаем. Высказывались смутные догадки, предположения, но тайна осталась тайной.
Глава 36
Сара отложила ручку, которой писала сценарий на основе своей теории в блокноте. «Так оно и было, — подумала она. — Или почти так. Я недалека от истины».
Да, остались темные пятна, но это неминуемо при всякой реконструкции.
Железный, герметически закрытый гроб не пропускал газы, выделяемые мертвым телом, вот почему метановые зонды не обнаружили тела, когда ФБР прочесывала лес после исчезновения Тимми.
Мегги продолжала вести себя как сумасшедшая. Сара часто ее видела в первый год после переезда, когда Тимми был еще дома… но потом гораздо реже.
Молодая женщина содрогнулась.
В какой-то момент мысль, блуждавшая в глубине сознания, внезапно определилась.
Ведь могло случиться… «Господи, — сказала себе Сара, — я, может быть, искала слишком далеко то, что находилось у меня под носом».
Очевидное формулировалось несколькими словами: почему бы Мегги вдруг не решить, что дух Денниса вернулся на землю в теле Тимми?
Сара почувствовала, как пот заливает ей лицо. Соль проникала в места соединения швов и сильно жгла, но Сара не обращала внимания.
— У Мегги не было намерения похищать Тимми, — бормотала молодая женщина. — В ее понимании она просто получала обратно своего сына… Ее сын вернулся домой в другой оболочке. Она была уверена, что не совершила ничего незаконного.
Агенты ФБР перетрясли все у Хейлбронов, не найдя ничего интересного, но это ничего не значило. Просто Мегги оказалась хитрее их всех. Есть ли у нее — у нее тоже — индейская комната, сооруженная внутри холма?
«Достаточно туннеля, ведущего из дома, — лихорадочно соображала Сара. — Туннель, ведущий в естественную пещеру, давным-давно существующую в глубине холма. Помещение, в которое спускаются по веревочной лестнице… Индейская комната, созданная не руками человека, а самой природой».
Проход в эту пещеру мог находиться вне дома… где угодно на холме. Только Мегги, которая жила здесь всю жизнь, могла знать о его существовании. Она никогда никому о нем не рассказывала, даже своему мужу.
Сара прижала руки к груди. У нее перехватило дыхание. Ей пришлось опереться на раковину и выпить стакан воды.
— Ничего еще не потеряно, — прошептала она. — У меня остался козырь.
На нее вдруг нахлынули тысячи воспоминаний, подробности, на которые раньше она не обращала внимания: манера Мегги смотреть Тимми в глаза, опускаться перед ним на колени, чтобы лучше его разглядеть.
А позже ее смущение, когда Сара получила поддельную фотографию и поверила в возвращение Тимми.
«В то время я думала, что она просто завидует, — сказала себе Сара. — На самом деле речь шла о другом». Она сжала кулаки. Она не опустит руки. Она отнимет Тимми у этой безумной, даже если придется драться.
На следующий день, когда Сара совершенно успокоилась, она влезла на дерево с биноклем Джоба на шее, чтобы понаблюдать за Мегги и определить, чем та занимается в течение дня. Она следила за соседкой и в последующие дни.
Наблюдения занимали большую часть времени. Такое усердие позволило ей составить точный распорядок дня Мегги — пригодится, когда надо будет переходить к действиям.
Как большинство психически больных, Мегги Хейлброн имела постоянные, строго соблюдаемые привычки, что на современном языке именуется маниакальностью. Хотя она жила одна и не имела ни перед кем никаких обязательств, Мегги придерживалась строгой системы, перерывов в работе в точно определенные часы, как будто работала под присмотром невидимого тирана начальника.
До сих пор Сару никогда не интересовал ее график, но сегодня она была вынуждена признать, что Мегги гораздо меньше трудилась над строительством своей деревянной ракеты, чем можно было предполагать.
«Почему же она торчит там целыми днями? — спрашивала себя Сара. — Если Тимми ее узник, то нет никакого смысла в этом дурацком космическом корабле. Если она до сих пор его мастерит, то лишь для того, чтобы отвести глаза жителям Хевен-Риджа».
Она заметила, что Мегги регулярно скрывается в доме на довольно продолжительное время. Что она там делала, если никаких строительных материалов внутри не осталось, ведь она сама сняла все полы в доме? Изучала чертежи космического корабля? Или навещала Тимми?
Сара предпочла эту последнюю гипотезу.
Как могли жить вместе эта безумная и ребенок в течение четырех лет?
Мегги всегда оказывала на Тимми своего рода гипнотическое влияние, но после похищения маленький мальчик должен был пересмотреть свои впечатления. Сара, стиснув зубы, постаралась представить себе условия, в которых содержится ее сын. Майнетт Соммерс была в состоянии предоставить ребенку комфортабельную золотую клетку, а Мегги жила очень скромно, только на страховку, которую ей выплачивали после смерти мужа. Если Тимми украла эта психически больная, то он должен прозябать в очень жалкой тюрьме. И как он переносил любовь странной женщины, упорно называющей его Деннисом и постоянно вспоминающей о своем мертвом сыне? Понял ли он, что должен хорошо играть свою роль, чтобы не раздражать надсмотрщицу?
«Он такой маленький, — размышляла Сара. — Хватит ли у него присутствия духа, чтобы адаптироваться?» Она даже не хотела думать о том, что могло бы произойти, если бы Мегги, разочарованная поведением ребенка, еще раз решила, что имеет дело со злым инопланетянином…
Острая боль пронзила ее грудь, опять стало трудно дышать. Нет… Тимми не умер. Природное обаяние, конечно, подсказало ему правильный тон. Он довольно хороший актер. Сара вспомнила, как сын мастерски обольщал туристов, паясничая перед ними. Тогда она часто думала: «Что за сукин сын!» Сегодня она молилась, чтобы малыш проявил весь свой талант и выжил, сегодня это совсем не казалось ей стыдным.
Неожиданно она поняла: Тимми должен был стать Деннисом, если хотел остаться в живых, Деннисом, спустившимся с планеты Марс. Он должен был придумывать всякие дурацкие подробности о жизни, которую вел наверху, у звезд. Сара представила себе, как Мегги садится каждый вечер на кровать в ногах у ребенка и слушает его с блуждающей улыбкой на губах. Да, Тимми, возможно, сумел усыпить недоверие сумасшедшей, обольщая ее каждый вечер новыми захватывающими выдумками. Он должен был рассказать свою «Тысячу и одну ночь» в космической версии, используя помешательство Мегги как спасательный круг в ожидании момента, когда кто-нибудь решится его освободить.
Сара установила, что Мегги каждый вторник отсутствует в течение двух часов. В одно и то же время она садилась в свой пикап и отправлялась в Хевен-Ридж за покупками. В магазине Мегги тратила уйму времени, выбирая товары. Она всегда покупала сладости, предназначенные Деннису, на случай если «он неожиданно вернется». Она без конца это повторяла хозяину магазина, вытряхивая содержимое сумки у кассы. Старый Фостер только кивал головой и помалкивал. Уже давно никто в Хевен-Ридже не обращал внимания на бред Мегги Хейлброн.
«Здесь они как раз все и ошибались, — подумала Сара. — Сумасшедшая всех облапошила. Каждую неделю талдычила о возвращении Денниса, покупая детские вещи. И никто не беспокоился, не обращал внимания, что она там берет. Скорее всего конфеты в форме летающих тарелок, игрушки или комиксы… Это никого не тревожило. Она ведь безумная, не так ли? И не было ни одного, кто подумал бы, что она покупает эти подарки совсем для другого ребенка. Все эти штучки были для Тимми. В течение четырех лет она ездила в магазин за покупками под носом жителей Хевен-Риджа, и никто ее ни в чем не заподозрил. Да у меня самой часто сжималось сердце, когда я видела сумку, набитую маленькими пластмассовыми фигурками или пожарными машинками с музыкой. Сколько раз я сама думала: „Бедняжка!“»
