Исчезающие судьбы - Малкин Гавриэла

Эдвард молчал, как молчали и остальные присутствующие. Такое ощущение, что все словно сговорились провести «вечеринку» в полной тишине. За несколько минут все гости расселись, и выключился свет. На сцену вышел мужчина в маске. Его красный халат был перетянут широким черным поясом, а весь облик навевал на моем лице тень ужаса. Все выглядело как в фильме «С широко закрытыми глазами». Только это был не фильм, а реальность. Это либо тематическая вечеринка, от которой мурашки по коже… Либо это реальное поклонение… дьяволу…

– О, великий Люцифер! В честь тебя мы приносим эту жертву! О, владыка, прими ее в знак нашего тебе служения!

К нему поднесли младенца, и передали его в руки этого жуткого вида мужчины. Я посмотрела на Эдварда. Он что шутит? Это розыгрыш?

Приносят жертву? Ребенка?

В голове мысли метались как птицы в клетке. Наверное, это какая-то вечеринка современного искусства, которую никто, кроме душевнобольных, не поймет. А тех, кто поймет, причислят к списку «понимающих искусство».

Я перестала дышать, глядя как тот мужик в красном халате положил орущего младенца на своего рода алтарь. Оглянув всех взглядом, поняла, что только я в шоке от происходящего. Все остальные сидели ровно, пристально пустым взглядом смотря на сцену. Казалось, они то ли под гипнозом, то ли под наркотиком.

– Эдвард, что происходит? – я шепнула своему кавалеру.

Ну не может же ему нравится все это. Даже если это не настоящий ребенок, а очень реалистичная кукла.

– Тшшш… – он мне грозно прошипел.

– Что тшшш? Почему ты меня сюда привел? Там настоящий младенец?

– Наоми, не позорь меня. Сиди тихо, – угрюмо произнес.

– Не позорить? То есть для тебя стыдно то, что мне жертвоприношения, даже шуточные, противны? – я смотрела на него, не веря, что это сказал именно он.

Мужик в халате занес над младенцем нож. Я застыла. Крик, готовый вырваться из уст, застрял в горле. От ужаса я ничего не могла ни то, что закричать, даже шепотом произнести. Крик младенца закончился всхлипом, и он умолк. Волна ужаса прокатилась по моему телу. Если это только постановка, то даже она слишком жестока. А если это в самом деле, то я вообще не понимаю, как это может происходить в цивилизованном обществе. Где родители этого ребенка? Кто позволил им совершать публичное убийство?

Вопросы были в голове. Я не в силах была их задать Эдварду, ни то, что закричать их на весь зал. Брызги крови заливали алтарь. Мужик смочил ею свою руку и прижал ее ко рту.

– Что это за безобразие? – наконец я могла что-то вымолвить.

Эдвард снова шикнул на меня, а я стала рыскать в поисках телефона, чтобы снять на видео весь этот ужас. Это будет доказательством, когда я пойду в полицию. Ребенку я уже не могу помочь, так хоть могу наказать злодеев, совершивших это. Телефона нигде не было.

– Что ты ищешь? Не можешь тихо сидеть? – Эдвард больно ухватил меня за руку.

Я его никогда таким злым не видела.

– Где мой телефон?

– Я оставил его в машине.

– В машине? – не поверила. Когда это он успел его вытащить?!

К мужику на сцене стали подходить другие в масках, у всех были чаши, в которые они стали собирать кровь младенца. Я не верила тому, что вижу. Зафиксировать ничего не могла. Но рассказать в полиции обязана об этом. Как бы противно мне не было, я обязана досмотреть эту мерзость.

По рядам стали ходить с чашами, чтобы зрители могли «отведать» эту кровь. Когда очередь дошла и до меня, я в ужасе посмотрела на Эдварда. Он пригубил чашу, я же отрицательно закачала головой.

– Сделай это! – он снова жестко сжал мою руку.

– Ты сбрендил что ли? Псих! – заорала и побежала прочь из зала.

Сердце тарабанило так сильно, что его стук отражался по всему телу, особенно в ушах. Я плакала. Кажется, мир перевернулся. Мало того, что на моих глазах произошло жертвоприношение, так еще и мой жених, которого я считала своей судьбой, часть всего этого.

Мне было плевать, побежал ли Эдвард за мной. Наша с ним песня спета. Я не буду жить с сатанистом. Я его засажу за участие в этом!

Выскочив из здания, побежала к воротам.

– Мисс, вы куда? – спросил меня охранник.

– Я ухожу.

– Вы не можете уйти…

– Что значит не могу? – с каждой новой минутой мир казался еще менее знакомым.

– Вы прибыли на машине, на машине вы должны покинуть мероприятие.

– То есть вы меня не выпустите? – ошалело посмотрела на охранника.

– Ничем не могу помочь, но выход отсюда только так…

Кто-то по радии начал ему говорить:

– Джейсон, там девушка не подбегала к выходу.

– Да, – быстро ответил он.

– Задержи ее.

– Мисс, подойдите ко мне, – произнес он равнодушно.

Я окинула взглядом гигантские ворота. Я конечно могу попытать счастье, вскарабкиваясь на них, но будет ли это иметь успех.

– Нет, не подойду.

– Не заставляйте меня применять силу. Мне бы не хотелось.

Они так спокойно говорят о том, что здесь происходит. Как? Как люди вдруг перестали быть человечными?

Глава 5. Принятие

– Наоми, я совсем не ожидал, что ты поведешь себя столь безответственно! Ты опозорила меня перед самыми почтенными людьми нашей страны! – Эдвард был непреклонен.

Я же даже не знала, что сказать в свое оправдание. Да и обязана ли я оправдываться? Что за чушь!

– Отпустите ее… под мою ответственность… – мой жених снисходительно заговорил, обращаясь к начальнику охраны.

Мол, она ребенок. А что взять с глупого, нерадивого малыша. Его тон мне совершенно не понравился. На сцене творилась лютая дичь, а он меня винит в неподобающей реакции?!

– Хорошо, сэр, но следите за ней. Потому что толкать охрану, пытаться залезть на ворота это… не есть хорошо. Думаю, ей стоит проверить голову…

– Я этим непременно займусь, – сказал он, взяв меня за предплечье.

Усадив в машину, молчал. Молчала и я. Все никак не удавалась переварить произошедшее.

– Нужно звонить в полицию, – наконец что-то смогла сказать.

Эдвард посмотрел на меня исподлобья.

– С ума что ли сошла?

– Я сошла с ума? А может ты?! Для тебя что нормально, когда младенца убивают на глазах у толпы зевак? Да даже если и не на глазах у толпы? Что вообще происходит?

– Это все не по-настоящему! Младенец – кукла!

– Что? – я аж закашляла.

– Что слышала! Наоми, неужели ты и правда думаешь, что я стал бы присутствовать и вести себя как ни в чем не бывало, если бы на сцене был реальный младенец?

– Уже и не знаю!

Он окинул меня холодным взглядом.

– Да? И чем же я заслужил такое отношение?

– Хорошо, допустим там кукла. Но какой вообще смысл быть на таком мерзком мероприятии? Какой смысл? Тебе понравилось все это?

– Это знак уважения…

– К кому?

– К президенту…

– Неужели президент увлекается сатанизмом?

– Им все власть имущие увлекаются. Не слышала про тайное правительство?

– Конечно слышала. Оно такое тайное, что о нем знает весь мир, – усмехнулась.

– Но ведь ты не знаешь, кто входит в его список…

– Да… не знаю.

– А я знаю. Все потому, что с уважением отношусь к традициям моего руководства.

Я закатила глаза. С уважением относиться к сатанинским традициям. Вот ведь достижение!

– Детка, я тебя люблю и хочу, чтобы ты мне доверяла.

Доверие нужно еще заслужить. А после случившего я сомневаюсь, что буду ему верить. Перед глазами то и дело всплывают картины, которые я намедни увидела. Я врагу не пожелаю такого увидеть! Пусть даже если это и правда все игра. Мне ужастики противопоказаны. Я в кино их не смотрю, в комнаты страха в парке аттракционов не хожу, и уж тем более не хочу лицезреть все как наяву!

Слезы брызнули из глаз. Мне всегда казалось, мужчина должен огораживать женщину от всяких пакостей, а не своими руками ее вести туда. Ладно бы сказал, что планируется сатанинская вечеринка со всеми подобающими атрибутами. Я бы просто не пошла. Это совсем не мое. Если кому-то и нравится, то я здесь причем? Если никто не пострадал, то пусть балуются. Мне дела до них нет. Но если все же кто-то пострадал?