Кабинет доктора Ленга - Чайлд Линкольн

Шум постепенно затих. Одна за другой женщины прекратили работу и молча уставились на Констанс.

Пока Констанс лихорадочно вглядывалась в их лица, выискивая сестру, из дальнего конца комнаты к ней направился охранник в форме, с дубинкой на поясе. Подбитые гвоздями сапоги гулко стучали по деревянному полу.

– Что здесь происходит? Кто вы такая?

Констанс отскочила назад и бросилась к выходу, вытащив на бегу стилет. Мёрфи уже заломил противнику руку за спину, тот выронил нож и теперь всхлипывал, моля о пощаде.

Но тут задняя дверь со стуком распахнулась, и в прихожую словно шторм ворвалась женщина.

– А ну прекратить! – разрезал воздух ее крик.

Высокая и худая как скелет, она была в длинном коричневом платье с пуговицами от шеи до талии. В цепких глазах светился ум, и от нее веяло такой холодной властностью, что оба дерущихся сразу притихли.

– Что означает это безобразие? – спросила она, оглядывая всех по очереди, пока не остановилась на Констанс. У той кровь застыла в жилах.

– Мы пришли за Мэри Грин, – заявила она, по-прежнему сжимая в руке стилет. – И уйдем только с ней, так или иначе.

Женщина безрадостно рассмеялась:

– Ваш пафос совершенно ни к чему, юная леди.

Она обернулась к мужчинам, которые уже отпустили друг друга и стояли растрепанные, тяжело отдуваясь.

– Ройдс, займитесь делом, – прикрикнула она на служащего, и тот засеменил прочь, на прощание бросив через плечо злобный взгляд.

Женщина подошла к полке, сняла с нее большую конторскую книгу, положила на стол, быстро пролистала и раскрыла на той странице, что была помечена лентой.

– Так я и думала, – сказала она, разглаживая страницу. – Вчера ее забрали.

– Куда забрали?

– В лечебницу. Доктор посчитал, что она больна, и удостоил ее особым вниманием. – Она помолчала. – Отчего вас так заботит ее судьба?

– Она друг нашей семьи, – ответила Констанс.

– Тогда вы должны благодарить судьбу. Мало кому из здешних обитательниц посчастливилось попасть под опеку доктора Ленга.

– Доктора Ленга, – повторила Констанс.

Ей казалось, что пол горит у нее под ногами и она вот-вот провалится сквозь землю.

– Да. Его появление прошлым летом стало для нас величайшим благословением. Уже пятеро наших юных леди посланы на поправку в его частную лечебницу.

Констанс словно онемела. Женщина смотрела на нее все так же подозрительно.

– Где она… эта лечебница? – спросила Констанс.

– Мне не по чину задавать вопросы доктору. Но уверена, что это прекрасное место, – ответила женщина с металлом в голосе. – Ради безопасности пациенток ее расположение хранится в секрете.

Констанс машинально, как в кошмарном сне, придвинула к себе книгу. На странице было около дюжины записей: о вновь прибывших, одной освобожденной по окончании срока, а также умерших от тифа и вывезенных на катафалке… и еще две пометки «ОТПРАВЛЕНА В ЛЕЧЕБНИЦУ ДЛЯ ТЩАТЕЛЬНОГО УХОДА». В последней записи говорилось о Мэри. Дата – понедельник, 26 ноября. Вчера. Ниже стояла подпись: «Е. Ленг». Чернила еще блестели.

«Вчера». Констанс пошатнулась и взмахнула рукой, в которой держала стилет.

– Делайте что хотите. Я готова к встрече с Ним, когда придет время, – сказала женщина, приняв этот жест за выпад, и посмотрела на нее с нескрываемым презрением.

– Мы уже уходим, – проговорил Мёрфи, увидев, как клерк потянулся к тревожному колоколу.

Он взял Констанс под локоть и подтолкнул к двери. Она не сопротивлялась. Уже закрывая дверь, извозчик бросил клерку:

– Buinneach dhearg go dtigidh ort![8]

Констанс возвращалась, пошатываясь, не слыша насмешек зевак и не замечая уличной вони. Когда она окончательно пришла в себя, экипаж снова ехал по Канал-стрит, направляясь к отелю.

Окошко в крыше чуть приоткрылось.

– Мне очень жаль, мэм, что мы мало чего добились.

– Благодарю вас, мистер Мёрфи, – выдавила из себя Констанс. – Вы сделали все, что могли.

Кеб остановился у навеса над крыльцом отеля, швейцары подбежали, чтобы открыть дверь и помочь Констанс. Она постучала в окошко и, когда оно распахнулось, протянула Мёрфи десять долларов.

– Мистер Мёрфи, а что, если я найму вас сроком на неделю или около того?

– Как пожелаете, мэм… и сердечно вас благодарю.

– Очень хорошо. Пожалуйста, приезжайте сюда завтра к девяти утра и ждите меня на стоянке.

– Да, мэм.

– И еще одно, мистер Мёрфи. Возможно, вы могли бы потратить сегодняшний вечер на то, чтобы сделать мне небольшое одолжение.

– Какое, мэм?

– Почините это неудобное сиденье.

Он с усмешкой поднес руку к шляпе:

– Будет исполнено, мэм.

Люк закрылся, Констанс спустилась на тротуар и прошла по мраморным ступенькам в просторный холл, бормоча под нос окончание детского стишка, который слышала час назад, еще полная надежд:

4

Констанс стояла возле эркера гостиной и наблюдала за тем, как фонарщики зажигают один за другим газовые фонари на Пятой авеню. Она оставалась неподвижной, пока ночь не подкралась к городу и с гавани не надвинулся зимний туман, превративший фонари экипажей в светлячков, а огни Мэдисон-сквер – в содружество тусклых звезд.

Тьма накрыла ее, трезвомыслие на время угасло. Констанс смотрела в темноту, и эмоции понемногу начали заявлять о себе. Первой пришла злость: слепая, бессмысленная злость на превратности судьбы, что привели ее обратно именно сегодня, когда было уже поздно спасать сестру. Доктор Ленг забрал Мэри в свою «лечебницу», и у Констанс были все основания верить, что женщина из работного дома не знает, где она находится. Ленг не стал бы сообщать об этом, поскольку его лечебница не то место, откуда возвращаются здоровыми… Если вообще возвращаются.

Констанс знала, что Ленг начал «оказывать услуги» работному дому летом. Еще до возвращения сюда она прекрасно понимала, что может опоздать. Оставалось одно утешение, хотя и слабое: несколько недель с сестрой не случится ничего особенно плохого. Ленг должен на время назначить Мэри усиленное питание и особый уход, прежде чем провести операцию… и собрать урожай с ее тела.

Еще более срочной проблемой был ее брат Джозеф, которому только-только исполнилось двенадцать. Он сидел в тюрьме на острове Блэквелла. Констанс знала, что Джозефа освободят накануне Рождества. И что его изобьют до смерти на следующий же день, в Рождество, после неудавшейся карманной кражи. Знала, потому что видела это собственными глазами.

Болезненное, жестокое полугодовое пребывание на острове Блэквелла должно было изменить Джо. После освобождения он мог оказаться совсем другим человеком, обученным, хотя и недостаточно, воровскому искусству, которое так быстро приведет его к гибели. С каждым днем, проведенным в заключении, он все меньше напоминал прежнего невинного и доверчивого мальчика.

А дальше следовало позаботиться о собственном двойнике. В этой параллельной реальности существовала своя Констанс Грин: девятилетняя девочка, замерзшая и голодная, бродяжничающая на улицах Файв-Пойнтс. По странной причуде времени и мультивселенной Констанс должна была отыскать и спасти маленькую себя. Теперь, когда увезли Мэри, малютка Констанс не могла рассчитывать даже на те хлебные корки, что бросала ей старшая сестра сквозь оконную решетку работного дома. Но Констанс знала, что ее маленькая двойняшка из этой эпохи, из этого параллельного мира должна выжить. Потому что выжила она сама.

Нужно было собраться и разработать план. Она не могла больше жить под именем Мэри Ульцискор. Молодая незамужняя женщина, путешествующая в одиночку, привлекает ненужное внимание. Жаль, что она устроила неприятную сцену в работном доме – впредь придется быть осторожнее. К счастью, Констанс не назвала своего имени, но та женщина со стальными нервами не скоро забудет о случившемся.