Холодная Масленица - EGOCRASH
— Не могу сидеть без дела, давайте помогу, голубушка.
Он подошёл к ней и начал помогать замешивать тесто. Вместе они всё взбили и преступили к выпеканию.
В один момент женщина положила палец на край сковородки. Савелий, обратив внимание на случившееся, быстро убрал её кисть от плиты.
— Боже мой, вам больно? — спросил он, дуя на палец.
— Ой, а я даже и не заметила, — спокойно ответила женщина.
Борис счёл произошедшее крайне не естественным. Раздался стук в дверь.
— Я открою, мам, — сказала дочь.
Открыла. На пороге стояла Лаура. Тома позволила войти. Старуха поздоровалась со всеми.
— Ты чего пришла?! Болеешь! — возмутился супруг.
— Устала лежать, Сава! С вами побуду чуток и обратно лягу!
Лаура села со всеми за стол.
— Как ваше самочувствие? — поинтересовался Боря.
— Получше могло быть, — ответила она.
Татьяна перекладывала блины лопаткой со сковороды на тарелку и смазывала маслом.
— Молодожёны мои ненаглядные, не надумали завести кого-нибудь? — спросила она.
Тома почесала подбородок и ответила:
— Планируем купить морскую свинку. Гипоаллергенную и желательно фотогеничную.
Савелий издал смешок и сказал:
— А наши дети давным давно ещё от нас уехали. Мы всё ждём от них внуков, а они почему-то не хотят. Загадочное поколение!
— Одумаются ещё, никуда не денутся.
Борис понял, что Лаура тоже с подозрением глядит на хозяйку дома. Наконец, Татьяна поставила тарелку с блинами на стол, разлила всем чаю. Её дочь съела один, восхитилась вкуснотой и продолжила есть. Мужчина попробовал и еле сдержал отвращение. Блин был картонный, с кусочками скорлупы. Боря осторожно достал изо рта кусок соломы.
— Откуда это здесь? — задался вопросом он, так тихо, что услышал только сам.
Лаура схватилась за голову.
— Что-то мне не хорошо, — сказала она и пошла к выходу.
— Вы даже не попробовали! — расстроилась Татьяна.
В результате старуха сделала пару шагов и упала в обморок. Супруг сею секунду подскочил к ней.
— Солнце, солнце, очнись! — говорил он.
Её отнесли в постель. Старик остался с ней, пара вернулась за стол.
— Я уже испугалась, что случилось что-то страшное, — призналась мать.
У Томы зазвонил телефон. Она вытащила его из кармана. Звонила её мама. Сердце застучало сильнее. Тамара долго вглядывалась в экран. Женщина выдохнула и сбросила звонок.
— Любовник звонил? — спросил муж.
— Ошиблись номером.
Тома вновь, как ни в чём не бывало, сидела спокойно.
Четверг
На календаре красовалось 26 февраля. Молодожёны нагуливали аппетит перед завтраком. Синиц больше не было слышно.
— Как же дико холодно! — жаловалась Тома. — Как другие это выдерживают?
— Они местные. Привыкли, — подсказал муж.
— Здесь становится всё холоднее и холоднее!
Деревенские жители веселились как могли. Нарядившись в разные костюмы, они водили хороводы, пели народные песни.
— Широкая Масленица! — постоянно кричали люди.
У всех щёки красные, лица довольные, с друг другом обнимаются, да целуются. Смех звонкий, заразительный — передаёт всю радость праздника. Откуда-то доносится приятная мелодия губной гармошки. Дети построили себе баррикады из снега и устроили битву. Они кидались друг в друга снежками и толкались, залезая на горы. Один ребёнок случайно попал в Тому снежком.
— Ты слепой? Смотри куда кидаешь! — крикнула она ему, брезгливо стряхивая с куртки снег.
— Расслабься, в тебя не грязью кинули, — сказал Борис.
Они подошли к дому Татьяны и постучали в дверь. Никто не открыл.
— Может уже уехала, — предположил муж.
Тамара расстроилась.
Лаура спала в своей кровати. Она проснулась из-за непонятного стука в окно. Старуха потёрла глаза и выглянула на улицу. Никого. Стук повторился. Пожилая женщина стала рассматривать окно. От мороза на нём появились различные красивые узоры. Стук. Словно кто-то кидал невидимые маленькие камешки в стекло. По коже Лауры пробежали мурашки. Затем холодок прошёл по шее. Старуха вся сжалась. Пришёл Савелий.
— Савушка, дорогой, что-то стучится в окошко, — рассказала она.
— Ветка, наверное. Покушаешь супчика горячего? Сейчас принесу.
Стоило старику уйти, как стук повторился. Сильный и громкий. После него осталась маленькая трещина.
Тамара и Борис ели в большом доме.
— Тётя Зина, вкусно, нет слов! Спасибо, — сказал мужчина.
— На здоровье, хорошие мои, — ответила она, улыбаясь до ушей.
Женщина ела блины один за другим, макая их в сметану и изредка запивая чаем.
— Ты не лопнешь? — обратил внимание муж.
Тома не могла остановиться и игнорировала супруга.
— Твои щёки стали больше, правда.
Реакции не последовало. Женщина ела лишь быстрее.
— Чёрт, Тамара! — прикрикнул он на неё.
— У меня стресс! — призналась она. — Каждый раз одно и тоже, когда уезжаю в какое-либо место ради своего блога, начинаю скучать по городу. Ощущение такое, словно больше туда не вернусь.
— Милая, лучше бы ты повеселилась с остальными.
— Скучаю по нашей студии, французским ресторанам, ЦУМу, латте со льдом…
— Ты совсем недавно мёрзла, какой ещё латте со льдом?
— Ты же понимаешь меня.
— Конечно понимаю.
Старик со старухой лежали в кровати и рассматривали свадебный альбом.
— Ой, лепота, лица ещё молодые! — приговаривал Савелий, глядя на черно-белые фотографии.
— Память меня хоть и подводит, но тот берег я помню прекрасно, — сказала Лаура.
— Крым, весной обязательно туда съездим. Отдохнём, как в былые годы.
К ним в комнату зашёл один мужчина.
— Савелий, выручайте, горячая вода пропала! — сказал он.
— Ох, Семёныч, чтобы ты без меня делал…
Старик пошёл ему помогать.
— Подожди, милый, останься со мной! Прошу! У меня плохое предчувствие! — волновалась Лаура.
Старик сказал, что сделает всё быстро и скоро вернётся. Старуха осталась лежать в кровати. По стеклу опять что-то ударило. Пожилая женщина подняла взгляд на окно. Стук. Ещё раз стук. Лаура не отрывала глаз. Всё затихло, однако через минуту звук стал возникать чаще и громче. Тук-тук-тук… Стекло трескалось. Старуха испугалась и укрывшись одеялом, встала с кровати. Трещины дошли до краёв окна. Лаура направилась к выходу. Не успела она выйти из комнаты, как стекло полностью разбилось и ветер с огромнейшей силой резко засосал её на улицу и унёс далеко за пределы деревни.
Во двор на санях вывезли соломенное чучело лошади, залитое водой. На ледяную скульптуру радостно полезли дети. На потеху публике, двое мужиков устроили кулачные бои. У обоих краской лица разукрашены, как у индейцев. У одного сине-голубые узоры, у второго оранжево-жёлтые. Шли они друг за другом по кругу, били мимо, а зрители рукоплескали. Внезапно, один второго ударил в живот, обхватил за пояс и опрокинул в сугроб. Первый вдавливал ногой голову противника всё глубже. Он злостно улыбался. Деревенские спешно оттолкнули его. Второй вылез из сугроба. Всё лицо в снегу. Мужик стал отплёвывать грязь и вытирать
