Патриция Хайсмит - Выкуп за собаку
Пять минут первого. Эд подошел к столбу, около которого он оставил пакет с деньгами, и убедился, что сверток исчез. Великолепно! Эд вертел головой во все стороны, надеясь увидеть замедляющее ход такси, из которого появится мужчина с собакой.
Прошло восемнадцать минут; поскольку Эд обещал жене вернуться, он оставил свой пост и быстрым шагом направился к бару. Он поднял руку в знак приветствия и слегка улыбнулся, подходя к столику.
— Деньги исчезли, но собаки еще нет, — проговорил он садясь. — К сожалению.
— Ох, Эдди, — горестно вздохнула Грета. Казалось, она в отчаянии.
— Он мог опоздать, — успокоил жену Эд. — Я вернусь туда.
— Выпей сначала шнапса, — предложил Эрик. — Или кофе.
— Нет. Спасибо. — Эд не хотел терять времени. Он поднялся. — Подожду до часа.
— А потом до двух, потом до трех, — подсказала Грета.
— Мы пойдем с тобой, — заявил Эрик. — Если он приведет Лизу...
— Лучше мне быть одному. Правда, Эрик. Я вернусь к часу, а сейчас пойду. — Эд направился к двери.
Тротуар по-прежнему был пуст. Половина первого. Эд пытался успокоиться. Подождем до часу, хорошо. Возможно, возникла какая-то заминка, трудно поймать такси. Если, например, этот человек жил в Гринвич-Виллидж и ему пришлось вернуться туда, забрав деньги... или даже где-то на западе от Риверсайд-Драйв...
Без десяти час Эд начал понимать, что его надули. Глаза у него уже болели от напряжения. Без двух минут час. Затем час, и Эд в отчаянии зашагал к перекрестку, но не мог заставить себя уйти с назначенного места. В десять минут второго он увидел направляющихся к нему Грету и Эрика. Эд точно знал, что они сюда придут, поэтому не удивился.
— Ничего? — спросила Грета еще на расстоянии нескольких футов от него.
— Нет. Ничего.
Она застонала:
— Эдди, нас обманули.
— Скорее всего, — согласился Эд.
— Где были деньги? Покажи мне, — попросил Эрик.
Эд отсчитал столбы и показал.
— Какой подонок! Это отвратительно! Тысяча долларов. Теперь, надеюсь, ты пойдешь в полицию.
Эд все еще всматривался в темноту, чтобы вовремя отослать Грету и Эрика, если увидит Лизу. Его раздражало сейчас их присутствие.
— Эдди, сколько времени ты собираешься ждать? — спросила Грета.
— Я выкурю сигарету, — ответил Эд. Это была его последняя сигарета. Он прикурил от зажигалки. Внезапно он ощутил злость и усталость. — Да, я пойду в полицию. Клянусь, так я и сделаю.
Но когда Эрик и Грета собрались ловить такси, Эд сказал:
— Слушайте, я хочу подождать еще полчаса.
— Он знает, где найти тебя, если он опаздывает, — возразила Грета. — Он мог бы позвонить нам.
Она была права. Эд уступил. Их уход был признанием поражения и свидетельством смерти, смерти Лизы. Он направился к такси и сел в него вместе с Гретой и Эриком. Они подвезли Эрика до его квартиры на Семьдесят девятой улице, затем отправились домой.
Телефон зазвонил, едва они вошли, и Эд бросился к аппарату.
— Привет, Эд. Это Лили. Все благополучно? — проговорил взволнованный голос.
Эд шумно вздохнул.
— Нет... Да. — Да, он отдал деньги.
— Ах, какая жалость. Это преступление! Чистой воды!
— Хочешь поговорить с Гретой?
Эду очень хотелось сейчас же позвонить в полицию. Они установили бы наблюдение за Йорк-авеню на всю ночь, послали бы тогда полицейского в штатском. Но Эд боялся, что не сумеет объяснить все достаточно ясно. Он понимал, что зол, растерян и очень устал. Лучше начать завтра с утра пораньше.
Глава 3
Эд не мог заснуть. Грета поняла это (хотя он лежал не шевелясь) и предложила ему принять снотворное, но он отказался. Он хотел забыться, крепко прижав к себе жену, но не мог. Все казалось неопределенным, незавершенным. Грета нашла его руку, сжала ее и не отпускала. Почему он так ужасно расстроен? Из-за того, что Лиза, скорее всего, погибла. И деньги. Нет, дело не в них, он мог позволить себе такие расходы. Дело в том, что случилось зло. Без Лизы дом пуст. Как с Маргарет: она исчезла на четыре дня, и они обзвонили всех ее друзей, чьи телефоны были им известны. Потом полиция сообщила о ее смерти, им сказали, что ее тело в морге. Эд помнил тишину, воцарившуюся в квартире. Грета все убрала в комнате Маргарет, в комнате напротив спальни, переставила всю мебель в доме, квартира стала выглядеть совершенно иначе. И все же, всякий раз проходя мимо открытой двери комнаты Маргарет (теперь это была библиотека или комната для гостей, в ней стояли два аквариума с золотыми рыбками, рисовальные принадлежности Греты и ее швейная машинка), он ощущал горечь потери, как будто дочь только что умерла. Маргарет училась на втором курсе в Нью-йоркском университете. Эд хотел, чтобы она поступила в Барнардский, но большинство ее друзей учились там. Эд вспомнил, как он ждал поворота ключа в замке, как ждал, что Маргарет вот-вот завалится в гостиную, радостная, с кучей новостей, или голодная, и теперь все повторяется с исчезновением Лизы. Нелепость! Он ждет, что Лиза выбежит из комнаты, увидит его и зарычит, напоминая, что ее пора выводить на прогулку. Лиза ощущала бег времени куда лучше Эда. Лизина миска с водой все еще стояла на полу в кухне, и сегодня вечером, прежде чем идти на встречу с Анонимом, Эд сменил воду, не в силах побороть безумное желание сделать это, хотя знал, что так можно все сглазить, и вообще не верил в удачу.
В какой-то момент он заснул.
В четверть девятого Эд был в полицейском участке на Сто девятой улице: четыре письма от Анонима, каждое в своем конверте, он прихватил с собой. Эда провели в кабинет капитана Макгрегора, где он рассказал свою историю и показал письма. Аноним не ставил дат, но Эд пометил числа, когда получил два последних, и, примерно определив даты двух первых, надписал их наверху страницы. Со времени получения первого письма прошло тридцать пять дней.
Макгрегор, тощий мужчина лет пятидесяти, с коротко подстриженными темно-русыми волосами, просмотрел письма, стоя около стола.
— Я подумал, — сказал Эд, — что вам, возможно, поступали жалобы от людей, получавших подобные письма. От того же человека.
— Не припомню такого, — ответил Макгрегор. — Пойдемте со мной. Картотека в другом кабинете.
Эд послушно двинулся за ним. Они вошли в просторный кабинет, дверь которого была распахнута. Тучный полицейский расположился за столом, прижав к уху телефонную трубку. Вдоль стен стояли каталожные шкафы. В смежной комнатке, меньших размеров, Эд увидел электрическую плитку со старомодной металлической кофеваркой на ней. Там сидели двое молодых патрульных. Макгрегор просматривал в углу большую зеленую папку. Полицейский у телефона называл только буквы и цифры и время от времени ронял: «Верно». Макгрегора, очевидно, не слишком волновала собака. Кроме особых случаев вроде похищения ребенка или поджога, на анонимщиков обычно не обращали внимания. Эд понимал, что в глазах Макгрегора он просто осел, которому некуда девать деньги.
Капитан подошел к нему с папкой в руках.
— Это, безусловно, не исчерпывающая информация. Здесь только наш участок. Полные данные на Центральной улице. Но у нас в картотеке нет ничего похожего на такой почерк. Лучше всего сделать фотокопии с ваших писем и послать оригиналы на Центральную улицу для проверки.
Толстый офицер повесил трубку, и Макгрегор обратился к нему:
— Видел что-нибудь подобное, Фрэнк? — Он положил одно из писем на стол.
Офицер вздохнул, положил руки на столешницу и уставился на исписанную страницу:
— Нет. Живет где-то здесь?
— Мы не знаем. Похоже на то. Этот господин, мистер...
— Рейнолдс, — подсказал Эд.
— ...со Сто шестой. Ему пришли четыре письма, в последнем потребовали тысячу долларов выкупа за собаку. Собака пропала в среду вечером, так?
— Да.
— Мистер Рейнолдс оставил прошлой ночью тысячу долларов в десятидолларовых купюрах в том месте, которое было указано в письме, деньги забрали, а собаки пет.
Черные брови толстого офицера поднялись при упоминании о тысяче долларов, оставленной в качестве выкупа. На деревянной табличке на его столе значилось: «лейтенант Фрэнк Сантини».
— Какие-нибудь странные телефонные звонки?
— Нет, — ответил Эд.
— Мы проверим этот почерк, — пообещал Сантини. — Оставите нам свое имя и адрес, мистер Рейнолдс? Или ты уже взял, Мак?
Макгрегор еще не спрашивал адрес Эда, если вообще собирался это делать, и Сантини записал все данные. Эд назвал также адрес издательства и рабочий телефон.
— Мне хотелось бы дать вам описание собаки. Французский пудель, черный, со светло-карими глазами... возраст четыре года. Голландская стрижка...
— Это что такое?
— Такой особый вид стрижки. Отзывается на кличку Лиза. Л-и-з-а. Номер и имя указаны на ошейнике.
— Где вы последний раз ее видели?
Зазвонил телефон, и Сантини поднял трубку.
— Риверсайд-парк у Сто шестой улицы, в среду вечером, четырнадцатого октября, около половины восьмого.
