Стюарт Вудс - Фантомы
В дверях его встретила невысокая хорошенькая блондинка-сержант и провела в здание. Войдя, он почувствовал себя так, словно попал за рубеж. Все, что он увидел, было изготовлено не в Советском Союзе. Даже ковровое покрытие пола, бронзовые украшения дверей и вообще уровень конструктивного решения значительно отличались от убогих попыток в советском строительстве последних лет. Помещение производило впечатление чего-то шведского, во всяком случае, как он себе это представлял. Они прошли еще через ряд стеклянных дверей и оказались в открытом огромном зале, где размещались от дюжины до пятнадцати столов. Над клавиатурами IBM трудились операционистки, и он увидел с полдюжины компьютерных терминалов футуристической конструкции. Но что поразило его больше всего, так это облик сидевших за столами или передвигающихся по залу молодых женщин, одетых в форму представителей различных родов войск Советской армии. Почти все блондинки, элегантные, спортивные, и ни одной уродины в цветнике. Как правило, внешность служащих в советских войсках женщин была грубоватой. Да и вообще, никогда еще в Советском Союзе Гельдер не был в таком зале, где бы находилось сразу столько привлекательных молодых женщин. Волнующее и чисто мужское чувство овладело им помимо его воли. Подобное зрелище после пяти недель нахождения в подводной лодке было почти выше его сил.
Они прошли в небольшую приемную, и Гельдер понадеялся, что здесь его попросят подождать несколько минут, и он сможет насмотреться на девушек, но этого не случилось. Они лишь чуть помедлили, входя в большую, квадратную залитую солнцем комнату. Прямо перед ним оказался стол со стеклянной столешницей, а стену за ним почти закрывали две очень большие карты, подсвеченные сзади. Он с первого же взгляда распознал, что на одной — подводный рельеф Балтийского моря, а другая — карта Швеции. За столом никого не было, и его внимание переключилось вправо, туда, где стояла мебель, обтянутая кожей. В одном из кресел сидел, судя по знакам различия, Адмирал Флота. Гельдер вытянулся по стойке смирно и отдал честь.
— Товарищ адмирал, старший лейтенант Гельдер по вашему приказанию прибыл.
Адмирал наклонился вперед и стряхнул пепел с сигареты в большую пепельницу.
— Доложитесь полковнику, — сказал он.
Гельдер перевел взгляд дальше вправо, туда, где в другом кресле сидел мужчина в форме полковника морской пехоты.
Гельдер не удивился, что адмирал проявил такое почтение к другому офицеру. В советских вооруженных силах, как и за рубежом, принято докладываться старшему по званию, а не младшему, но значимость офицера определяется не его званием, а занимаемой должностью. Гельдер знал, что во время второй мировой войны нередко случалось так, что армейской дивизией командовал старший лейтенант, в то время как командующие подчиненными ему полками ходили в званиях майоров или полковников. И он вновь отдал честь.
— Товарищ полковник, докладывает старший лейтенант Гельдер.
Адмирал поднялся.
— Ну я вас, Виктор, оставлю, — сказал он полковнику и двинулся к выходу.
Полковник, не вставая, помахал уходящему адмиралу. Когда адмирал удалился, полковник встал и подошел к Гельдеру. Лейтенант в течение секунды украдкой оглядел его. Тому было сорок с небольшим, достаточно высокий, подтянутый, крепкий. Высокий лоб и голова с волосами цвета соли с перцем, подстриженными гораздо лучше, чем обычно в Советской армии. Гельдер подумал, что тот похож на процветающего западного бизнесмена в советской военной форме. Полковник стоял с протянутой рукой.
— Моя фамилия Майоров. Очень рад познакомиться с вами, Гельдер, — произнес он по-английски с безукоризненным выговором британца.
Гельдер был слегка ошеломлен. Еще никогда его новый командир не встречал его подобным образом, не говоря уж об английском языке. Довольно осторожно он пожал руку полковника.
— Пожалуйста, садитесь, — сказал полковник, указывая ему на кресло.
Все, привитое Гельдеру тринадцатью годами муштры и службы в советских войсках, противилось такому приему, и он, должно быть, выказал это, поскольку полковник усмехнулся.
— Прошу вас, — сказал он, — начинайте привыкать к обычной у нас здесь неофициальности.
И он снова указал Гельдеру на кресло.
Гельдер сел, но не мог сразу заставить себя откинуться на спинку.
— Не желаете ли выпить? — спросил полковник. — Может быть, джин и тоник? Прошу вас, не стесняйтесь.
— Спасибо, товарищ полковник.
Полковник подошел к шкафчику красного дерева, смешал напиток и протянул ему. Гельдер слегка отхлебнул, пробуя. А когда заметил в стакане ломтик ярко-зеленого лайма, то его мнение о полковнике резко возросло. Что же это за полковник такой, который, сидя в Латвии, может позволить себе лайм?
Полковник смешал напиток себе и сел напротив Гельдера.
— Ну а теперь, — сказал он, слегка улыбаясь, — расскажите мне немного о себе — биография, воспитание. И пожалуйста, продолжаем на английском.
Об этом командиры Гельдера тоже никогда не спрашивали. Это тем более удивляло его, что между ними, на кофейном столике лежало пухлое досье, в котором, он знал, содержится вся его жизнь, начиная с рождения, в деталях. Он понял так, что полковник просто хочет услышать его английский.
— Товарищ полковник, мое полное имя Ян Гельдер, без отчества. Я родился в Таллинне, на эстонском побережье. Мне тридцать один год. Начальное, гм, и среднее, гм, образование, получил в Таллинне, затем университет в Москве, где я изучал английский и физику. Еще я говорю по-шведски, на нем говорят на том побережье, где я вырос. После получения диплома был призван на службу и направлен в военно-морское училище в Ленинграде. После его окончания направлен на Северный флот, в Мурманск. После двух лет на рядовых должностях согласился пойти на курсы переподготовки для плавания на подводных лодках. После окончания был направлен на лодки класса «Виски» и «Джульетта». Провел год в академии командного состава в Москве, затем вернулся на флот. Служил штурманом и строевым офицером корабельной службы на «Джульеттах», а в течение последних двадцати месяцев командовал «Виски» № 184, руководя учебными походами и наблюдая за передвижениями кораблей НАТО в Северной Атлантике.
Полковник кивнул.
— Очень хорошо, Гельдер, ваш американский акцент превосходен, хотя несколько ходулен. Но его можно улучшить, если мы продолжим сотрудничество.
Полковник изменил позу и отхлебнул из стакана.
— Разумеется, мне известно все, что вы мне рассказали только что, и даже гораздо больше. Я знаю, что ваши родители оба были физиками, что ваш отец награжден за борьбу против нацистов, что ваша мать еще и талантливая художница. Я знаю, что вы были членом олимпийской сборной 1976 года в соревнованиях одиночек на яхтах класса «Финн», но в результате сложного перелома бедра, после того, как вас в Ленинграде сбило такси, вы не смогли принять участия в соревнованиях. Так что, как вы, наверное, и подозреваете, я знаю о вас почти все, иначе вас здесь и не было бы.
— Спасибо за доверие, товарищ полковник, — ответил Гельдер.
Брови полковника подпрыгнули.
— О нет, Гельдер, вы еще не заслужили доверия, соответствующего моим интересам. — Он улыбнулся. — Тем не менее это все действительно интересно, и прочитав все эти записи о вас, я почти не сомневаюсь, что вы здесь — на своем месте.
— Спасибо, товарищ полковник.
— Ну а теперь, Гельдер, вы, наверно хотели бы узнать хоть немного об этом месте и о том, что вы тут делаете.
Полковник встал и начал не торопясь расхаживать по комнате, рассказывая:
— Я командую здесь и... еще кое-где. Это комплекс СПЕЦНАЗ, но, возможно, вы уже и сами догадались.
Гельдер не догадался, хотя подсказки были откровенными, и двойное, болезненное чувство взволнованности и страха охватило его. СПЕЦНАЗ, специальные военно-морские силы, были секретом, строго хранимым даже внутри советских военно-морских сил. Гельдер только и знал, что это элитные войска, состоящие из лучших представителей советской молодежи, как мужчин, так и женщин, образованных и спортивно подготовленных. Ходил слух, что их готовят для грязных операций различного рода и что, хотя формально они считаются подразделением военно-морских сил, окончательный контроль за ними осуществляет КГБ.
Майоров продолжил:
— Хотя каждый из флотов — Северный, Тихоокеанский, Балтийский и Черноморский — конечно, имеет свои диверсионные подразделения СПЕЦНАЗ, но здесь, в Лиепае, у нас особая бригада, составленная из представителей подразделений всех флотов.
Майоров наклонился вперед.
— Все мы, кто здесь есть, это creme de la creme de la creme[2] из всех подразделений СПЕЦНАЗа.
На Гельдера это произвело впечатление, и он попытался изобразить его.
— Ваш перевод сюда вовсе не означает, что вы тоже СПЕЦНАЗ, — продолжал Майоров. — Вы по-прежнему продолжаете оставаться в списках Северного флота подводных лодок, хотя через несколько часов уже как капитан третьего ранга. Мои поздравления.
