14-я колония (ЛП) - Берри Стив
Никакой системы противоракетной обороны нигде в мире не существовало.
В конце концов СССР потратил миллиарды рублей, пытаясь создать его, при этом думая, что Америка активно делает то же самое. Правда, миллиарды долларов США тоже были потрачены, как и сказал Аладдин, но все это было уловкой, которую задумал сам Рональд Рейган. Способ, которым его враги покончили с собой. Что сработало. Советская экономика рухнула из-за гиперинфляции, что привело к полному коммунистическому краху.
Его нутро срывалось каждый раз, когда он думал о том, как всего этого можно было избежать. Если бы только Москва слушала, когда он и другие офицеры КГБ рассказывали о том, что каждый из них узнал, независимо от других. И все же невежество казалось величием и слабостью конформизма. Некоторые избранные принимали все решения, а все остальные следовали им, несмотря на то, что эти решения могли быть неправильными.
Он закрыл глаза и позволил уснуть.
Красная Армия больше не маршировала великолепной фалангой, высоко ступая, сверкающие сапоги выскакивали из булыжника на Красной площади, руки хлопали по груди, а головы склонялись к вершине мавзолея Ленина.
Где стояли дураки.
Те дни тоже прошли.
Вот он, десятилетия спустя. В одиночестве. Но не импотентом. У него была кровь и сила крестьянина с решимостью коммуниста, и, к счастью, его тело не было смертельно повреждено алкоголем, сигаретами или безрассудным образом жизни.
Ему пришла в голову еще одна детская стишок.
Тише, мышей, кот рядом с нами.
Он нас видит, он нас слышит.
Что, если он на диете?
Даже тогда ты должен молчать.
Отличный совет.
Десятилетия размышлений научили его, что вся советская система основана на институциональном недоверии, военные и гражданские разведывательные службы никогда не закрываются. Идея заключалась в том, чтобы не дать обоим стать либо самодовольным, либо слишком сильным, но реальный эффект заключался в том, чтобы сделать их неэффективными. Никто не слушал и не заботился о том, что думают другие. Оба были мастерами сбора информации, но ни один из них не умел ее анализировать. Поэтому, когда перед ними было поставлено очевидное — что они были вовлечены в ожесточенную и отчаянную гонку, которую произвела Америка, — оба отвергли этот вывод и продолжили свой общий курс.
Он не был бы таким глупым.
Это была его война.
Сражаться на его условиях.
Его охватила легкая нервозность. Ничего необычного. Каждый полевой офицер знал страх. Хорошие научились его приручать.
Главный противник, Соединенные Штаты Америки, забрали его прошлое, его репутацию, авторитет, достижения, даже его честность, звание и честь.
Но не его жизнь.
И хотя его мозг по-прежнему ломался от чередующихся приступов оптимизма и сомнений, иногда ослабляемых убеждением, но почти всегда отмеченных чувством вины, на этот раз…
Не было бы ошибок.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Люк управлял Ford Escape, который, как сказала ему Стефани, принадлежал Фрицу Штроблю. Он мог только представить, как ей удалось получить ссуду у совершенно незнакомого человека. Они направлялись на восток, из округа Колумбия, по US 301 в сторону Аннаполиса.
«Вы уже слышали о пропавших без вести ядерных бомбах», — сказала она ему с пассажирского сиденья. «Русские думают, что пятеро все еще на месте. Размер чемодана».
«Как на 24?»
«Я знаю. Звучит фантастически. Но я думаю, что Осин с нами откровенен. Мы всегда думали, что Советы разработали компактное ядерное оружие. Каждая бомба была около шести килотонн. Но ничего нельзя было проверить. Конечно, мы разработали то же самое».
«А они у нас еще есть?»
«Я так не думаю. Они были объявлены вне закона в 1990-е годы. Это решение было отменено после 11 сентября, но я не слышал о том, чтобы в нашем текущем арсенале были что-то подобное».
Затем он слушал, как она рассказывала ему больше об Александре Зорине, который якобы злился на Соединенные Штаты, и архивисте КГБ по имени Вадим Бельченко.
«Коттон смотрел в угол Бельченко».
Маленький двигатель «Эскейпа» произвел на них удивительную мощь, и они быстро ехали по шоссе, на светофоре в пятницу днем.
«Вы что-нибудь слышали от Кассиопеи?» он спросил.
Она покачала головой. «Ни слова.»
Что было нехорошо. «Ты думаешь, с Коттоном все в порядке?»
«Я на это надеюсь».
Он услышал озабоченность, которую повторил.
Ее сотовый телефон зазвонил, и они посмотрели друг на друга. Она изучила дисплей и снова покачала головой. «Это Осин».
Она ответила на звонок, который длился всего несколько секунд. Когда все закончилось, она сказала ему: «Петрова уезжает».
Она уже объяснила, что Осин отвез Петрову в Международный аэропорт Даллеса и вручил ей билет на рейс KLM прямо в Москву. Люди Осина сопроводили ее в терминал, оставив, пока она проходила проверку службы безопасности. Конечно, не было никаких сомнений в том, что она быстро отступит назад и сбежит, найдя такси, которое должно отвезти ее на улицу в двух кварталах от дома Андерсона, где оставалась припаркованная ее помятая арендованная машина.
«Она направилась прямо к машине», — сказала Стефани. «Это ставит ее недалеко от нас. Она приедет в Аннаполис.
«Ты всегда прав насчет людей?»
«Более того, чем нет».
«А как насчет пропавших без вести ядерных боеголовок?»
«Маловероятно, что они все еще существуют, а даже если и существовали, еще более маловероятно, что они работают. И все же Зорин определенно сосредоточен на них».
«Ты в порядке?»
Он знал ее достаточно хорошо, чтобы понимать, что ее беспокоило то, что случилось с Брюсом Литчфилдом.
«Я никогда не думала, что моя карьера так закончится», — сказала она тише. «Тридцать семь лет».
«Я был всего лишь огоньком в глазах моего папы тридцать семь лет назад».
Она улыбнулась, и он предоставил ее мыслям, пока они ехали в тишине несколько минут.
«Тогда это было захватывающее время», — сказала она больше себе, чем ему. «Рейган планировал изменить мир. Сначала мы все думали, что он чокнутый. Но именно это он и сделал».
Люк мало знал о 1980-х, его жизнь была больше сосредоточена на здесь и сейчас. Он считал себя надежным, жестким и прагматичным. Он принял жизнь такой, какая она есть — мечты, ностальгия и очарование мира мало привлекали его. История была для него именно этим — прошлым — не то чтобы игнорировать, но и не зацикливаться на нем.
«Я была частью этого великого изменения», — сказала она.
Он мог сказать, что она хотела поговорить, что было необычно. Но все в этом дне попадает в эту категорию.
Поэтому он держал рот на замке и слушал.
Стефани последовала за папой во двор во время своего двадцать девятого визита в Рим. Джон Пол специально просил о встрече. Многое происходило в Соединенных Штатах. Два срока Рейгана на посту президента подходили к концу. Вице-президент Буш и губернатор Массачусетса Майкл Дукакис вели ожесточенную битву за Белый дом, исход которой оставался неопределенным. Папа был обеспокоен будущим, поэтому она пришла развеять его страхи. Их окружали мраморная вилла и двухэтажная лоджия, двор усеян статуями, пустыми скамейками и фонтаном. Они находились в глубине Ватикана, в пространстве, предназначенном для жителей, которых было очень мало.
«Президент Рейган скоро уйдет с поста», — сказал он ей. «Это тоже положит конец твоей службе?»
Она решила быть натуральной. «Наверняка. Любая из сторон выберет себе людей для продолжения».
Насколько ей известно, вице-президент Буш никогда не участвовал в программе Forward Pass, и между лагерями Буша и Рейгана царила открытая горечь. На республиканском национальном съезде, принимая кандидатуру партии, Буш сказал делегатам, что он хочет более добрую и мягкую нацию. Который вызвал быстрый упрек со стороны людей Рейгана в том, что мы, черт возьми, такие?
«Новое смывает старое», — сказал Папа. «Здесь то же самое. Так во всем мире. И если вас здесь больше нет, что произойдет с тем, что мы сделали за последние шесть лет? Это тоже конец?»
