Евгений Сухов - Зэка укроет тайга
— Сейчас мы летим в штаб. Вам там показываться опасно, — посмотрел он на Николая и съежившегося под его взглядом Петра, — могут узнать. Отличились! Ваши портреты на каждом столбе висят. Думаю, что даже вулканы с ними не справятся… Спуститесь пониже, там увидите небольшое озеро. На нем будет моторная лодка. Эта моя лодка… Иногда я там рыбачу. По реке можно будет выйти в море, с таким капитаном, как у вас, это не проблема, — дружески кивнул он Прохорову. — И пойдете вдоль берега. Там вас никто не узнает. А дальше уже сами определитесь. Больше я вам ничем помочь не могу.
— Так вы знали? — удивленно спросил Дмитрий.
— С самого начала, как только вас увидел.
— Тогда почему же…
— Не в том мы были положении, чтобы людьми разбрасываться. Спасибо за службу! — протянул он руку Николаю. — Надеюсь, что у вас не возникнет больше проблем.
— Спасибо… не ожидал, — крепко стиснул Прохоров генеральскую ладонь. — Мы доберемся. — И тебе спасибо, — обнял он приунывшего вдруг Дмитрия. — Хотелось бы встретиться… Хотя кто знает, как там получится. Девчонка у тебя классная, береги ее.
— Когда ты успел рассмотреть?
— Такую барышню трудно не заметить. А еще передай привет матери, расскажи ей все, как было.
— Хорошо, обещаю, — сказал Дмитрий.
Неожиданно прозвенел спутниковый телефон. Взглянув на экран, генерал осторожно, словно опасался обжечься о пластиковую поверхность, поднес трубку к уху:
— Генерал-майор Шашков слушает!
— Это Головлев из администрации президента.
— Да, я понял.
— Оставайтесь на связи, сейчас с вами будет говорить президент.
— Да, конечно… Жду, — несколько растерянно произнес Шашков. Голос вдруг предательски подсел, аж неловко стало. Ладони вспотели, того и гляди, трубка выскользнет из рук и разобьется о камни.
— Степан Федорович? — послышался спокойный и уверенный голос.
— Да, это я, господин президент.
— Вы нашли то, о чем мы с вами разговаривали? — на последнем слове был сделан определенный нажим.
— Да, господин президент, — бодро ответил Шашков. — Мы нашли судно и затопили его у берегов Камчатки, теперь груз не опасен.
— Ах, вот как. — Голос президента прозвучал несколько удивленно. — Почему же мне не доложили о находке сразу?
— Все произошло неожиданно. По правде говоря, не было даже времени. Мы это сделали только что.
— Понимаю… Решение верное. Пусть пока полежит на морском дне, а когда станет поспокойнее, тогда извлечем. Будьте на связи.
Шашков хотел ответить, но в трубке раздались короткие гудки.
Глава 14
Лопнувшая струна, или Один в поле воин
31 июля
Тумурда не принадлежал к родовым шаманам, что получают свой необыкновенный дар от бабки или деда. Однако, несмотря на это, ему удалось стать одним из сильнейших шаманов Сибири.
А все началось так…
Однажды в их дом зашел ведун, пользовавшийся уважением среди камчадалов за тысячу верст вокруг. Посмотрев на беременную хозяйку, смущенно прятавшую лицо, мимоходом обмолвился, что у нее родится сын, которому суждено стать великим шаманом, каковые рождаются только единожды в столетие.
Предначертание судьбы стало исполняться сразу после рождения сына: родился он «в рубашке», событие редкое, едва ли не мистическое. Именно в это время в тайге погиб молодой шаман Малтуй, с которым прервался древний шаманский род Кочуковых, существовавший почти триста лет.
Страшная беда для всего рода!
И тогда его мать, старуха Евдокия, узнав, что в соседней деревне родился мальчик в «рубашке», отправилась в тот дом, чтобы уговорить молодых родителей отдать ей сына на воспитание. Напуганные нежданным приходом могущественной колдуньи, родители без колебаний отдали ей первенца. Из «рубашки», как это было заведено у шаманов, она вырезала небольшой овал, натянула на каркас, и получился бубен, который служил ему уже без малого двадцать пять лет.
Старуха всерьез привязалась к мальчугану, сделав его своим наследником и передав ему весь свой необыкновенный дар. Дальше в его судьбе появился дед Ефим, прознавший о необыкновенном даре юноши. Три года он обучал его премудростям шаманства, а при расставании протянул щипковый инструмент тумран, сделанный из костяной пластины, доставшейся ему от далеких предков, и коротко сказал:
— Повесишь тумран на стену. Если лопнет струна, значит, я ушел к предкам, и среди шаманов ты останешься самым старшим. А значит, тебе предстоит охранять мир. — Выдержав паузу, он продолжил: — Бог Гутху мне сказал, что я не умру просто так, я погибну, сражаясь со злыми духами. В этот же час ты должен собраться, идти на священную гору Карамак и вместе с другими нашими братьями шаманами остановить зло. Если не сумеешь этого сделать, мир наш рухнет.
В обычной жизни Тумурда ничем не отличался от остальных односельчан — охотников. Так же, как и они, подолгу пребывал в тайге, бил птицу, стрелял зверя. Летом увлекался рыбалкой, а в Сибири рыбы водилось много. Коптил ее, сушил, продавал перекупщикам. Так что не бедствовал. И только когда требовалось поставить на ноги больного, он снимал с себя обычную одежду, облачался в кафтан, сшитый из шкур зверей, и становилось понятно, кем на самом деле он являлся.
Тумурда, оставив у входа связку пойманной рыбы, прошел в дом и тотчас увидел, что сухожилие на инструменте лопнуло, свисая теперь длинной белой пружиной, а кость инструмента, еще вчера желтоватая, вдруг потемнела и покоробилась. Будто бы постарела.
Взяв в руки инструмент, Тумурда тщательно осмотрел его со всех сторон и понял, что Ефима забрали к себе злые духи. Вытащив порванную струну, вправил новую сухожильную нить и, как следует натянув ее, дернул. Раздался почти мистический завораживающий звук, способный отпугнуть самых свирепых и коварных духов и наделить силой ослабших.
Прижав тумран к губам, он вновь дернул его за сухожильную нить, отчего звук инструмента стал напоминать завывание ветра. Еще разок, но уже посильнее, — теперь звучание походило на рычание медведя.
Нахмурившись, Тумурда повесил инструмент на место. Тумран не желал его слушаться и издавал звуки, которых прежде в нем не было, предупреждая о чем-то невероятно страшном. Медлить было нельзя. Шаман достал меховой кафтан, звякнувший многими колокольчиками, пришитыми на груди, рукава были украшены речным жемчугом и бисером. Понимая, что сражение будет трудным, он взял рукавицы, без которых ему не справиться, и металлический пояс. Акуратно уложил вещи в старый объемный рюкзак. Железную корону, выполненную в форме оленьих рогов, положенную только самым сильным шаманам, упаковал отдельно в большой мешок.
Тумурда знал, что за сотни верст от его дома в сторону священной горы идут еще два десятка знатных и сильных шаманов, а стало быть, вместе они справятся с надвигающейся бедой. Осмотрев жилище — не оставил ли чего, он поднял заполненный рюкзак и твердой походкой вышел за порог.
Антон Кубасов сел за компьютер и вошел в Интернет.
Всемирную паутину заполнили удручающие новости, поступавшие со всех концов земли. Мир, еще накануне казавшийся незыблемым и крепким, вдруг серьезно затрещал, пошатнулся и грозил обвалиться в ближайшие несколько дней. Возникало ужасное ощущение того, что падение не остановить. Грядущие события напомнили Антону термоядерную реакцию, которая обязательно закончится ослепительным взрывом, сокрушив вокруг все живое.
Стратосфера, еще несколько дней назад такая безбрежная и спокойная, в которой невозможно было встретить какие-то чужеродные тела, теперь вдруг заполнилась пеплом, принесенным с разных континентов планеты. И этот пепел, смешиваясь между собой, образовывал целые облака, закрывая землю от солнечных лучей. Страшно даже представить, что будет, если вдруг извержения продолжатся с прежней интенсивностью хотя бы неделю. Пепел, выброшенный в атмосферу и развеянный ветром, создаст непреодолимую для солнечных лучей оболочку, и тогда земля, лишенная солнечного тепла, погрузится в арктический холод.
Антон невольно передернул плечами.
Отодвинув компьютер, он посмотрел в окуляр телескопа. Телескопические линзы раздвинули пространство Вселенной на много миллионов световых лет, где бесконечное количество звезд образовывали галактики, которые, в свою очередь, складывались в туманности. Они взирали на него с космическим спокойствием, чуждые земным переживаниям. Подобные катастрофы случались во Вселенной не однажды, а потому их, с опытом жизни в миллиарды лет, трудно было чем — либо удивить. Возможно, звезды видели зрелища и поужаснее.
А это еще что за дела!
Неожиданно в поле объектива появился угловатый предмет. Закрыв темно-коричневую туманность Орла, он, вопреки правилу гравитации и закону орбит, по которым не одну тысячу лет вращались астероиды, рассек пространство и устремился в сторону Земли огромным камнем, брошенным из холода Вселенной.
