Лихоморье. Тайны ледяного подземелья - Полина Луговцова
– Забирает, что ли? – Ее слова с трудом пробивались сквозь тяжелую одышку.
– Да, забирает на лето. Скажи, пусть она с вещами выходит.
– А отец заявление директору написал?
– Написал, написал… Ну, давай, поторопи ее.
Еще несколько дней назад Водима подготовил к навигации свой катер, который хранился всю зиму в лодочном сарае на побережье, а теперь стоял наготове на берегу. Запас продуктов разместился в рундуке, запирающемся на замок. Одежду Водима уложил в дорожную сумку, но не стал относить на катер, а оставил у себя в кабинете, собираясь взять с собой при выходе. Для выполнения плана очень важно было покинуть интернат с сумкой в руках. Оставалось только накинуть куртку: к вечеру всегда холодало. Теплые ночи в Заполярье, когда температура поднималась выше пятнадцати градусов, были большой редкостью, их едва ли набиралось с десяток за все лето.
Время обеда уже прошло. Занятия в школе закончились. Большинство детей разъехались по домам, а преподаватели ушли в отпуска. В коридорах интерната было безлюдно.
Он отдал ключи гардеробщице, предупредил, что утром ей надо будет передать их другому охраннику, сообщил, что уходит в отпуск, попрощался, пересек холл и вышел за дверь.
Спустившись с крыльца и сделав несколько шагов по дорожке в направлении главных ворот, Водима развернулся и пошел обратно.
Гардеробщица выглянула из-за стойки, прохладным тоном поздоровалась с ним, как с посторонним, и спросила:
– Вы за кем?
– За Тильдой Санталайнен из десятого класса.
– Вам ее пригласить?
– Не надо, я уже передал ей по телефону, чтобы она выходила.
– А-а… – протянула женщина, пристально всматриваясь в его лицо. – Кажется, я раньше вас здесь не видела.
– Моя дочь – новенькая. Она приехала этой зимой, в январе.
– Поня-атно… А я думаю, почему не могу вас вспомнить… – Потеряв к Водиме интерес, гардеробщица склонила голову над вязанием и застучала спицами.
Издалека донесся топот бегущих ног. Тильда, бледная и растрепанная, в распахнутой куртке и с сумкой в руках, выбежала из-за угла коридора и остановилась, уставившись на Водиму диким взглядом. На миг ему показалось, что она узнала его самого, а не того, кого должна была, и вот-вот разразится возмущенным криком, требуя объяснений. Она и в самом деле открыла рот, но, не издав ни звука, выронила сумку, сорвалась с места и бросилась ему на шею. Он взъерошил ее светлые волосы, вдыхая их упоительный аромат, и, не сдержавшись, поцеловал в макушку. Все внутренности вмиг свело судорогой от острого чувства жалости к ней. И к себе. Каждый раз платить дань становилось все труднее. Сколько он еще выдержит? Удастся ли ему достичь цели, прежде чем растущее бремя вины раздавит его окончательно?
– Это что, шутка такая была? Почему ты сказал, что у тебя нет дочери? – через некоторое время сердито спросила Тильда, все еще обнимая его.
– Давай поговорим по дороге, иначе мы можем опоздать. – Он настойчиво потянул ее к выходу.
Во дворе не было ни души. Калитка на воротах открылась после нажатия нескольких кнопок на кодовой панели. Объектив камеры был заляпан грязью: Водима заранее позаботился о том, чтобы полицейские, которые позже будут изучать видеоархив, не увидели, с кем и когда Тильда покинула территорию интерната. Его дар внушения не распространялся на видеокамеры и прочие технические устройства: внешность другого человека транслировать таким образом он не мог. Правда, Водима был способен вызвать помехи в записи в момент появления перед объективом, но комок грязи был куда надежнее. Утром новый охранник заметит непорядок и почистит объектив, и едва ли это вызовет у него подозрение: мало ли откуда грязь попала в камеру. А полицейское расследование начнется еще не скоро – не раньше, чем Петр Санталайнен вспомнит о своей дочери. Однажды ее образ всплывет в его памяти, и он спохватится, заявит в полицию, но когда еще это будет! Обычно после «промывания мозгов» родители вспоминали о своих детях только через месяц-другой, а то и позже.
В Обской губе слегка штормило. Синевато-серые волны хаотично носились по водной поверхности, набрасываясь не столько на берег, сколько друг на друга. Они всегда здесь были странные – короткие, неправильные и злые. В воздухе металась мелкая морось. Рыхлые темные тучи уплывали за горизонт.
Водима соврал Тильде, что рейсовый вертолет сломался, поэтому ему пришлось добираться водным путем, для чего он арендовал катер в Надыме, и они сейчас поплывут туда, чтобы пересесть на теплоход. Она кивнула, не задавая вопросов. Кажется, уже начала подозревать неладное. «Главное – отплыть подальше от поселка, а там уж пускай устроит истерику», – размышлял Водима. Он был уверен, что, успокоившись, она позволит ему отвести её в подземелье: ведь те, кого отвергли или предали, больше других мечтают попасть в сказку, надеясь отыскать там убежище или сбежать от суровой реальности. Водима не смог бы уволочь ее туда силой, он же не изверг. Как и все предыдущие жертвы, Тильда войдет в подземелье по своей воле и только потом поймет, что была обманута.
Поначалу, пока катер лавировал в промежутках между многочисленными островками, разбросанными вдоль берега, и заросли кустарника заслоняли видимость со всех сторон, девушка молчала. Разговора все равно бы не вышло из-за оглушительного рева двигателя. Но когда они вырвались из лабиринта узких проток на открытый водный простор, Тильда взволнованно прокричала, выбросив руку вперед:
– Па-ап, мы не туда плывем! Это же Нумги, а не Надым!
– Нумги? – Он притворился удивленным. – Ну да, нам как раз туда и надо. А я разве говорил, что мы поплывем в Надым?
– Да!! – надрывалась она, перекрикивая шум мотора. – Ты сказал, что в Надыме мы на теплоход пересядем!
– Значит, оговорился! Тут все названия похожие, вот и перепутал!
– Но что мы будем делать в Нумги?! Там же никто не живет! Поселок заброшен! Теплоходов и подавно нет!
– Как это?! А я на каком-то сайте вычитал, что там есть пристань, где они делают остановку!
– Па-ап, ну ты вообще все перепутал! Нет там пристани! Поплыли обратно!
Водима склонился над приборной панелью, но переключать скорости не стал. Просто ему нужно было несколько секунд, чтобы приготовиться. Пришло время открыть карты – позволить ей увидеть свой настоящий облик. Рано или поздно ему все равно пришлось бы открыться: его магические силы почти иссякли, и для их восстановления требовалось сделать перерыв.
Когда он вновь поднял голову и повернулся к Тильде, ее глаза расширились от ужаса. А потом она завизжала и заколотила по нему кулаками, выкрикивая сквозь слезы:
– Как ты это сделал?! Как?! Сволочь! Отвези меня назад, или я прыгну в воду!
Водиме пришлось заглушить мотор и схватить ее за руки. Она тотчас пнула его в голень.
– Не ори! Да замолчи
