Михаил Март - Приглашение на эшафот. Покрась в черное-2
Ляхов поднял все свои связи, чтобы разыскать Зудова. И нашел. Только не самого, а его могилу. Дело в том, что некий Евгений Николаевич Зудов, помощник министра иностранных дел по кадровой политике, погиб странным образом. Вернувшись домой, он включил свет, и раздался ошеломляющий взрыв: окна в квартире были плотно закрыты, а на кухне включены газовые конфорки. Удивительно, как он не почувствовал запаха газа. Насморк помешал? Зудов находился на больничном с диагнозом ОРЗ. Возможно. С его смертью оборвался последний след. Вся эта история произошла три года назад и поросла мхом. По номеру машины, приезжавшей к Муллеру, Ляхов ничего не нашел. Номер фальшивый. На этом нефтяная компания закончила свое следствие.
Теперь позвольте краткое заключение. Убийство трех финансистов компании впрямую связано с нашим расследованием. Паспортами финансистов пользовались повешенные вербовщики. Секретарш финансистов собирались отправить в Иорданию через фирму «Магда-тур». И еще. Кому, как не чиновникам МИДа, проще всего оформить загранпаспорта по подделке? Преступный клан продолжает действовать. Вспомните Валю Милашкину, недавно улетевшую с детьми. Это пока все.
Куприянов сложил свои листки в папку.
В кабинет без стука вошла секретарша генерала Наташа:
— Извините. Получено срочное сообщение от дежурного по городу. На Ордынке в подвале Охранного агентства «Аллигатор» обнаружено восемь трупов. Подвешены на капроновых веревках к стальной балке, на столе лежат паспорта пропавших в пятницу музыкантов.
Все не сговариваясь встали.
Генерал тут же отдал распоряжение:
— На место происшествия выезжает подполковник Задорина с бригадой. Вас, Александр Иваныч, я прошу остаться. Пора нам разобраться с МИДом. Ксения Михална сама справится с задачей.
Впервые Колычев вмешивался в ход следствия и распределял силы. Присутствующие смотрели на него с изумлением. Похоже, в лесу медведь сдох!
Глава IV
А СУДЬИ КТО?
1Все знали, что Трифонов как старый друг Колычева живет у генерала, а не в гостинице. Таким образом, Колычев был вынужден работать день и ночь: Трифонов не переставал говорить о делах даже за шахматной доской. Мало того, их посещали гости, а точнее, сотрудники милиции, прокуратуры в неурочный час, принося, как они считали, очень важную информацию.
Сегодняшний вечер не отличался от других. В десятом часу объявился Куприянов. Трифонов доверял ему самые важные задания, где требовалась смекалка и сообразительность, а не только опыт в сыскных мероприятиях. Колычеву тоже нравился питерский опер, но он его совсем не знал. Поначалу генерала даже раздражала дурацкая ухмылочка майора, но потом он понял, что это всего лишь защитная реакция. Как у студента, сдающего экзамен.
Они сидели в просторной комнате, где веяло домашним уютом, на столе остывал чай. Куприянов разложил свои бумажки между чашками и розетками с вареньем. Выглядел он очень сосредоточенным, будто надстраивал десятый этаж спичечного домика и тот мог рухнуть, если на него дыхнуть.
— Вот что получается, — говорил майор. — Три года назад в МИДе тоже происходили странные события. Очень странные. В госпитале умирает от сердечного приступа бывший военный атташе в Иордании Шибаршин. Ничего особенного. Но мы вернемся к нему чуть позже. Потом погибает Федашко. Он руководил отделом по культурным связям с Ближним Востоком. Погибает глупо. Можете себе представить: человек выходит из своей квартиры, спотыкается, падает с лестницы и ломает шейные позвонки! Далее, на даче стреляется Сазонов, начальник паспортно-визовой службы. И последним погибает от взрыва тот самый Евгений Николаевич Зудов. Помощник министра по кадровой политике. Смерть его более чем странная. Но до своей гибели он сажает на вакантные места новых людей. На должность начальника паспортно-визовой службы назначается некто Анатолий Васильевич Гурвич. Отставной полковник КГБ. Культурными связями со странами Ближнего Востока теперь занимается Илья Львович Вайсберг. Бывший режиссер мюзикла. Люди, в общем-то, далекие от дипломатии.
А теперь о некоторых узелках, скрепивших всех героев в одну связку. Умерший в госпитале Шибаршин во время арабо-израильской войны командовал русским спецназом на палестинской территории. Это потом он стал военным атташе. В его команде служили Гурвич и Белов. Как мы знаем, Белова и его банду повесили в подвале созданного ими охранного агентства. Фамилия Гурвича упоминается в рассказе секретарши Муллера, которая подслушала допрос своего любовника. Там была произнесена такая фраза. Куприянов глянул на листок, лежащий у его чашки, и прочел: «Гурвич, заберите труп — ив машину». На сегодняшний день Анатолий Васильевич Гурвич и Илья Львович Вайсберг продолжают работать на своих постах в министерстве. И если вспомнить историю с финансовыми директорами нефтяной компании и провести параллель с нашим делом, то все сходится. Вайсберг поддерживает деловые связи с арабами, договаривается о поставке девочек за рубеж, а Гурвич готовит всем паспорта. Белов убирал лишних людей, способных помешать процессу, — мужей кандидаток на отправку к арабам.
— Все очень логично, — довольно улыбнулся Трифонов. — Но женщины не цель. Мы уже говорили, что желающих подзаработать в арабских притонах и на улице найти можно. Для этого никого убивать не надо. Их интересуют женщины с детьми. Замужние женщины. Значит, конечная цель — дети. В таком случае, существует еще одно звено, о котором мы пока ничего не знаем. Будем искать корни. За Вайсбергом и Гурвичем надо установить наружное наблюдение и поставить их телефоны на прослушку. Тут, Геннадий Алексеич, тебе надо подсуетиться и добиться санкции прокурора.
— Сделаем, — кивнул генерал. — Я также дал распоряжение разыскать секретаршу Муллера. Ребята из Одессы нам помогут, несмотря на то, что Украина уже заграница. Мы им тоже не отказываем в помощи, когда они просят.
— Отлично.
— Тут есть еще одна деталь, — продолжил Куприянов. — Может, она особой роли не играет, но военный атташе Шибаршин умер в реанимационной палате. А заведующим там был профессор Пекарев Георгий Викторович. Его сына тоже повесили, если помните.
— Очень хорошо помню. И я разговаривал с Пекаревым-старшим. Боюсь, что в этом деле случайностей нет. Все связано. Одну секундочку…
Трифонов снял пиджак со спинки стула и достал из нагрудного кармана визитную карточку.
— Вот, пожалуйста, Пекарев Георгий Викторович, Генеральный директор турфирмы «Магда-тур»…
Трифонов запнулся. В комнате воцарилась тишина.
— Отработанное звено. — Трифонов вздохнул.
— Отработанное? — переспросил Колычев.
— Ну да. Турфирмой пользовались только вербовщики и их жертвы. Вербовщиков уничтожают одного за другим. Даже силовое звено не пощадили. Выходит, что и Пекарев-старший им больше не нужен.
Трифонов надел пиджак.
— Здесь есть его домашний адрес. Поехали, Семен. Хочу надеяться, что мы успеем увидеть двуликого Пекарева живым.
* * *Напротив дома в центре Москвы, где жил профессор Пекарев, стоял черный «Гольф». В нем сидели Егор и Катя. Перебрасываясь короткими фразами, они не отрывали глаз от центрального входа.
— Черт! Здесь нет ни одной точки, с которой можно было бы сделать стоящие снимки. Ну сфотографировал я Толстикова, как он входит в дом, но этого же мало! Мне нужно окно и события!
— Ты уверен, что он пошел убивать этого старика? — спросила Катя.
— Конечно. А зачем же он просил тебя дежурить в подъезде вчера вечером? Надеюсь, ты туда не ходила.
— Нет.
Катя соврала. Она была там и опять оставила свои следы. Потеряла помаду на площадке верхнего этажа.
— И правильно. Женских портретов с нас хватит. Вот этого гаденыша прижать к ногтю надо.
— Уже прижали, Егор. Снимки, сделанные через окно, где Толстиков вешал сына Пекарева, получились лучше некуда. И их хватит. Но сколько же можно убивать людей?! Когда это закончится?! Этот тип очень опасен.
— Не бери в голову. Ты переехала в Измайлово?
— Да. И архив перевезла.
— Вот и нечего тебе бояться. Этим ублюдком я займусь сам. Он мне уже звонил и спрашивал, почему я последний отчет не прислал. Видел бы он этот отчет! Пора его выводить на разговор по душам. Кажется, все для этого созрели.
— И ты не боишься?
— Я? Да он пылинки с меня сдувать будет, пока не получит наш архив. А я ему архив не отдам до тех пор, пока мы не получим деньги. У меня все продумано до мелочей. Я сочинил уникальную схему обмена. Сначала бабки, разумеется, потом «стулья». Он у нас на крючке. У парня нет выбора.
— Смотри, он выходит. Поедем за ним?
— На кой черт он нам нужен. Сейчас придет его напарница и опять к шапочному разбору.
— Значит, он не уверен в том, что она собирается убивать старика. Он опережает ее.
