Харлан Кобен - Ловушка
Рональд, плача, попробовал успокоить брата. Тот встал, и тут же на него, как игроки в американский футбол, накинулись санитары — один крепко схватил за пояс, другой за плечи.
— Осторожно! Не пораньте!
Кельвина на полу уже чем-то связывали, Рональд все умолял не поранить брата, а Уэнди протискивалась поближе. Наконец она поймала взгляд больного.
— Объясните, Кельвин.
— Я говорил им, — прошептал тот, — предупреждал.
— О чем?
Больной заплакал. Рональд схватил Уэнди за плечо, попробовал оттащить, но она отбросила его руку.
— О чем предупреждали?
В комнату вошел третий санитар и шприцем с тонкой иглой сделал Кельвину укол в плечо. Тот посмотрел Уэнди прямо в глаза и проговорил неожиданно спокойным голосом:
— Не охотиться. Мы должны прекратить охоту.
— Какую охоту?
Но вещество уже начало действовать, Кельвин говорил вяло:
— Вообще нельзя было начинать охоту. Лицо со шрамом расскажет. Вообще нельзя было начинать охоту.
ГЛАВА 27
Рональд Тилфер понятия не имел, о каком лице со шрамом и о какой охоте говорил его брат.
— Он и раньше о них болтал. Так же как и о Гиммлере. Бессмыслица какая-то.
По дороге домой Уэнди думала, как быть с этой сумбурной информацией, и чувствовала себя в еще большей растерянности, чем утром.
Чарли сидел на диване и смотрел телевизор.
— Привет, — поздоровалась она.
— Что на обед?
— У меня хорошо, спасибо. А у тебя?
— Ну зачем нам дома весь этот фальшивый этикет? — вздохнул сын.
— Обычную вежливость, видимо, тоже отменим?
Чарли и ухом не повел.
— Как ты? — спросила она чуть более озабоченно, чем собиралась.
— Я? Хорошо. А что?
— Хейли Макуэйд училась вместе с тобой.
— Да, но я ее по большому счету не знал.
— Многие твои друзья и одноклассники пришли на похороны.
— В курсе.
— И Кларк, и Джеймс.
— В курсе.
— А ты почему не захотел?
— Потому что не знал ее.
— А Кларк? А Джеймс?
— Тоже. — Чарли сел прямо. — На душе паршиво. Это трагедия. А людям, даже моим друзьям, нравится чувствовать себя при делах. Они пришли не уважение проявить. Они подумали: «Клево же!» — вот и все. Хотели участвовать. Ради себя явились, понимаешь?
— Понимаю, — кивнула Уэнди.
— Обычно ничего страшного. Но тут девушка умерла, и я так не могу, извините.
Чарли откинул голову обратно на подушку и уставился в телевизор.
Уэнди продолжала смотреть на сына. Тот, даже не взглянув в ее сторону, опять вздохнул и спросил:
— Чего?
— Говоришь как твой отец.
Чарли промолчал.
— Я тебя люблю, — сказала Уэнди.
— А если я снова спрошу, что у нас на обед, это тоже будет «как отец»?
Она засмеялась.
— Сейчас посмотрю в холодильнике. — Впрочем, там пусто, придется заказывать на дом. Например, японские роллы с бурым рисом — здоровая пища. — Да, вот еще, знаешь Керби Сеннета?
— Ну так, не очень.
— Хороший парень?
— Козел он.
Уэнди улыбнулась.
— Говорят, мелкий наркоторговец.
— Крупный поганец. — Чарли сел прямо. — К чему вопрос?
— Да просто с другого бока рассматриваю эту историю с Хейли Макуэйд. Ходят слухи, они встречались.
— И?..
— Можешь разузнать?
Чарли посмотрел на мать круглыми глазами:
— Типа быть твоим помощником-журналистом под прикрытием?
— Что, плохая мысль?
Сын даже не ответил. И тут Уэнди пришла на ум другая идея. Она поднялась наверх, села за компьютер и в быстром поиске по картинкам отыскала идеальный вариант: девушку лет восемнадцати, европейско-азиатской внешности, в ботанских очках, откровенной блузке и с роскошным телом.
Отлично подойдет.
Уэнди завела аккаунт в «Фейсбуке», поместила туда снимок, взяла имя одной своей лучшей университетской подруги, фамилию другой — получилось Шэрон Хайт. Так, хорошо. Оставалось позвать в друзья Керби.
— Что ты делаешь?
Подошел Чарли.
— Создаю подставной профиль.
Он нахмурился:
— Зачем?
— Заманю Керби. Добавит в друзья, а там, может, разговорится.
— Шутишь?
— А не сработает?
— С этой фотографией — нет.
— Почему?
— Слишком шикарная. Больше похожа на рекламного бота.
— На кого?
Чарли вздохнул.
— Такие используют, чтобы рассылать спам. Найди какую-нибудь симпатичную, только более настоящую. Понимаешь?
— Вроде да.
— И город напиши, например, Глен-Рок. Если из Касселтона, он не поверит.
— Ты что, знаешь всех местных девушек?
— Если красивых, то, в общем, да. Ну или слышал о них. Поэтому укажи соседний город, но не из самых близких. Напишешь Керби, что услышала о нем от подружки или увидела его, например, в торговом центре «Гарден-Стейт-плаза». Кстати, возьми имя настоящей девушки из того города — вдруг спросит кого-нибудь или станет искать ее номер. Да, важно, чтобы «Гугл» не выдавал других ее фотографий. Скажешь: только завела «Фейсбук» и начала добавлять друзей, иначе он удивится, почему, кроме него, у тебя в списке никого нет. Добавь пару подробностей: пару любимых фильмов, рок-групп.
— Вроде «U2»?
— Вроде кого-нибудь, кому меньше ста лет от роду. — Чарли назвал несколько совершенно незнакомых команд. Уэнди записала.
— Думаешь, сработает?
— Сомневаюсь, но кто знает. По крайней мере в друзья он тебя добавит.
— А что толку?
И снова вздох.
— Ну мы же обсуждали — это как с Принстоном. Тебя добавили — видишь всю страницу: картинки, стену, друзей, посты, во что играет и все такое.
Тут Уэнди кое-что вспомнила, зашла на страницу выпускников, отыскала ссылку «админ» и нажала кнопку «отправить письмо». Администратор, которого звали Лоренс Черстон («наш бывший президент курса», как сам скромно себя рекомендовал), на фотографии был в принстонском оранжево-черном галстуке. Ничего себе. Она написала просто: «Привет! Я тележурналистка. Делаю репортаж о вашем курсе. Очень хотела бы встретиться. Пожалуйста, свяжитесь со мной. Контактная информация ниже».
Едва Уэнди нажала кнопку «отправить», зажужжал мобильный. Сообщение. От Фила Тернбола.
«Надо поговорить».
Она ответила: «Конечно, звони».
Небольшая пауза. Потом: «Не по телефону».
Не зная, как поступить, Уэнди напечатала: «Почему?»
«Через полчаса в баре „Зебра“?»
Прямо не ответил — любопытно.
«Почему нельзя по телефону?»
Еще большая пауза.
«Не стоит им сейчас доверять».
Уэнди нахмурилась. Все это напоминало шпионские игры, однако, сказать по правде, Фил был не из тех, кто драматизирует без повода. Впрочем, гадать нет смысла, скоро все выяснится. Она ответила: «Хорошо» — и взглянула на Чарли.
— Чего?
— Убегаю по делам. Сам обед закажешь?
— Вообще-то…
— В чем дело?
— Сегодня вводная встреча по проекту «Выпускник».
Она чуть не хлопнула себя по лбу:
— Черт, совсем забыла!
— В школе через… — Чарли взглянул на запястье, хотя часов не носил, — меньше чем через полчаса. А ты в комитете по закускам или вроде того.
На самом деле она отвечала за сахар (либо искусственный подсластитель) и молоко (либо немолочный заменитель) к кофе, но хвастаться не позволяла скромность.
Махнуть рукой труда бы не составило, однако к проекту «Выпускник» в школе относились очень серьезно, к тому же Уэнди в последнее время как минимум мало уделяла внимание сыну, поэтому отписала Филу: «Перенесем на 10 вечера?»
Ответ все не приходил. Тогда она пошла к себе в спальню, переоделась в джинсы, зеленую блузку, поменяла линзы на очки, убрала волосы в хвост — обычная женщина.
Зажужжал телефон.
«Хорошо», — написал Фил Тернбол.
Попс сидел в гостиной в красной бандане. Банданы (реже — в мужском варианте — «косыны») мало кому шли; Попсу — с горем пополам.
Заметив Уэнди, он удивился:
— Что за старушечьи очки?
Та только пожала плечами.
— Так ты никогда мужика не подцепишь.
Можно подумать, ей хотелось на школьную встречу.
— Очки, мужики — не твое дело. Хотя, между прочим, именно сегодня меня пригласили на свидание.
— После похорон-то?
— Да.
— Не удивила.
— То есть?
— Лучший секс в моей жизни был как раз после похорон — на заднем сиденье в лимузине. Полный отвал башки.
— Ну-ка, ну-ка, поподробнее.
— Сарказм, да?
— Еще какой.
Уэнди чмокнула его в щеку, попросила проследить, чтобы Чарли поел, и уехала. По дороге заглянула в супермаркет за провизией к кофе, а когда добралась до школы, обнаружила, что все парковочные места заняты. С трудом удалось разыскать одно на Беверли-роуд, причем в опасной близости от запрещающего знака. К черту, этим вечером мисс Тайнс — рисковая дама.
