Александр Афанасьев - Экипаж специального назначения
Пулемет под рукой. Надежнейший, знакомый до последней детали «ПК», пусть югославский, но «ПК» есть «ПК». Стальные коробки с лентами, и на боку еще немецкий автомат. Хороший, удобный. Ночной прицел…
Он подвигал стволом пулемета, затем стал смотреть направо, пытаясь в не самом лучшем изображении в прицеле найти низкие, едва не черпающие бортом волну лодки.
– Карлик, вижу цель по правому борту. Одна лодка.
– Студент – Карлику, не стрелять.
Как потом оказалось, американцы, уверенные в своей победе, не слушали эфир.
– Принял, не стрелять.
– Трактор, дрыхнешь?
– Не. С ружьем по центру.
– Пока не стрелять. Занимай позицию.
– Принял.
Ружьем они прозвали тяжелую «Черную стрелу». В принципе, простейшая винтовка, увеличенный маузеровский затвор, ствол, магазин, примитивный приклад. Но в Чечне им сильно такой не хватало…
– Студент – всем, уходят вперед.
Они – не они? Только одна лодка.
– Карлик, еще одна лоханка. Слева впереди.
– Не стрелять. Я отгоню их прожектором.
– Принято.
Решение надо было принимать сейчас. Дело в том, что, если лодки сильно сблизятся с сухогрузом, все стрелковые посты теряют свою эффективность. Остается одно из двух: либо ты высовываешься из-за борта и тут же получаешь пулю, либо ждешь, пока пираты поднимутся на борт, и вступаешь в бой уже на палубе с неясными перспективами. В конце концов, с палубы можно стрелять по надстройкам и попасть в членов команды, обстрелять рубку.
С тихим хлопком включается прожектор на носу… и почти сразу же начинает работать автомат. Выстрелов не слышно – глушитель, но прожектор гаснет.
Шпиц, примерно понимая, где находится лодка, решил стрелять.
– Открываю огонь!
Пулемет привычно застрочил, и алая полоса трассеров ушла туда, где только что светил прожектор. На четыре обычных – один трассер, так что прилетело туда хорошо.
– Я – Студент, не стрелять! – заорал Студент, спрятавшийся от пуль на носу, но было уже поздно.
Карлик, находящийся на надстройках в снайперском гнезде, поймал в прицел темное пятно второй лодки и открыл беглый огонь, вколачивая в нее пулю за пулей.
– Карлик – минус один. Минус два.
Кто бы это ни был, но он в них попадал. Винтовка позволяла вести беглый огонь, и он заметил, как из ускоряющейся лодки что-то выпало.
Пора валить.
Гулко бабахнула «Черная стрела», вспышкой высветило контейнеры.
– Я – Студент, не стрелять!!!
Карлик обхватил трос, специально повешенный для него, соскользнул на палубу, разодрав перчатки. Из темноты ударил крупнокалиберный пулемет, пули прошли над палубой, задели антенны над рубкой. Посыпались искры.
– Не стрелять! Не стрелять!
– Шпиц, меняй позицию!
С лодок или лодки открыли беглый огонь из автоматов, и снова из крупнокалиберного, но теперь у них – кто бы они ни были – была проблема. Судно продвигалось вперед, они оставались на месте, и теперь у них не было линии огня, позиции стрелков защищал борт. Крупнокалиберный пулемет ударил по борту, загудела палуба, но огромному судну он вряд ли что-то серьезное мог сделать…
– Ложись!
Шпиц в обнимку с пулеметом свалился на палубу и замер.
– Здесь Студент, все целы?!
Быстро провели перекличку. Перестрелка, пусть и сумбурная, с непонятными результатами, все же была выиграна: у них потерь не было, в то время как у противника потери скорее всего были.
– Карлик, Шпиц, на правый борт! Не высовываться – смотреть!
Получив отпор, бандиты могли выбрать одно из двух – либо идти на штурм, либо отваливать. Скорее всего, они выберут второе.
И кто, интересно, это такие? На курсах трепались о том, что точно так же, как они, работают на проводках, точно так же кое-кто берет заказы на захват судов, и делают это профессионально, не то что пираты. Берут они дорого, но шансов противостоять такому захвату немного.
Или это американцы?
Тем временем «Мандалай II» сохранял свой курс – вот он уже прошел место столкновения и пошел дальше, теперь оно было уже за кормой.
И со стороны кормы кто-то послал последний привет – ударил из крупнокалиберного пулемета. Пули попали в рубку.
– Вот, с…
Увидев это, Трактор установил ружье на сошки и дважды выстрелил в ответ, целясь по едва заметным черным пятнам на воде. Алаверды…
– Студент, не стрелять, не стрелять! Я поднимаюсь в рубку, Карлик за старшего, пока не вернусь…
В рубке оказались безвозвратные потери. Всего один человек, но это был капитан…
Швеция, Тумбе
11 декабря 2014 года
Богдан Бутов был вполне доволен своей жизнью. Даже очень.
Его дед был разведчиком, а отец работал в Министерстве внешней торговли СССР, а после распада СССР каким-то образом стал очень богатым человеком, открыл несколько собственных фирм, потом, в середине девяностых, все продал – вырученного хватило на виллу в Испании, где он и доживал свой век. Каждый оторвал свой кусок, и велик он был или мал, зависело только от тебя.
Дед так и не смирился с развалом СССР. Умер после событий 1993 года – можно сказать, непобежденным. Богдану было на него плевать, он считал его старым глупцом.
С самого раннего детства Богдан знал, что он будет чиновником и будет работать на государство. Он знал, что это выгодно, государство – это что-то настолько огромное и безвольное, что, отрезая по кусочку, можно кормиться всю свою жизнь. И спроса за это не будет: все теперь колхозное, все теперь мое…
Благодаря связям отца он легко поступил в академию ФСБ. Ему было легче это сделать, чем просто парню с улицы, потому что и отец, и мать его, работающая в институте США и Канады, имели степень допуска, и оперу ФСБ, который проверял биографии абитуриентов, было с этим проще. Не надо делать запросы, ждать ответа – просто отпечатать пару справок и вложить в дело. Кумовщина начиналась уже с этого…
В академии ФСБ народ был разный. Он учился в конце девяностых, когда иллюзий уже не было. Собственно, их не было еще во времена СССР, когда в академию КГБ шли для того, чтобы иметь возможность легально ездить за границу, привозить оттуда чулки, презервативы, видеокассеты, вывозить золото, драгоценности, икру. Вообще, население СССР тогда можно было поделить на выездных и невыездных. Выездные – щеголяли в джинсах, а дома у них был телевизор «Шарп». В свою очередь, выездные делились на тех, кто ездил по контракту в страны третьего мира, такие, как Ливия, Йемен или, не дай бог, Афганистан, и тех, кто имел возможность выезжать в капстраны. Легальных прикрытий для того, чтобы ездить, навыдумывали море. Например, Фонд защиты мира – отличная крыша. Все жены партаппаратчиков там! Устраивают конференции по защите мира в разных странах, например в Великобритании, Швеции, США, Израиле, выезжают туда целыми группами. Чаще всего конференции, в том числе и присутствие там зарубежных гостей, оплачивает либо сам фонд, либо – из средств ЦК КПСС. Красота! Какая там защита Родины, какое продвижение интересов СССР – люди отдохнуть да закупиться ездят!
Немного в сторону: если брать «животрепещущий» вопрос, сам СССР развалился или ему помогли, мнение автора однозначно – сам! Да, нас, конечно, манили западные радиоголоса, но в конечном итоге именно мы разрушили эту идиотскую клетку, в которую нас непонятно зачем посадили. СССР кончился, когда уровень бреда стал превышать уровень жизни.
Мы сами бредили кассетниками «Шарп» и ради права поехать за границу готовы были на все. Мы сами покупали джинсы. И среди наших тупоголовых вождей не было ни одного человека, подобного Леху Валенсе. В интервью, данном в прошлом году, он доходчиво рассказал, как бы он поступил, например, с восточными немцами, рвущимися через Берлинскую стену. Он сказал просто: хотите на Запад? Не вопрос. Сейчас я открою ворота и выпущу туда хоть всех. Только подпишите мне две бумаги. Первая – что вы едете добровольно и что я вас не выгоняю. Вторая – что вы оставляете мне недвижимость, какая у вас здесь есть. Подписали – и езжайте! А мы тут будем шестнадцатую советскую республику строить, я в ваши квартиры заселю советских людей, и они тут будут жить, и эта республика будет частью СССР.
И что бы ни говорили про Валенсу, этот человек намного лучше, чем любой советский секретарь ЦК, понимал, что делать. Он понимал психологию простого человека – и потому никогда бы не проиграл так, как проиграли в 90–91-х годах мы…
В девяностые годы блеск академии ФСБ несколько потускнел, в конце концов, границы были открыты, и ездили в основном криминал да нарождающаяся олигархия, не то что чиновники, но Бутов решил все же продолжать образование. И не прогадал – уже в нулевые те, кто закончил академию ФСБ, были в фаворе, их брали на работу в стремительно развивающиеся нефтяные и газовые компании, в Росвооружение. А те, кто оставался на государственной службе, отлично совмещали ее с преследованием своих личных интересов.
