Борис Бабкин - Тайна меча самураев
Отволок профессора в ванную комнату. Вернулся, взял матрац и подушку с одеялом. Уложил матрац и подушку в ванну. Пристроил на матрац связанного профессора, накрыл одеялом. Вышел. Вернулся довольно быстро с наручниками. Развязал профессору руки и, заведя цепочку наручников за трубу, зацепил ободки наручников на кистях рук застонавшего профессора.
– Запомни, – процедил он. – Будешь пытаться позвать на помощь, тебя убьют. Он убьет, – кивнул он на появившегося в дверном проеме рослого парня. Усмехнувшись, тот показал профессору пистолет с глушителем. – Я не убью тебя сейчас, потому что ты все-таки вырастил меня и ни в чем не отказывал. Дал выучиться, устроил на работу, но сейчас не мешай. Если она не будет моей, то не будет ничьей…
– Понятно, – кивнул Федорович. – Извините, а кто говорит?
– Послушайте, Иван Федорович, – усмехнулся мужской голос. – Не подпускайте его к ней. Поверьте, это не шутка. Кстати, вы не удивились, что не вышел на работу Владислав Артемьевич? – спросил он.
– Он заболел, – нахмурился Иван Федорович.
– Это он вам сказал? – усмехнулся мужчина. – В общем, пошлите людей на квартиру с оружием. И поосторожнее там, – голос неожиданно замолчал.
– Кто там? – спросил парень с «ПМ» в руке. Профессор хотел закричать, но парень заклеил ему скотчем рот.
– Перевод, – услышал он женский голос. – Из Москвы. Десять тысяч рублей на имя Ростислава…
– Секунду, – сунув пистолет за ремень, парень вышел из ванной и, открыв глазок, посмотрел.
Стояла молодая женщина.
– Сейчас, – буркнул он и, открыв замок, снял цепочку. Отступив назад, положил пальцы на рукоятку пистолета. – Входите, – дверь открылась, и девушка вошла.
– Вы Ростислав? – улыбаясь, спросила она. – Денежный перевод из Москвы. Распишитесь, пожалуйста.
Парень, взяв квитанцию правой рукой, взял у девушки ручку и получил сильный удар коленом между ног. В прихожую ворвались двое молодых мужчин.
– Пистолет не трогай! – предупредил один другого.
Женщина прошла дальше. Заглянув в ванную комнату, кивнула.
– Здесь он.
– Надо звонить Федорову! – закричал профессор, едва ему освободили рот.
– Пожалуйста, – вытащив и довольно легко отомкнув наручники, она дала ему сотовый.
– Чего? – спросил Ростислав махнувшему ему рукой Альберту.
– Сначала привет, – улыбнувшись, протянул тот руку. – Слышал новость? – начал он и резким рывком завел руку Ростислава за спину.
Сразу подскочили еще двое.
– Пустите, гады! – пытаясь вырваться, заорал Ростислав.
– Опачки, – Альберт вытащил у него из нагрудного кармана рубашки авторучку. Приставил ее ко лбу Ростислава. Завизжав, тот резко дернул головой вправо. Альберт засмеялся: – Придурок ты, Ростик. И чего тебе не хватало?
– Я люблю ее! – заорал Ростислав. – И папа мне подсказывал, что надо делать…
– А ты его вроде не считаешь с сегодняшнего дня папой? – усмехнулся Пашкевич.
– Освободился, значит, сука старая, – опустив голову, процедил Ростислав.
– Ловко работает уголовка, – защелкивая на руках Ростислава наручники, усмехнулся один из телохранителей.
– Полиция тут ни при чем, – качнул головой подошедший Федорович. – Я думал, это твои знакомые…
– А кто же это все так ловко провернул? – непонимающе спросил Альберт.
– Без понятия, – удивленно проговорил Федорович.
В кабинет вбежал Владислав Артемьевич и, подскочив к Ростиславу, влепил ему полновесную пощечину. Того мотнуло в сторону.
– Есть еще порох в пороховницах, – усмехнулся Федорович.
– Спасибо, – посмотрел на него профессор. – Все-таки вы действительно професси…
– Что происходит? – вышла из кабинета Мария.
– Ты моей должна быть! – дернувшись, выкрикнул Ростислав. – Или не…
– В чем дело, почему он в наручниках? – посмотрела на Федоровича Маша.
– Да просто не той авторучкой расписаться хотел, – усмехнулся Альберт.
– При чем тут авторучка? – сердито спросила она. – Что происходит?
– Возьмите, – обернув салфеткой ручку, сунул ей в правую руку Альберт. – Нажмите на защепку. Только вытяните руку в сторону горшка с пальмой.
– И что? – резко спросила она и, вытянув руку, нажала на защепку.
Хлопнул выстрел, и в плетеном горшке все увидели дырочку, из которой посыпалась земля.
– Что это? – посмотрела на Ростислава Маша. – Ты хотел убить меня? – совершенно спокойно спросила она. – Почему?
– Я люблю тебя и хотел, чтобы мы были вместе. Я хотел…
– Быть владельцем компании, – вмешался профессор. – В этом, собственно, есть и моя вина, – опустил он голову. – Я подсказал Ростиславу поухаживать за вами…
– Я это знала, – спокойно проговорила Мария. – Но дело в том, что я люблю и надеюсь, меня тоже любят. Я уверена, он сумеет простить меня, и пусть мы не будем мужем и женой… – увидев удивленные взгляды выскочивших на выстрел сотрудников, она вернулась в кабинет. – Иван Федорович, – позвала она. – Зайдите, пожалуйста.
– Ну наконец-то, – усмехнулся Альберт, увидев вбежавших омоновцев. – Вот он, вот она, – протянул он ручку. – Однозарядка, калибр пять и шесть, а вот он, герой, – кивнул на стоявшего с мокрыми глазами Ростислава. – Вы будете писать заявление? – спросил он профессора.
– Разумеется, – ответил тот.
– Подождите, – непонимающе спросила Маша. – Но если это не вы и не полиция, то кто?
– Честное слово, сам бы хотел знать, – кивнул Иван Федорович.
– Но так просто не бывает, – прошептала Маша. – Никто не знает, кто предупредил вас, спас профессора…
– Привет, коллега, – вошел в кабинет полковник милиции. – А у тебя работают просто на загляденье хорошо. Но не думал, что в твоей охране и девчата имеются. Она же тому, кто профессора охранял, яичницу вместо яиц сделала. Покажи…
– Да в том-то и дело, что мы понятия не имеем, кто в это дело влез. Я лично думал, что вы как-то…
– Нормально, – усмехнулся милиционер. – Черный плащ появился. И не один. В квартире трое были. Молодая женщина и двое парней. Именно они и освободили профессора. Интересно, что это за борцы с преступностью?
– И знаешь, спасибо им, – посмотрев на Березову, пробормотал Иван Федорович. – Иначе бы он точно в нее выстрелил.
– Я сама виновата, – остановила его она. – Запретила обыскивать сотрудников, и когда вы пытались поставить металлоискатель…
– Но кто были эти люди? – спросил полицейский. – Как они выглядели?
– Надо с Владиславом Артемьевичем поговорить. Может, даже фотороботы сделать.
– Ничего я вам говорить не стану, – вошел в кабинет профессор. – Они не только мне жизнь спасли, но и Марии Александровне. Кстати, я хочу написать заявление на Ростислава…
– Поедем с нами, – кивнул милиционер.
– Это за меня сделает начальник службы безопасности, – виновато улыбнулась она. – Я, видите ли…
– Понимаю, – кивнул полицейский.
– Слышь, Петр, – тихо спросил, выходя из кабинета, Федорович. – Как себя чувствуешь полицейским? Или в милиции было лучше?
– Если честно, то как-то не по себе. Правда, зарплату увеличили и соцпакет больше стал. Но как-то не привыкли мы еще к полицейским. Ведь, наверное, придется обращаться «господин полицейский». Представляешь – «товарищ полицейский», – усмехнулся он. – Как-то все не так.
– Да понятно, – кивнул Федорович. – Но как молодежь к этому относится? – поинтересовался он.
– По-разному, – качнул головой милиционер. – Есть такие, кто недоволен. Но открыто не выскажешь, президент решил, – усмехнулся он. – Его величество решил в России возродить приставов, – хохотнул он.
– Не боишься, что за подобные шуточки тебя… – начал Федорович.
– Знаешь, Иван, – поморщился милиционер. – Надоело бояться. При СССР все время дрожали, но тогда боялись закона, а сейчас закон наказывает в основном тех, у кого денег нет откупиться. Вот посмотришь на наших правителей – вроде все для народа делают. А на самом деле понты все это. У меня племянница санитаркой работает, получает на руки три девятьсот. И как жить? Цена на газ поднялась, на свет и воду тоже. А она еще на работу ездит, считай, каждый день тридцать туда, тридцать обратно. На курево взвинтили цену, я не могу. Да что, мы раньше не знали, что курение к разным болезням приводит? Знали и курили. А сейчас сам видел, приличные мужчины окурки собирают в скверах… Я спросил одного – не стыдно? И знаешь, что он мне ответил? Нет, не стыдно, пусть стыдится наш президент… Я ему пачку сигарет отдал и ушел.
– Погоди, Петр, – усмехнулся Федорович. – Ты вроде как против…
– Да я говорю то, что от народа простого слышу, – остановил его тот. – А кто же предотвратил покушение? – вспомнил он.
